Три изысканных детектива (сборник)

Изнер Клод

— Кража в ювелирном магазине Бридуара! Патрон, признайте, что я умею находить нужные факты! — не выдержал Жозеф.

— Признаю, — усмехнулся Виктор и похвалил Фредерика Даглана: — Ловко вы придумали этот трюк с сейфами.

— Азы ремесла. Восемнадцатого числа, в воскресенье, я сложил добычу в коробку из-под печенья и отправился на остров Шату. Корколь вручил мне обещанные две сотни франков, я незаметно пошел за ним и видел, как он в пивной «Мюллер» передал коробку с портсигарами директору театра «Эшикье».

Виктор и Жозеф переглянулись. Да, Аделаида Пайе не солгала.

— Я заключил, что Корколь свое дело сделал и дальше надо бы понаблюдать за Леглантье. Двадцать первого он подался в клуб на Больших бульварах. Я просочился туда за ним и имел удовольствие присутствовать на беспримерном представлении. Так ловко впаривают товар лишь профессиональные мошенники, уж я-то в этом разбираюсь! Короче, господин актер сорвал мои аплодисменты — акции разлетелись как горячие пирожки, а Леглантье за раз сколотил неплохой капиталец, который он, вероятно, чуть позже разделил с Корколем. Однако было предельно ясно, что, как только мошенничество раскроется, за задницу возьмут не их, а меня, поскольку на фальшивках стоит моя подпись. Я решил затаиться на время, залег на дно и каждый день внимательно читал газеты — никаких отголосков скандала вокруг фальшивых акций не было. Я уже вздохнул с облегчением, но спустя две недели наткнулся в каком-то старом выпуске на заметку об убийстве Леопольда Гранжана и крепко задумался. Если они убирают мнимых управляющих, значит, следующий у них на повестке — я. И что самое восхитительное, они ж еще решили на меня повесить убийство Гранжана — оставили на трупе карточку с какой-то галиматьей, в которой кроме прочего упоминался леопард с пятнами на шкуре. Гранжана зарезали неподалеку от его эмальерной мастерской накануне того дня, когда Леглантье распродал фальшивые акции. А потом исчез тот, кто эти акции напечатал, — владелец типографии Поль Тэней, причем его бухгалтер получил анонимное письмо и в нем тоже присутствовал леопард.

— Поль Тэней исчез?! — воскликнул Виктор.

— Ага, раз — и нет его, фьють, ищи-свищи.

— Как вы об этом узнали?

— Из заметки в «Пасс-парту», там же и текст письма был напечатан: «Помнишь ли, Поль? Леопард, желтый, как янтарь, сказал: „Чудесный месяц май, когда вернешься ты?“». [248]

— Стало быть, хваленый острый нюх в тот день подвел Шерлока Пиньо, — хмыкнул Виктор.

— Ну не могу же я, в конце концов, читать газеты вдоль и поперек, патрон! — попытался оправдаться Жозеф, хотя мысленно сам ругал себя на чем свет стоит за то, что пропустил эту заметку.

248

«Чудесный месяц май, когда вернешься ты?» — из французской песни XV века. — Примеч. перев.

— Далее, — снова заговорил Фредерик Даглан, — месье Леглантье с чего-то вдруг решил поиграть с городской системой газоснабжения и заигрался до смерти. Забавно, что в его гибели заподозрили какого-то осла из благородных — дескать, упокоил беднягу и обставил все как суицид. Между делом я, кстати, разыскал свидетельницу убийства Гранжана — цветочницу, у которой, однако, не удалось узнать ничего путного, кроме того что рост преступника был примерно метр семьдесят, а из-под шляпы выбивалась седая прядь. Я, конечно, решил присматривать за девицей на случай, если убийца пожелает заставить ее замолчать навсегда. Поэтому я был на цветочном рынке, что на площади Мадлен, в день, когда там появился один не в меру любопытный белобрысый молодой человек. Я так прикинул, что он либо флик, либо сообщник Корколя. Либо волокита — ведь сначала он обольстил Жозетту Фату, а потом я видел его с прелестной юной брюнеточкой, которую он повел на сеанс в оптический театр Эмиля Рейно.

