Три дракона для Фло
Шрифт:
Редкий, моросящий, но дождь!
Внезапная идея озарила молнией!
– Ага! – воскликнула Флора, отчаянно стараясь, чтобы голос не дрожал. – Испугались, что лысыми оставлю?!
Драконицы замерли в полушаге. Две из них нервно запустили в причёски пальцы.
– Это специальный дождь! – несло Флору. – Радиоактивный!
– Что ты несёшь? – фыркнула брюнетка, но всё же вздрогнула, когда крупная капля упала ей на нос. – От вашей зелёной магии всё только расцветает…
Остальные тут же прекратили испуганно приседать и пытаться прикрыть руками голову. Теперь смотрели ещё более зло.
– Так это дождь для сорняков! – тут же нашлась Флора. – Вместо прополки…
Драконицы переглянулись.
Видимо, перспектива облезть не радовала, но и словам Флоры большого доверия не было.
Брюнетка же выставила ладонь перед собой, и, когда в центр упала капля, пасом второй руки накрыла ту светящейся сеткой.
– Это обычная вода, – прошипела она, оглядываясь на товарок. – Человечка издевается!
Флора охнула, когда неожиданно сильная рука сжала горло и шарахнула её о холодную стену.
Драконица размахнулась свободной рукой, явно намереваясь отвесить Флоре пощёчину… Но в следующий миг вдруг выпустила её, и, испуганно присев, схватилась руками за голову.
Дамская комната наполнилась визгом, а любой, кто когда-либо слышал, как визжат драконицы, посочувствовал бы Флоре.
Ничего не понимая и ошарашенно мотая головой, она забилась в угол.
С драконицами что-то происходило!
Они мотали головами, визжали, хлопали себя по рукам и плечам, словно пытаясь что-то стряхнуть.
Вопили:
– Мамочки!
– Они везде!
– Какие противные! А-а-а-а!!!
– Спасите!
А потом мешая друг другу, рванули к выходу.
Флора, сглотнув, последовала за ними. Она по-прежнему ничего не понимала, но и оставаться здесь одной, ожидая, что эти сумасшедшие передумают – «такое себе» идея.
Когда вышла в коридор, дракониц уже и след простыл.
Да и вообще пусто: адепты разбрелись по аудиториям.
Флора рванула по коридору, на ходу стряхивая с панели капли. Магтехнологии, конечно, магтехнологиями, но неизвестно, как их техника поведёт себя при соприкосновении с водой… На Земле они не сильно-то дружат.
Она сама не поняла, откуда взялись вдруг чьи-то сильные, мускулистые руки, которые, прежде, чем она забилась в них, как птица в силке, утянули её в тёмный проём.
Над головой вспыхнула лампа и Флора взвизгнула, когда увидела, кто перед ней.
Ну конечно же, дракон! Кто бы сомневался…
Его она тоже помнит. Тогда, на крыльце.
Квадратный подбородок, прямой нос, полные губы… Высокие скулы и чуть впалые, как у всех драконов, щёки. Серые глаза с вытянутыми зрачками в неверном свете светильника искрили нежным ореховым цветом. Из всех троих у него было самое честное, самое открытое лицо, если эти эпитеты вообще можно отнести к драконам. Но всё же, несмотря на зажатость в какой-то тесной подсобке, несмотря на собственную беспомощность в его руках Флора ощущала волны надёжности и какой-то уютной уверенности, что вместе с постыдными желаниями окутывали всё её существо…
Дракон держал ладонь на губах Фло и от соприкосновения горячих пальцев с кожей, от близости его сильного, могучего тела кожу словно пронзали кусучие огненные искры, тело плавилось, а сознание становилось густым и тягучим.
– Не бойся, малышка, – хрипло прошептал дракон и от звуков густого, бархатного голоса щёки опалило жаром. – Я хотел просто посмотреть на тебя. Больше не дотронусь, только не кричи, хорошо?
Флора моргнула и кивнула.
– Хорошая девочка, – хмыкнул дракон, отпуская руку.
Теперь он упирался обеими руками в стену и Флора чувствовала себя в ловушке. Вот только выбираться из этой ловушки совершенно не хотелось. Весь мир вдруг стал неважным, иллюзорным, несуществующим… Реальностью налилось лишь что-то пылкое, кипучее, жаркое до дикости, до потери самоконтроля… Что-то, растекающееся в воздухе. Что-то, что существовало между ней и этим драконом с волевым лицом…
– Испугалась, маленькая? – спросил дракон и Флора часто заморгала, пытаясь понять о чём он. Прежде, чем с уверенностью помотала головой, дракон добавил: – Эти высокородные стервы кого угодно доведут до заикания.
Так он о драконицах!
Словно прочитав её мысли, дракон кивнул:
– Не благодари, малышка.
– Я и не собиралась, – выдохнула Фло, подивившись хрипотце в собственном голосе. – Я, собственно, не поняла, что с ними случилось.
Дракон усмехнулся. Улыбка у него была славная, открытая.
А глубоко посаженные глаза сверкали ореховыми искрами и смотрели, казалось, в самую душу. Было щекотно, как тогда, когда ректор с профессором «загружали» в её сознание всё необходимое… Но совсем не страшно.
Или это потому, что за сегодня это уже третий дракон, с кем она говорит наедине? Знала бы Цыт…
– Все боятся падающих крыс, – подмигнул дракон.
Теперь Фло начала понимать, что произошло в дамской комнате…
– Я поливала их дождём, – призналась она. – Но крысы… Крысы – это жестоко.
– Ага, – согласился дракон. – Особенно лысые, морщинистые, с отвратительными длинными хвостами и не умещающимися в пастях зубами…
– Б-р-р, – Флора вздрогнула и не выдержала, хихикнула. – Но как же я ничего не заметила? Это были какие-то специальные крысы? Магические?
Теперь усмехнулся дракон.
– Разрешите представиться, итаи, – сказал он шутливым тоном. – Аур’Ратхтэн ар Рэгхард, адепт факультета Телепатии и Гипноза. Для тебя, малышка, просто Аур.
– То есть, – Флора запнулась. – Ты внушил им этих падающих крыс? Ничего на самом деле не было?
Её шутливо щёлкнули по носу.
– Блестяще, адептка Зайонич.
Флора так и вжалась в стену.
– Сейчас же дай мне уйти!
– Что-то не так, малышка? Я же вижу, ты не хочешь уходить.