Три кавайки

Балакин Андрей В.

– Аренда земли, говоришь?
– задумался Антон: - Может, если мы арендуем землю у СССР на некие производственные нужды, то удастся выстроить торговый баланс. То, что дорого на Няа, в СССР может оказаться не очень дорого. Кусок необжитой Сибири, арендованный по местным ценам, сразу даст СССР ощутимый доход для покупки наших услуг.

– А доходность откуда возьмется?
– спросил отец.

– Что-нибудь придумаем...

Часть2. Кавайных няшки и Сталин.

22

июня. Раннее утро.

Группа юнкерсов шла на бомбардировку советского аэродрома. Они шли первыми, чтобы сразу подавить возможность к сопротивлению авиации красных. Там было большое скопление советских истребителей, которые, как доложила воздушная разведка стоят практически без маскировки. Цель была не сложной и потерь немцы не ожидали. Настроение было приподнятое у всех.

Вдруг передний юнкерс передал дальше странное сообщение "вижу летящего кита". Полковник Клаус Дольфиг просто ошалел. Мало того, что этот идиот нарушил радиомолчание, так еще и ерунду несет. Напился что ли? Но потом еще три раза пришел сигнал от других машин "подтверждаем". Что за безумие творится? Наконец он вышел из-за облака и сам увидел ОБЪЕКТ.

Это был действительно летящий серый кит. И судя по расстоянию, он был больше любого настоящего кита.

– Герр Полковник! Это, наверное, дирижабль!
– вскрикнул пилот: - И курс его на пересечение с нашей группой. Что прикажете?

Клаус задумался. Демаскироваться не хотелось, но с другой стороны, на дирижабле русских наверняка есть радиостанция...

– Всей группе огонь из пулеметов по дирижаблю в форме кита!
– рявкнул он в микрофон. Через несколько секунд в сторону кита потянулись пулеметные трассы от бомбардировщиков. Кит не стрелял в ответ, а продолжал приближаться. Пули не давали видимого ущерба. И вдруг кит заверещал. После полковник ничего не помнил.

– Мы вроде обещали никого не убивать?
– кисло сказал доктор Айболит.

– А мы никого не убили, - спокойно ответила пилот Ольга, стрельнувшая парализатором по группе юнкерсов: - Все живы Андрей Ильич!

– Но не надолго. Парализовать летчика это все равно, что убить, - возразил доктор Айболит.

– Что-то ты папа переполнился сочувствием к фашистам? Они летели убивать, и в нас стреляли! Так что наше дело правое!
– заговорила я, оторвавшись от созерцания виртуальной карты, где были нанесены все летающие объекты на данный момент.

Мы сейчас прикрывали северную часть границы СССР, а Лед Зеппелин с Антоном и Василисой южную часть границы мониторили. Группа парализованных юнкерсов еще сохраняли какое-то время подобие строя, а потом начали потихоньку расползаться в разные стороны. Причем два даже умудрились столкнуться и загореться.

– Ольга лети к аэродрому нашей крепко спящей авиации. Пора их будить!
– сказала я. Ольга резко ускорила полет и полетела к нанесенному на карту аэродрому красных. Я приказала через нейросеть воспроизвести над аэродромом песню "Вставай страна огромная!" Авось это разбудит дрыхнувших пилотов. В исполнении песен нет ничего незаконного. Мы же не воюем?

Судя по тому, как из казарм прыснули в разные стороны люди, нас заметили. И можно лететь дальше. Тем более, что на карте уже появились новые группы бомберов. Ольга опять резко ускорилась на перехват, на сверхзвуке, издав

чудовищный грохот, будящий всю округу. Мы подставились вежливо еще двум группам бомберов, которые бодро открыли по нам огонь. А мы в ответ их вежливо парализовали.

Но третья группа юнкерсов, отчего-то настырно по нам не стреляла, хранила радиомолчание и перла к своей цели. А первыми стрелять нам кавайность не велит. Может им музыку исполнить? Чтобы расшевелить? И летя параллельным курсом мы грянули в 120 децибел "от южных гор, до британских морей, красная армия всех сильней!" Они не выдержали и открыли огонь. Ольга тут же притопила красную кнопку парализатора.

Потом нас попытались расстрелять три советских ишака. Но мы не стали их парализовать, а просто оторвались по скорости. Тем более, что впереди была опять огромная группа бомберов с крестами. Те тоже не деликатничали и сразу вжарили по нам десятками трасс пулеметных. Их тоже заставили поспать.

Василиса также похвасталась успехами, что песня "Киев бомбили, нам объявили..." уже не имеет под собой исторической правды. Так как воздушная армия, идущая на Киев, крепко уснула прямо на лету после попытки обстрела мирного дирижабля. Парализатор оказался жутким оружием массового поражения в условиях массированного применения малой авиации.

Но вот на земле мы уже практически ничего не могли предложить в качестве помощи соотечественникам. Кроме медицинской помощи. Ладно, люфтваффе накрылось медным тазом и то помощь.

– Полетели в Брестскую крепость!
– приказал Айболит: - Там сейчас бойня только разгорается. Нужна будет помощь.

– Каким образом?
– пожала плечами я: - Что мы сможем сделать?

– Посмотрим на месте, - сказал отец: - Еще только 5 утра, но их уже обстреливают. Там в запертом мешке крепости две дивизии погибнут. Я в кино видел. Хочу убедиться в реальности.

Мы опять ускорились, и по дороги я навела нас еще на одну группу юнкерсов, которой тоже пришлось заснуть. Над Брестской крепостью пылали пожары и раздавались взрывы. Обстрел шел мощный.

– Смотри на остров на реке!
– показал отец: - Там размещен их госпиталь. Глупость какая-то... почти на немецкой территории разместили. И что делать?

– Я под зенитный огонь Кита не подставлю!
– сказала Ольга: - Мы можем выдержать пулевой обстрел, но 88 мм снаряды нас продырявят! Не та броня. Мы не крейсер. И не можем вести активных боевых действий. И вообще нам с товарищем Сталиным еще нужно договариваться о помощи СССР. А мы уже и так навоевали достаточно.

– Тогда просто сделай круг, осмотрим все, - сухо сказал отец. После круга за нами увязались мессеры, которых, мы сразу с легким сердцем глушанули. И полетели вдоль границы, осматривая положение наземных войск. Будет потом, что показать отцам-командирам в виде кино.

За час осмотра Белостокского выступа и полета мы еще глушанули два десятка мессеров. После они уже не подлетали.

– К Минску пошла еще группа бомберов, - доложила я. Ольга сразу ускорила кита в сторону Минска.

– Все, последних, усыпим и пора в Москву, на переговоры, - сказал отец устало. Группу догнали почти у Минска. Они опять настырно не обращали внимания, пока мы их чуть не протаранили. Только после этого они начали бешено стрелять. Мы их спокойно отправили под наркоз.