Жозеф сделался красный как рак.

— Очень интересно, — взглянув на него, заметил Виктор. — Надеюсь, Айрис понравилось представление.

— Я познакомился с этой парочкой, — усмехнулся Фредерик Даглан, — и выяснил, что имею дело с управляющим книготорговца Виктора Легри. Это имя показалось мне знакомым. Я вспомнил, что в прошлом году читал о вас в газетах — вы чуть не погибли во время расследования, а до того успели распутать немало хитрых преступлений. Вот я и подумал, что нужно обратиться со своей бедой именно к вам — уж вы-то спасете меня из этой передряги. Я вор, нет смысла отрицать. Но не убийца, черт возьми!

— Две смерти, одно исчезновение, — покачал головой Виктор. — Дело слишком серьезное. Почему вы не обратились в полицию?

— Учитывая мое прошлое, это было бы неблагоразумно: флики тут же бросили бы меня в каменный мешок, заявив, что я морочу им голову, чтобы отвести от себя подозрения, а на самом деле сам сплел всю эту паутину. Флики — они все ж таки люди, а профессия обязывает их повсюду видеть дурной умысел. Так что не со зла меня в тюрягу упекут, а потому что искренне усомнятся в моей честности. К тому же вы забываете, что Корколь — один из них. За решеткой я, конечно, буду в относительной безопасности, но предпочитаю видеть горизонт на все четыре стороны света. И вы — моя последняя надежда, месье Легри.

— Чего же вы от меня ждете?

— Что вы всем откроете очевидные факты. В самом начале были четверо. Теперь остался один Корколь.

— Вы не посчитали себя. К тому же неизвестно, что случилось с Полем Тэнеем и где он сейчас. У вас есть что еще мне сказать?

Фредерик Даглан не ответил. Он вдруг попятился, глядя куда-то вниз, на подножие пригорка. Виктор обернулся и увидел там двоих полицейских, неспешно шагавших по скверу.

— Баста, месье Легри, разговор окончен, а то что-то жареным запахло. Я предоставил вам достаточно улик, чтобы прижать злодея, только не ошибитесь с целью, — посоветовал Фредерик Даглан и направился к водопаду.

Виктор и Жозеф медленно шли по металлическому мосту над железнодорожным полотном. Слева зияли три разверстые пасти туннелей. Пронзительные свистки и облачка пара через небольшие промежутки извещали об отправлении или прибытии составов из двух десятков вагонов. Справа оседлал рельсы вокзал Батиньоль. Внушительные паровозы из Нормандии им брезговали, так что здесь останавливались только пригородные поезда. Виктор и Жозеф встали у перил, глядя на черную толпу, заполнявшую перроны и лестницу, ведущую к залу ожидания.

— Патрон, вы заметили, что Даглан даже не пикнул про пожар в мастерской месье Андрези? По-вашему, он это нарочно или правда не знает о нем?

— Трудно сказать. Странный человек этот Даглан, внушает одновременно симпатию и подозрение. Собственно, одного его маскарада достаточно, чтобы понять, что он темнит, — нам ведь так и не удалось разглядеть его лицо под слоем грима. Хотя вы с Айрис вроде бы видели его настоящий облик… Опять же голос Даглана звучал вполне искренне… Однако я доверяю ему не больше, чем Корколю.

— Значит, у нас двое подозреваемых.

— Трое, Жозеф. Поль Тэней мог исчезнуть по собственной воле, и если он отступил в тень, стало быть, это и есть режиссер мрачного фарса. Предлагаю зайти к нему в гости.

— Мы же не знаем, где он живет…

— Жозеф, по-моему, вам пора в отпуск — что-то происходит с вашим вниманием. Даглан дал нам адрес: у Поля Тэнея типография на Фермопильском проезде. Завтра я занят, пойдем туда в четверг утром.

— Ага, пойдем, если вы в очередной раз не бросите меня в лавке!