Три глаза и шесть рук
Шрифт:
Так, Палач сбежал. Теперь надо что-то делать с этими найденышами. Они сбились в кучку и смотрели на меня овечьими глазами. Один из парней крепко сжимал булыжник. Скорее всего, надеялся хоть разочек стукнуть меня перед смертью.
— Кушать хочу, — произнес я.
Девушки немедленно закатили истерику. Та, что до этого упала в обморок, моментально в него же и вернулась. Я запоздало сообразил, что эти безобидные слова в моих устах звучат как нешуточная угроза и поспешил их успокоить:
— Я не ем людей. У вас есть что-нибудь… ну не знаю… А, вот. Рюкзаки. Шесть рюкзаков, из одного
По-хозяйски открываю рюкзак и достаю банку шпрот. Вскрываю ее собственным когтем и отправляю в пасть. Похоже, ребята отчасти успокоились. Тот, кто ест шпроты из банки, не станет есть сырую человечину. Одна из девушек даже рискнула отправиться проверить, что с их товарищем. Слышу рыдания. Мертв, конечно, после такого не выживают… За спинами остальных на миг мелькает серая тень. Ну конечно, куда же без этого? Мой персональный ангел-раздражитель, как всегда, вертится где-то поблизости…
— А вы к-кто? — все еще дрожащим голосом спрашивает тот парень, что схватил булыжник.
— Йети.
— Что, правда?! — резко оживляется он. Похоже, я попал в точку, малый явно на этом повернут. — Снежный человек?! А я… я как-то… ну по-другому вас…
— Да шучу я, шучу, успокойся. Я инопланетянин. Или мутант. Да придумай сам, в конце концов, разве это важно?
Парнишка сникает. Надо его подбодрить — он тут единственный способен сейчас здраво мыслить. Кроме меня, конечно.
— Вкусно, — одобрительно киваю, доедая последнюю рыбку. — Еще можно?
— Да, конечно, берите сколько хотите!
Радуется, что мне понравилось. Еще бы! Потом небось полгода будет всем подряд рассказывать, как угощал консервами неизвестного таежного монстра.
— Тебя как зовут?
— Леня… Леонид. Это Ким, — кивает в сторону якута. — Девушки — Катя, Лена и Марина. А Сергей… Сергей…
— Помер ваш Сергей, — холодно сообщаю ему. — Мое имя — Яков Николаевич, но можно просто Яша. Вы чего тут забыли, Леня-Леонид?
— Поход у нас… Туристический…
— А-а-а, романтика дальних дорог, — понимающе киваю. — Костры, песни под гитару, ночевки в палатках… Назад к природе! Понимаю, даже в чем-то одобряю. Только вот неудачное вы место выбрали для своего туризма. И время тоже. Хоть бы до лета подождали…
— У нас… ну мы… — что-то пытается объяснить Леня. Крутит пальцами, мямлит. Ладно, мне это неинтересно.
— Кто у вас за старшего?
— Был Сергей. А теперь… — Леня оглядывает Катю, рыдающую над свежим трупом, Лену, прячущую лицо в ладонях, Кима и Марину, испуганно обнимающихся, потом смотрит на меня, — теперь, наверное, я…
— Угу. Понимаю. Ну вот что, Леня-Леонид, хороните быстренько своего Сергея и маршируйте к ближайшему населенному пункту. Карта с компасом, надеюсь, есть?
— Есть… только… А почему?
— Повторяю, плохие здесь места для похода…
Пытаюсь поморщиться. Не получается — кожа твердая, как доска, лицевые мускулы практически отсутствуют (ну роме пасти). Да, с мимикой надо будет что-то делать…
— Сергея нельзя хоронить! — неожиданно вскидывается Леня. — Его надо в Красноярск отвезти, к родителям!
— Угу. Просто здорово. А вы что же его, на себе двести километров попрете? Протухнет ведь по дороге…
Леня растерянно взирает на Катю. Переводит взгляд на труп. Ему явно не хочется четверо суток волочь на себе мертвеца. Да еще потом с ним возиться — четверо суток они будут идти не до Красноярска, только до ближайшего городка, а до столицы края оттуда еще очень далеко. Может, тут поблизости какой-нибудь совхоз есть? Да нет, вряд ли, это же тайга…
— К тому же это опасно, — ставлю я точку. — Сейчас для вас нет ничего хуже этого мертвого друга — его коллег могут на запах прийти…
— Геологи? — оживляется Леня. Ага, значит, этот Сергей геолог…
— Да нет, мертвецы — ожившие… Я разве не объяснял? Тут их по лесу штук десять бродит. Неприятные твари…
После моих слов Лена опять забилась в истерике.
— Ме-мертвецы? — начал заикаться Леня-Леонид. — Ка-как это?
— А вот так. Вы на восток не ходите, они где-то в той стороне пасутся. И на северо-запад не ходите — туда этот ушел, с которым я дрался. Он, правда, уже далеко… — сверяюсь с чувством Направления. Блин, тридцать километров успел отмахать! Во дает Палач!
— А он разве… ну…
— Жив, курилка. Это ж не человек, не сообразил еще? Если вдруг снова его увидите — бегите что есть духу. Без рук-то он, наверное, нападать не осмелится, но у него скоро новые вырастут… Кстати, вас комары не кусают?
— Нет… — удивился неожиданному вопросу Леня. — Мы репеллентом мажемся…
— Угу. А меня вот недавно укусил один. Размером с крысу. От такого ваш репеллент не поможет. Я его, правда, раздавил, но их тут несколько должно быть… И еще тут один странный тип бродит, в маске. Я точно не знаю, чего ему надо, но на всякий случай и с ним не связывайтесь, если встретите. Так что двигайте отсюда подобру-поздорову, да побыстрее. А мне тоже пора, у меня свои дела есть.. Можно еще консервов?
Леня безучастно кивает. Да, видок у него кислый. Пытается обдумать полученную информацию. Полчаса назад все было нормально, они шли по лесу, несли рюкзаки… Вдруг бац! И они по уши в чудовищах.
— У вас машины случайно нету? — напоследок спрашиваю я.
— Не, нету…
— Плохо. А телефон есть?
— Мобильник… Но он на таком расстоянии не возьмет…
— Тоже плохо. Ну все, пока.
Делаю пару взмахов и взмываю в синий квадратик неба. Вообще-то уже фиолетовый — солнце на закате; еще час-два — и будет темень такая, что хоть глаз выколи. Неожиданно меня осенила мысль.
— Эй, туристы!
Бедолаги задирают головы кверху.
— А вертолет никто из вас не водит? Переглядываются, потом молча отрицательно качают головами.
— Жалко. Я тоже не вожу. Значит, и это отпадает, извините.
Пролетаю около сотни метров. Вспоминаю про Святогневнева. Может быть, он водит? Вряд ли, конечно, но чем черт не шутит… Где он, кстати?… О, совсем близко! Конечно, куда он уйдет в таком состоянии… Снова возвращаюсь к туристам. Радуются мне как старому знакомому. Ну еще бы — я хоть и страшный, но мирный. Относительно. Со мной безопасно.