Три места под солнцем
Шрифт:
Внезапно вспомнилось, как на днях, когда она обмеряла наш сад, Алина без особой причины прошлась по всем комнатам, заглянула даже на чердак и в подвал. Искала Марину? Водяникова? А в тот день, когда мы привезли Водяникова, она тоже была здесь, Ариша еще сказал ей, что мы положили в больницу своего знакомого, старого больного алкоголика. Я же консультировалась с ней и при покупке париков, линз, прочих предметов перевоплощения. А фотографии из «Техаса»? Она лично в руки дала мне те фотографии, которые появились потом в Интернете и на основе которых был сделан коллаж с участием прокурора. Постепенно всплывали и другие малозначительные
— Я думаю, в этой ситуации стоит выяснять все напрямую, без психологических тонкостей и прозрачных намеков. Звони ей, а лучше сразу встречайся. Так у нее не будет времени на подготовку. Учти, вопросы в лоб, заданные прямо и честно, ставят в тупик даже самого тонкого интригана, — посоветовал Ариша.
Правильно. Только где она сейчас может быть? Все-таки придется звонить. Я подошла к окну, набрала ее номер и вдруг увидела в больничном дворе Алину в сопровождении нескольких крепких парней. Не помню, как я оказалась на улице, подскочила к ней, схватила за плечи:
— Как ты могла? Ты же честная, неподкупная, добрая, как ты могла влипнуть во всю эту грязь? Ты же никогда теперь не отмоешься!
— Ты чего? — вытаращила глаза Алина. — Что-то я раньше не замечала за тобой такого чистоплюйства. Да, я добрая и честная, поэтому не боюсь грязи и страданий. Через страдания человек очищается, и еще неизвестно, кто из нас хуже — мы или они. К тому же работаем мы в перчатках, если особо много грязи.
— Хватит демагогии. Где Водяников? Говори быстро, пока я милицию не вызвала!
— Дядя Леша? Его мы в милицию не отдадим, он человек конченый.
— Отдадите.
— Нет.
— Подождите, — неожиданно вмешался Ариша, — девочки, давайте разберемся. Алиночка, если мы пообещаем, что не будем забирать у вас дядю Лешу силой, вы скажете, где держите его?
— В наркодиспансере, чего тут скрывать-то? Он сам согласился лечиться. Многие деградировавшие люди, побывав на пороге смерти, решают начать жизнь с чистого листа. Жаль, конечно, что он алкоголик, а не наркоман, но не бросать же человека на произвол судьбы из-за этого?
Все оказалось до смешного просто. Острую интоксикацию Водяникову сняли, но организм его был до такой степени отравлен алкоголем, что дальнейшее лечение решили продолжить в наркодиспансере. Как оказалась там Алина с единомышленниками? В прошлый раз, когда они явились выявлять случаи нарушения хранения наркотических веществ, главный врач больницы решил использовать их энергию в мирных целях и попросил поработать в наркодиспансере в качестве младшего медицинского персонала на общественных началах. Активисты движения «Нет — наркотикам» не имели ничего против такого редкостного шанса быть как можно ближе к объектам своего пристального внимания: пока не открыт приют, можно попрактиковаться и в муниципальном медицинском учреждении. Правда, им не приходилось ухаживать и за алкоголиками, но они решили пойти на этот компромисс: чем, в конце концов, алкоголики хуже? Поэтому санитары под руководством Алины и перевели Леху из корпуса в корпус.
Алина так увлеклась, расписывая мне прелести их работы, что не заставила меня объяснять мое ненормальное поведение, и это, естественно, было мне на руку. Она проводила нас до диспансера, отвела в палату, где теперь лежал Водяников, и убежала по своим делам. Мы с Аришей едва сдерживали смех.
— Да, не зря говорят, сумасшествие заразно.
Я долго думала, какие слова найти для того, чтобы убедить водителя Леху быть с нами откровенным. Я не следователь, никакого официального права снимать с него показания у меня нет. Вытянуть правду хитростью? Какая же должна быть такая хитрость, чтобы человек признался в участии во множестве уголовных преступлений? Так что никакого плана у меня не было, и шла я на встречу наудачу. В последний момент я позвонила Антону Ярцеву, тому самому Антону, журналистскими «корочками» которого я так беззастенчиво пользовалась. Антон приехал сразу, пообещал мне тихо сидеть в уголке и ничем не выдавать своего присутствия.
Когда мы вошли, Леха дремал. Я села на стул около кровати и стала ждать. От моего взгляда ресницы его дрогнули, и он медленно открыл глаза.
— Ты? Опять пришла? — обреченно произнес он. — А я надеялся, что в прошлый раз померещилось. Вот видишь, тогда не умер, а теперь? Теперь точно умру?
Господи, неужели я так плохо выгляжу? Кажется, он действительно принимает меня за смерть. Только в прошлый раз это можно было списать на бред белой горячки, а сегодня?
— В прошлый раз твое время еще не пришло, тебя отравили, — пошла я ва-банк, — тебе стало плохо после выпитой водки. В нее подмешали яд, специально чтобы ты умер и не смог рассказать об этих мерзавцах. Ты помнишь, кто ее тебе принес?
— А чего тут помнить? Вадик принес, как всегда. Он единственный меня не забыл, на работу устроил, денег давал, еды, выпивки. Золотой парень.
— За что же этот золотой решил убить тебя?
— Ему лучше знать. Может, толку от меня не стало, может, еще какие причины, — равнодушно ответил Леха.
— Ты сказал, что он устроил тебя на работу. В чем заключалась эта работа?
— Да не знаю я, записал меня не то адвокатом, не то еще каким начальником, я только подписи на каких-то бумажках ставил, когда он просил, и деньги получал. Хорошая работа, нетрудная, не то что машину водить или метлой махать.
— Ты поэтому ушел с работы водителя? Потому что было очень трудно?
Этот вопрос появился не случайно. Я почти знала, как он на него ответит. И он начал говорить. Долго, не сбиваясь, будто уже сто раз в уме повторял эти слова.
После аварии четырнадцатилетней давности он долго не мог прийти в себя, не спал по ночам, постоянно подбегал к двери и слушал: идут за ним или мимо? Постепенно страх прошел, а поворот событий, который сделал из него и его хозяина чуть ли не героев, вызвал эйфорию: оказывается, если ты принадлежишь к сильным мира сего, тебе прощается все, даже самое страшное преступление. У Лехи голова пошла кругом, он стал позволять себе на работе то, чего никогда бы не позволил раньше. В конце концов прокурору надоел вечно пьяный и чересчур беспечный водитель, и он взял себе нового. Леха пытался несколько раз устроиться в разные организации, но не пить уже не мог, из-за чего постоянно вылетал с работы. Наконец по его вине произошло серьезное ДТП, и его лишили водительских прав, восстановить которые он уже не смог.