Три мушкетера в Африке

Рэйтё Енё

Тюремщик принес еду – мясную похлебку, где мяса не было ни волоконца, так, горстка крупы да малость капустных листьев.

– Вы бы сегодня воздержались от курения, братцы, – доброжелательно посоветовал надзиратель. – Капрал больно не в духе. Личное оружие у него пропало.

– Как же это могло случиться?

– Сам он говорит, будто бы револьвер лежал на стуле возле его стола. Но тогда куда же он подевался? Стащить никто не мог, да и кому это нужно!

Действительно, какая-то невероятная

история.

– Передай капралу, – небрежно бросил Хопкинс, – что, ежели он пожелает, я отыщу этот его револьвер.

– Ты у нас ясновидящий, что ли? – ухмыльнулся тюремщик и враз посерьезнел. – Тут, брат, дело нешуточное. Если оружие к вечеру не отыщется, бедняге капралу головы не сносить. Тебе и вправду револьвер на глаза попадался?

– Чего не было, того не было. Но я в цирке служил, духов вызывал – хоть на трапеции, хоть на арене, верхом на лошадке. Отыскать спрятанную вещь для меня плевое дело, стоит только впасть в этот… как его…

– В транс, – подсказал Альфонс Ничейный.

– Вот-вот, так капралу и передай. Запросто отыщу его пушку, ежели впаду в транс. Это вроде хвори, накатит на тебя ни с того ни с сего, и тогда любая пропавшая или спрятанная вещь предстает как на ладони.

Едва тюремщик удалился, мы набросились на Хопкинса.

– С чего это тебе вздумалось капрала за нос водить?

– А вам не терпится за туземцами камеры убирать? – Хопкинс воззрился на нас с обидой. – Не верите, что я когда-то в цирке работал?

– Вообще не верится, что ты когда-либо работал! – отбрил его Альфонс Ничейный, но на том перепалка и кончилась, потому как пожаловал капрал, самолично.

– Что за трепач тут хвастался, будто найдет мое оружие?

– Это я вызывался, господин капрал.

– Полно дурака валять, Тор!

– Без дураков, господин капрал. Под хорошее настроение я даже иголку в стоге сена отыскать способен.

– Вот что, парень! Если ты вздумал со мной шутки шутить… – Капрал зашелся от волнения и побледнел. Его, конечно, можно было понять. Потеря казенного имущества, а уж в особенности оружия, – провинность хуже не придумаешь. Если револьвер до конца смены не отыщется, капрал как миленький отправится в зону боевых действий.

– Помилуйте, какие могут быть шутки, господин капрал!

– Тогда отыщи мой револьвер.

– Это возможно, но только когда я впадаю в этот… как его… Ну, вот Альфонс знает… Накатывает на меня такая штука исключительно от веселья и радости. А сей момент я в печали: письмецо-то, мне адресованное, в канцелярии лежит себе полеживает, а сержант мне его в руки не дает. Вот ежели бы вы, господин капрал, письмишко мое сюда доставили, со мной бы мигом на радостях припадок этот приключился, и оружие ваше нашлось бы.

– Стащить письмо из

канцелярии?! – возмутился капрал.

– Да никто и не узнает! Писульку я прочту, конверт мы заклеим, как было, и вы, господин капрал, его на место положите.

– Если обведешь меня вокруг пальца, берегись!

– Давайте договоримся: не вручайте мне письмо, покуда оружие не найдется!

– Ладно!

…Капрал без труда заполучил письмо и вернулся. Поскольку Хопкинс настаивал на нашей дружеской поддержке – без нее ему, видите ли, не впасть в транс, – то вскоре мы все трое очутились в караулке.

– Прошу мягкий стул, – потребовал Хопкинс и зажмурил глаза.

Ему принесли стул с мягким сиденьем и спинкой. Наш приятель набрал полную грудь воздуха, точно собрался нырнуть под воду.

– Трудно идет… – через минуту сообщил он и просительно огляделся вокруг. – Кто-нибудь, дайте сигару.

Чуть погодя Хопкинс запросил подушку. Попыхивая сигарой, он время от времени испускал тяжкие вздохи.

Капрал извелся – того гляди, кондрашка хватит, а у меня руки чесались врезать мошеннику от души.

– Пошлите кого-нибудь пройтись по двору, вдоль правой стены, а другой пусть пошарит в огороде за столовкой.

– В тех местах и ноги моей не было!

– Делайте, что говорят! – сиплый голос Хопкинса звучал повелительно.

Вслед за тем наглец потребовал бутыль красного винца и спровадил Альфонса Ничейного на чердак.

В первый момент казалось, что Альфонс прихлопнет медиума на месте. Но затем он все-таки покорился участи. Тем временем подоспело подспорье в виде красного вина, которое Хопкинс не замедлил опрокинуть себе в глотку.

– Пожалуй, велю-ка я, Тор, тебя подвесить! – пригрозил капрал, бледный как смерть.

– Потерпите чуток, господин капрал. Загляните на полку над вашей койкой.

– Там револьвера нет и быть не может.

– Извольте делать, что говорю! – цыкнул Хопкинс не терпящим возражений тоном. – Если оружие не найдется, вы вольны делать со мной что угодно.

Капрал ушел. Мы остались вдвоем: медиум и я.

– Совсем сдурел?! – набросился я на Хопкинса. – Мало того, что Потрэн вцепился в нас бульдожьей хваткой, так ты решил и капрала против нас настроить?

– Ты что?! – изумился Чурбан. – Я же хотел как лучше.

– Подумал бы, что с нами будет, если оружие так и не найдется.

– Не бойся, я такие вещи не теряю, – преспокойно заявил он и извлек из кармана своих широченных штанов револьвер капрала. – Подобрал со стула после того, как нас обыскали. Помнишь, я стул опрокинул вроде как ненароком? – С этими словами он направился к сваленным в углу кучей старым солдатским ремням и спрятал под ними револьвер.