Три недели другой жизни 2
Шрифт:
Аня сочувственно вздохнула… Да, терять очень больно, она это знала по себе.
— А я потеряла ребенка, даже не зная о его существовании, — неожиданно тихо призналась она. — Мы очень сильно поругались с моим бывшим женихом, я перенервничала и упала в обморок. Да не просто упала, — она горько вздохнула. — Когда пришла в себя, врачи и сказали, что я была беременна, и ребенка спасти не удалось… Сколько потом было клиник, врачей, перелетов… Я почти полтора года провела в Европе, все надеялась, что врачи мне помогут там… Но чуда не произошло, — глаза обожгло непролитыми слезами.
— Но
— Да, — тихо улыбнулась Аня. — Мне, как и тебе, повезло со вторым мужчиной. Он смог пробиться сквозь весь этот ужас, разбить вдребезги ту стену, которой я отгородилась от всего мира и отогреть своей любовью и своим терпением… — какое-то время девушки помолчали, а потом Аня добавила. — Только это в сказках все сразу становится хорошо, и герои, пройдя все испытания и оказавшись вместе, получают все, чего хотят: любовь, семью, детей… Но мы не в сказке, увы.
Каждый думал о своем, погрузившись в собственные душевные чуланы. На столе медленно остывал латте, тихо шурша опадающей пенкой, народу было мало, и никто не обращал внимания на их странное поведение.
— Ты говоришь, что муж умер. А мама? — неожиданно спросила Аня.
— Мама тоже умерла, — вздохнула Мария. — Даже дорогущие лекарства не помогли. А отец, — продолжила она, видя, что Аня собирается задать следующий вопрос. — Отсидел, когда я была маленькой, а потом уехал куда-то на север и пропал, больше мы о нем ничего не слышали, хотя много лет искали его. А больше родственников нет, мама была из детдома, а родственники отца где-то на Украине, даже не знаю толком, кто и где именно… Просто он родом оттуда.
— Все понятно… — кивнула задумчиво Аня. — Маш, а попробуй отгадать загадку.
Мария удивленно вскинула брови и странно посмотрела на Аню.
— Лааадно, — протянула неуверенно она.
— Живут на свете две девушки. У каждой своя жизнь, своя судьба, они обе точно знают, кто их матери, но смутно представляют, кто их отцы и куда подевались… Один странный случай сталкивает их, хотя они живут едва ли не в разных мирах… И оказывается, что эти две девушки кровные сестры… Как ты считаешь, такое возможно?
— Эм… Ты сценарист? — округлила она глаза. — Типа… пишешь сценарии к мыльным операм? Или сериалов индийских насмотрелась просто?
Аня горько хмыкнула и вздохнула. Затем подняла глаза на Марию и посмотрела в упор.
— Не знаю, как это возможно, честно, но… Мы с тобой сестры, Маш, родные сестры!
Глава 9
Домой Аня вернулась поздно. Они задержались с Машей в кафе, Аня рассказала ей все, что смогла узнать от Виолетты Глебовны, и те факты, которые знала о своей жизни.
Самое странное, что не смотря на явное внешнее сходство девушек, отцы их похожи не были, даже, можно сказать, были диаметрально противоположные!
Девушки договорились на утро встретиться у врача, еще раз сдать анализы и определиться по поводу возможности подсадки. Как бы ни шло лечение самой Ани, после сегодняшнего разговора с репродуктологом, она поняла, что и сама женщина склоняется к тому, чтобы не рисковать эмбрионами и осуществить
Когда опустошенная Аня вошла в гостиную, где задремал Матвей, которому она не позволила приехать за ней, Скади счастливо забила хвостом по дивану, где лежала рядом с хозяином. От глухих ударов по обивке мебели Матвей и проснулся.
— Солнце, — он обеспокоенно посмотрел на наручные часы. — Зря ты мне не позволила себя забрать, время позднее, — он осторожно выпрямился, разминая затекшую спину. — Пообещай мне так поздно больше не ходить по улицам. Я переживаю, — он вздохнул, а потом натянул на лицо шутливо — хитрую улыбку, — и ревную!
Аня молча подошла к нему и как маленькая девочка забралась на коленки, прижавшись к его груди.
Неожиданно все копившиеся за день нервозность, грусть, непонимание — сумасшедший коктейль из чувств, — хлынули наружу слезным потоком.
— Анют, Анечка, что случилось? — встревоженный Матвей резко заглянул ей в глаза, рывком приблизив к себе ее лицо. — Что тебе наговорили в клинике? Неважно, мы найдем новую клинику и новых врачей — лучше и грамотнее предыдущих, — так и не дождавшись реакции от рыдающей жены, он привлек ее к себе и стал ласково перебирать спутанные локоны, с тяжелым сердцем чувствуя ее рыдания. — Прости меня, Солнце, — прошептал он, наклонившись к самому уху. — Прости, что в последнее время я так часто оставляю тебя одну! Прости, что стала засыпать одна, так и не дождавшись меня с работы! Прости, что со всем этим тебе приходится сражаться одной: анализы, клиники, консультации… Я бросил на тебя все это, прости! — он нежно поцеловал ее за ушком, потом ниже, затем проложил дорожку от розового ушка по все длине шеи — до ключицы. — Мы так давно не были вместе, — шепнул он, немного отодвигая от себя притихшую жену, чтобы заглянуть ей в глаза. — Что бы ни случилось, что бы тебе ни казалось, знай, что я люблю тебя! — твердо посмотрел он на нее.
Аня в ответ кивнула, не отрывая взгляд от его губ, а потом потянулась к нему, закинув руки ему за спину и прижимаясь как можно ближе. Она соскучилась по мужу: по его рукам, по его объятиям, по его губам, по его стонам… Все, что произошло днем, сейчас, в его объятиях, казалось нереальным…
Переместив руки на его грудь, Аня принялась расстегивать маленькие пуговки рубашки, не прерывая страстного поцелуя, в котором растворялись все тревоги и треволнения дня. Матвей, едва она распахнула на груди рубашку, рывком привлек ее ближе к себе, опалив жаром обнаженной кожи.
Мужские руки жадно прошлись по ее бедрам от коленей вверх, сминая подол платья и проведя большими пальцами по кружевной эластичной резинке чулок.
— Господи! — рыкнул он, почти не оторвавшись от ее губ. — Если бы я знал, что у тебя под платьем эти чумовые чулки, то прилетел за тобой бы еще несколько часов назад! — он вновь припал к ее губам, не давая ей ответить.
Аня только довольно хмыкнула ему в губы и вытащила заколку из волос, отпустив на волю непокорные золотистые локоны.