Три Меченосца. Книга первая. Желтая сталь алфейнов
Шрифт:
Ноккагар дернул поводья, и его скакун помчался по дороге, вздымая в воздух клубы пыли.
— Скачи, друг! — негромко воскликнул Тэлеск, и вполголоса добавил: — Гэмдровс ждет нас.
Конь прянул и ринулся вслед за Ноккагаром. Путники поскакали к южным воротам, которые уже открывались для них. Выехав из города, два всадника галопом помчались на юг, и ворота с лязгом захлопнулись за ними.
Четыре дороги выходили из Великого Эфтура. Тэлеск изучил карты родного королевства еще в детстве, и он знал, что одна из этих дорог ведет к твердыне Эрдонир, что возведена на западном рубеже Эфоссора, другая уходит к Рамэнии, которая стоит на берегу
Тэлеск бросил взгляд на поросший репейником тракт. Видимо, дорогой очень давно не пользовались. Но почему? Тэлеск пытался остаться к этому равнодушным, но любопытство взяло над ним верх.
— А куда ведет эта дорога? — спросил он, обращаясь к магу, и указал на серую ленту, которая протянулась к далеким горам. — И почему она не отмечена на картах?
Волшебник, скакавший рядом, повернулся лицом на запад и чуть прищурил глаза.
— Она ведет на Драконий Перевал, — произнес он. — Давным-давно, в начале Первого Мрака этой дорогой часто пользовались. Тогда велась бурная торговля между Эфоссором и Дьюном — городом, который и по сей день одиноко стоит за этими горами. Но так было лишь до 263-го года, когда перворожденные драконы избрали тот перевал своим оплотом. Торговле пришел конец, потому что драконы не щадили храбрецов, которые осмеливались пройти тем перевалом. Именно с той поры эту дорогу и перестали отмечать на картах.
Тэлеск поравнялся с ускакавшим вперед магом.
— Драконы и по сей день обитают там? — спросил он.
Ноккагар издал едва слышимый вздох и слегка придержал коня.
— До возвращения Дардола в этом можно было и усомниться. Но со вторым приходом темного господина число драконов преумножилось. Теперь драконов на перевале тьма тьмущая. Боюсь, их число нынче столь же несметно, как число пчел в улье. И они ждут, выжидают.
— Выжидают чего?
— Приказа! Приказа напасть на владения Гэмдровса!
Маг натянул поводья и поскакал с прежней скоростью, дав тем самым понять, что его ответ закончен.
Дальше и дальше везли кони своих седоков. Вначале путники ехали вдоль скошенных полей, которые пересекала дорога, затем, когда поля закончились, всадники двигались по пожелтевшим от осени лугам. Исчезли из виду неприступные стены Великого Эфтура, и по правую руку выросли величественные кедры Эрварова Леса. Вскоре кедровая пуща осталась позади, и дорога вывела на Мотвэль, Зеленые Равнины. Вновь стали просматриваться серые вершины Небоскребущего Хребта.
Путники остановились и сели перекусить на великолепных лугах Мотвэля. В это время Зеленые Равнины были отнюдь не зелеными, да и не могли быть таковыми, красоты своей они все же не утратили. Сейчас им было бы лучше именоваться Золотыми Равнинами: травяной покров осени поистине казался таким.
Этот привал был недолгим. Путники вновь вскочили в седла и помчались по дороге, которая неизменно терялась в южной стороне горизонта. Легкий ветерок стал обдувать лица, крепчая с каждым порывом, но для выносливых королевских скакунов он не был помехой, и они все так же стремительно неслись на юг.
Вскоре далеко впереди протянулась с запада на восток длинная полоса реки. И река эта ярко сверкала в лучах солнца. В здешних краях ее именовали Доласкэн. Она служила королевству обозначением южного и восточного рубежей.
Заморосил дождь. Прошло не слишком много времени, и он превратился в холодный, жестокий ливень. Он лил водопадом. Дорогу вскоре размыло, и вся ее пыль вмиг превратилась в грязь и слякоть. Наездники скакали на юг все так же быстро. А впереди сквозь плотную стену дождя стали смутно проглядываться укрепления Рамэнии.
— Мы заедем в крепость? — с надеждой в голосе спросил Тэлеск, тщетно пытаясь на скаку укутаться в намокший плащ, который едва помогал ему согреться в столь мерзкую погоду.
— Нет, — равнодушно отрезал волшебник. — Незачем нам терять там понапрасну время, ибо оно нынче чересчур скоротечно. А Король Мрака не медлит, как ты и сам разумеешь, и уже очень скоро он пустит стрелу войны…
— Да уж… Он, наверное, сложа руки не сидит, — тихо согласился Тэлеск.
Могучая твердыня безмолвно высилась над землей. Она оберегала южные рубежи королевства от врагов. Высоки были стены ее, и величественно стояла она, озирая Мотвэль и побережья реки Доласкэн на много верст окрест. Кто сердцем был черен, те страшились приблизиться к ней, а чьи помыслы были чисты, тех всегда манило ее величие, им она всегда предоставляла кров и надежную защиту.
Слева от крепости, куда и уходила дорога, через реку перекинулся широкий каменный мост, местами разрушенный, но выглядевший еще вполне крепким и надежным.
Проезжая по мосту, Ноккагар чуть осадил коня и посмотрел на кристально чистую воду внизу. Капли дождя с шумом разбивались о ее поверхность.
— Эта река зовется Красной! Говоря по-вашему — Доласкэн. — промолвил он. — Здесь заканчиваются владения эрварейнов, Тэлеск. Дальше простирается великолепный мир. Но сколь великолепный, столь и опасный. И он гораздо больше, чем ты можешь себе представить!
После моста дорога ринулась вверх и вывела на открытую местность. Изредка она устремлялась под тени сосновых рощиц, превращаясь в лесную тропу, взрыхленную толстыми кореньями вековых деревьев, но каждый раз всадники вновь выезжали на безлесье.
Дождь немного утихомирился лишь ближе к вечеру, а потом и вовсе перестал. Ветер разогнал тяжелые тучи, и взору открылось сероватое вечернее небо, окрашенное на западе багряными пятнами заката. По левую руку недалеко от дороги раскинулось широкое безмолвное озеро, которое именовалось Сияющим. Те, кто бывал у него, рассказывали, что после наступления ночи воды его сияли над поверхностью таинственным голубоватым светом, природа которого не была изучена и по сей день. Те, кому довелось узреть свет этого озера, утверждали, что он столь яркий, что разгоняет темноту, поэтому на его берегах и над водой постоянно светло как днем. Что за древнее волшебство затаилось здесь, неведомо было никому из смертных.
Сумерки уже понемногу сгущались, и Тэлеск, который с детства мечтал увидеть необычайность Сияющего Озера своими глазами, принялся упрашивать Ноккагара устроить ночной привал на берегу этого чудесного водоема. В конце концов, волшебник поддался на уговоры к несказанной радости Тэлеска, но все же всем своим видом не прекратил высказывать недовольство.
— Мы могли бы оставить позади еще по меньшей мере верст тридцать, кабы не ты со своим Сияющим Озером! — проворчал Ноккагар, нехотя слезая со спины коня. — К тому же, что это за ночлег, когда в глаза брызжет ярким светом!