Три года октября

Бер Игорь М.

– А, вы – родственница бывшей хозяйки квартиры, – догадался я, пожимая ее ладонь. Теплую узкую, загорелую.

– Совершенно верно. Рада, что вы слышали о моей бабушке и мне не придется долго объяснять, кто я такая и каким образом оказалась на вашем пороге. Хотя, почему я здесь, думаю, все же стоит упомянуть. – Говорила она быстро, но вполне четко, артикулируя каждое слово. В ней чувствовалась энергия и открытость, присущая всем экстравертам. – У вас случайно не осталось каких-либо ее вещей? Хотелось бы

иметь что-то на память о бабушке.

– Собственно есть…

– Вы думаете, что я странная? Видишь ли, не появлялась целых пять лет после ее смерти, а тут, дай, решила напроситься в гости и прибрать что-то к рукам.

– Нет, я и не думал…

– Я просто жила далеко и была связана узами. Их еще называют брачными.

– Может, войдете? С моей стороны будет неправильно держать вас за дверью.

– Спасибо.

Она сняла кроссовки с ног, не развязывая шнурки. Просто наступив носком на пятку одной ноги, затем другой. Остановившись посреди комнаты, она принялась оглядываться по сторонам. Первое, что привлекло ее внимание, был фотопортрет ее родственницы.

– Ух ты! Я помню эту фотографию. Правда она висела не на стене, а вон там, в уголке. Рядом с вазой с цветами.

Девушка по имени Мариам указала на то место, которое предпочитала ее бабка в моих снах.

– А этого пожилого красавца с котиком я не знаю. Это ваш папа?

– Нет, – покачал я головой. – Это мой хороший друг и сосед.

– Хорошо иметь соседей, с которыми можно и дружить. Зачастую они становятся ближе родственников.

– Тут с вами и не поспоришь.

– А почему вы оставили портрет моей бабушки с дедушкой, да еще повесили его на видное место?

– Просто решил таким образом выказать дань уважения. Ведь они когда-то жили в этой квартире и вполне годились для моих ангелов-хранителей.

– Ха, впервые слышу, чтоб мою бабушку так называли. При жизни ее чаше называли ведьмой. – Она поправила прядь волос, и мое обоняние уловило легкий аромат лаванды и меда. – Странно, у нее даже кота не было. Но в травах она разбиралась.

– В поселках люди часто вешают ярлыки на тех, кто от них хоть чем-то отличается.

– Тогда позвольте и мне повесить на вас ярлык. Даже не ярлык, а так – ярлычок. – Она с прищуром взглянула на меня.

– Прошу.

– Вы ведь не местный. Явно прибыли в этот поселок не так давно.

– У вас тоже дар есть? От бабушки достался?

– Вполне возможно.

– Вы правы, я житель большого города. В который, кстати, возвращаюсь вновь. Сегодня мой последний день в Старых Вязах, – я кивнул в сторону сумок.

– Ого, это я вовремя зашла. А ведь могла приехать позже и стучаться в пустую квартиру до боли в руках. Или же приехать, когда в ней успел бы поселиться другой житель. А он-то навряд ли оставил портрет на стене. Выкинул бы в урну, даже не подумав об ангелах-хранителях. Я могу его забрать, портрет?

Я подошел к стене и, сняв с него фотографию, протянул ее гостье.

– Премного благодарна вам.

– Мне кажется, что в шкафу, который также принадлежал вашей бабушке, было кое-что ещё.

Я открыл его и достал пахнувший старостью шерстяной платок. Глаза у Мариам прямо засветились от счастья и узнавания.

– О, Господи! Как же я его любила в детстве. – Она осторожно приняла его из моих рук, словно плащаницу, и крепко прижала к груди. – Сума сойти! Все же не зря я приехала.

– Рад, что смог сохранить эти вещи до вашего приезда.

– Да, обидно только, что я не застала бабушку Каринэ. Будь я посмелее, давно бы положила конец токсичным отношениям. А будь поумнее, то и вовсе не стала выходить замуж за абьюзера. Бабушка его насквозь видела и предостерегала меня от отношений с ним. Он же в ответ запретил мне с ней видеться и общаться. Я, дура влюбленная, во всем слушалась его. Простите меня, я много говорю и редко могу вовремя остановиться. Какое дело вам до жизненных перипетий незнакомого человека.

– Все в порядке, мне, если честно, даже интересно вас слушать. После смерти моего друга, мне мало с кем могу общаться столь непринужденно. Я даже не против послушать про вашу знаменитую бабушку. Наверняка, вы сохранили о ней немало интересных историй.

– О, их более чем достаточно. Боюсь только, что вы опоздаете на поезд, и вам придется задержаться в этом поселке еще на какое-то время.

– Это было бы опрометчиво с моей стороны, – усмехнулся я.

– А куда вы, кстати, путь держите? – осведомилась она.

Я назвал город. Ее большие черные глаза стали еще шире от удивления.

– Что?

– Вы верите в Судьбу?

– Всегда и во всем на нее полагаюсь.

– Тогда спешу вас обрадовать или же огорчить, но я тоже проживаю в этом городе. А еще там работаю. У меня свое фотоателье. Я, знаете ли, не самый плохой фотограф. И, как любительница портретов, могу сказать, что восхищена вашим. Это вы сами нарисовали?

Я не стал оборачиваться и смотреть туда, куда был направлен ее взгляд. Я и так прекрасно знал, что там висело, и кто был автором.

– Нет. Это подарок, – и чтобы сменить тему, я спросил, не желает ли она выпить чего-нибудь?

– Я бы с радостью выпила чай или кофе, но мне пора. Ваш поезд, когда отправляется?

– Через семь часов. Я взял билет на последний рейс, потому как хотел успеть уладить все дела.

– А мой отправляется через час. Так что мне надо бежать. Давайте, я вам оставлю свой номер телефона, и вы позвоните мне, когда будете в городе. Там вы купите мне кофе, а я вам расскажу про свою бабушку.