ТРИ Консультации
Шрифт:
– По моему довольно интуитивному ощущению, говорю я, вступая в разговор. – Мы непрерывно испытываем чувство негативизма и неудовлетворенности потому, что живем с постоянным неосознаваемым чувством вины. Я считаю, что именно чувство вины мешает чувствовать себя счастливым.
– Для того и существует покаяние.
– Чтобы заставить человека покаяться, надо вначале убедить его почувствовать себя виноватым. А попросту обвинить. Вопрос в том, кто и для чего это делает.
– Без
– Государства придумывают запреты и границы. Родители и женщины требуют соответствия недостижимому идеалу. Ведь это так выгодно – делать ближнего виноватым. Любой женатый мужчина это знает.
При этих словах третий мужчина коротко хохотнул.
– Весь мир можно поделить на тех, кто кается, и тех, кто обвиняет, но ведь сказано, что первые будут последними, а последние первыми. Так не проще ли оставить друг друга в покое? Тем более, что сказано еще: никто не может прийти ко Мне если то не будет дано ему от Отца моего.
– О, вы можете цитировать Библию! – Искренне обрадовался мой собеседник. – И какое же место ваше любимое?
– Да там же. От Иоанна шесть, шесть-шесть.
– С этого времени многие из учеников Его отошли от Него и уже не ходили с Ним, – к моему сдержанному удивлению, наизусть цитирует это место вслух мой собеседник и протягивает мне огромную ладонь. – Андрей. Поехали завтра на рыбалку. На целый день в Атлантику. Катер, снасти, провиант, все уже готово и… даром.
– Что-что?
Альтбух понял, что я его не слушаю, и разозлился.
– Я говорю, что она бежит на встречи со мной по моему первому зову, гуляет со мной по удобным пустым аллеям где во всю льнет ко мне. Слушает меня во все уши и жадно впитывает каждое мое слово. Более того, стоит мне сказать ей какую-то фразу, которая ей не совсем понятна, и на следующей встрече она обязательно мне возвращает ее в своем понимании. То есть я полностью влез в ее мысли. Я вижу, что она практически уже живет мной.
– Так что?
– Да то! Дослушай! И при всем при том при этом, она отказывается ложиться со мной в постель. Сиськи мять, правда, дает. Она говорит, что совершенно мной очарована, но ЭТОТ процесс у нее всегда контролируется не головой, а телом. Ее тело все делает само. Если оно чувствует «да», значит «да», а со мной она не чувствует этого и поэтому не хочет ничего инициировать. Что же мне делать? Ума не приложу!
Я смотрю на Альтбуха. Я пытаюсь сообразить. Неужели ради этого он вызвал меня на встречу?
– Уфф! – Выдыхаю я, неожиданно поняв, что это правда. – Господи, да скажите ей просто, что ориентироваться на тело – это самый низкий уровень. Тело само по себе может пообещать ей только ту радость, которая ничем не отличается от радости коровы, когда на нее прыгает бык. А вы… вы заставите ее чувствовать радость на том уровне, на котором ее психика едва сможет его выдерживать. То запредельное счастье, которое чувствует коза, когда в последний миг безумного отчаяния и ужаса вдруг понимает, что тигр, который прыгает на нее, совсем не собирается ее есть, а просто будет заниматься с ней любовью.
Альтбух смотрит на меня восторженно. Его глаза блестят облегчением точь-в-точь, как у грудного ребенка опорожнившего кишечник, и он благодарит меня так, что, если бы не деньги, которые он важно сует мне в руку, я снова начал бы подозревать его в том, что он выдумал всю эту историю для того, чтобы создать видимость своей активной сексуальной жизни. К слову, хвалить других Альтбух умеет так же хорошо, как и восхищаться самим собой.
– Нет, вы себя просто недооцениваете! – вспомнил я его слова, которыми он одарил меня, прочитав материалы по супермужеству. – Телесноориентированная терапия действительно существует очень давно, но вы сделали последний штрих, вы соединили эротичность и благодать, тело и отношения, секс и лекарство в одну концепцию, которая была на языке у каждого: человек человеку врач, для этого нас и разделили на мужчин и женщин, дав секс как средство единения. Ты гений!
– А что вам так понравилось в этой вашей…
– Лене.
– Ага. Возраст?
– Возраст, конечно, тоже. Но понимаешь, у нее такой огромный сексуальный заряд, что кажется, даже кожа светится. У меня только однажды была такая подруга, лет тридцать назад. С таким же излучением. Она оказывала на окружающий мужиков такое действие, что они даже не замечали, что рядом иду я. Я ее и бросил в конце концов оттого, что надоело постоянно с кастетом ходить. Рядом с ней просто опасно было.
Тут Альтбух так близко подошел к моим ощущениям от общения с Женей, что я перестал его слушать. Что меня тогда заставило сфокусироваться на ней и начать видеть в ней чуть ли не Джоконду? Не красота ее. Нет, она не была красавицей. Мне показалось тогда, что бил в ней через край какой-то одуряющий, цветаевский какой-то бескрайний эротизм, струящийся теплым маревом из ее глаз. Но даже не он, он меня просто соблазнил; а мудрость и покой, вот то, что на самом деле увидел я в ее глазах, которые совсем не вязались с этим ее ошеломляющим эротизмом. Мудрость и покой.
– Послушай, Альтбух, ну при чем тут ее эротизм?! – Вдруг неожиданно для самого себя резко ответил я. – Нет в ней этого!!! Не может этого быть в женщине. Это миф! – Смеюсь я. – Я раньше тоже так думал, но понял, что это все бред. Вот увидел ты в толпе женщину, да? И вдруг тебя накрыло волной и крылья выросли! И грудь наполнилась теплом! И вдохновение пришло и вера. А откуда? Женщина эта тебе это все передала? Да?!
Я смотрю на Альтбуха так же задорно и даже несколько угрожающе, как часто любит смотреть он. Альтбух озадаченно смотрит на меня. У него даже рот слегка приоткрылся от моей экспрессии.