Три подруги и разбитое зеркало
Шрифт:
Подруга рвано дернула головой, что могло означать все, что угодно, от «и тебе привет» до «гори в аду в полиэстере». А после схватилась за стакан с водой.
– Кажется, это наша первая встреча за долгое время, – продолжил демонстрировать идеальные манеры старший брат Макса. Всё остальное в нем тоже было идеальным. Наглаженная одежда стоила больше, чем весь мой гардероб вместе взятый, включая нижнее белье и носки. Приятное лицо выдавало в нем человека, знающего цену себе и своему времени, а потому не забывающего отдыхать и отдыхать качественно. Волнистые темно-каштановые густые волосы еще до недавнего
– Твоя прическа стала длиннее или мне кажется? – подалась вперед Ниса, внимательно рассматривая шевелюру того, с кого однажды почти стянула брюки.
– Да, – легко улыбнулся Лозовский, а в синих глазах, которые так хорошо оттенял деловой костюм, заискрились хитринки. Повернувшись ко мне, он заявил: – Мне показалось, что тебе больше нравятся мужчины с длинными волосами.
Ниса громко фыркнула и поперхнулась водой. Закашлялась, заколотила себя кулачком в грудь, а после сдавленно проговорила:
– Куда-то ты не туда смотрел! Чтобы тебе это помогло надо было еще перекраситься в блондина!
Мужчина сузил глаза, его взгляд похолодел и ужесточился.
– Ниса, – начал он, всем корпусом поворачиваясь к моей подруге и закидывая ногу на ногу. – Ты всё так же хороша, как и в нашу последнюю и единственную встречу.
Ниса комплимент не оценила, её перекосило так, что аж скрючило.
О том, что у подружки с Лозовским имелось какое-никакое общее прошлое я прекрасно знала. Сама же Ниса и рассказала. Но без подробностей. Подруга умудрилась уложиться в одну фразу, которая звучала как: «В баре оказалось слишком много алкоголя, а на пляже – слишком мало людей». Что у них там такого случилось, из-за чего знакомство закончилось, толком не успев начаться, я спрашивать не стала, потому что понимала – о некоторых подробностях чужой личной жизни лучше не знать.
– Не думала, что ты запомнил детали нашего общения, – перестала изображать лицом урюк подруга.
– Я запомнил практически всё, потому что был гораздо трезвее, чем ты, – «обрадовал» Нису Лозовский, чем вверг в состояние потрясения.
– И…? – начала она с сомнением, а во взгляде, тем временем, умирала надежда.
– И это тоже, – подтвердил Лозовский, одернув рукав рубашки, украшенный запонкой. Я успела обратить внимание на наличие кольца с кошачьей головой на среднем пальце правой руки. – И то, как ты, покачиваясь, ушла за новой порцией коктейлей, но не дошла, потому что рухнула в бассейн. А когда тебя вытащили, ты умудрилась моментально уснуть, обняв надувного фламинго.
Я вопросительно уставилась на подругу, но взгляд перехватил Лозовский, который с улыбкой змея-искусителя заявил:
– Что сказать? Я не настолько благочестив, как могло бы показаться. И иногда посещаю вечеринки специфической тематики. Порой я даже сам их устраиваю.
Ниса нервно хихикнула, вскинула голову и обрадованно завопила:
– О, еда!
Кажется, подруга еще никогда так не радовалась появлению официанта с подносом.
После того, как наши заказы оказались перед нами, а Лозовский при помощи пары милых улыбок умудрился уговорить приготовить ему стейк, которого не
– Где Фируса? – прямо спросила я.
– Разве вы двое не те единственные, кто знает ответ на этот вопрос? – спросил мужчина с видом человека, который открыт всему миру и верит, что мир открыт ему. Но я знала, что это не так. Никому он не верил. И нам тоже не верил.
– С некоторых пор – нет, – повертев вилку в руках, ответила я.
– Да ладно! – воскликнул Димка и скривил губы, как бы призывая прекратить ломать комедию. – Без вашей помощи муза в этом городе и сутки не продержалась бы. Я знаю.
– Потому что спал с ней? – в лоб заявила я, но братца Макса было не так трудно смутить.
– Не только поэтому, – растянул он губы в улыбке. – Но и потому, что знаю – других таких сумасшедших, которые рискнули бы, приютив у себя опальную музу, пойти одновременно против всех и смело нажить себе орду врагов, нет.
– Может быть, ты просто не всех учел, – сладкоголосо пропела Ниса, не глядя на Лозовского, с которым её связывали очень интимные и при этом очень обрывистые воспоминания.
Лозовский проигнорировал банши и спросил у меня:
– Ты же понимаешь, что ходишь по краю? – он в одно мгновение стал необычайно серьезным, растеряв не только любезность, но и обольстительность, которой пытался сразить наповал всех вокруг последние минут пятнадцать. И у него это получилось. Частично. Официантку, например, проняло. Как и девушку, которая до появления Димки, смотрела исключительно на своего спутника, а теперь часто косилась в нашу сторону, словно её взгляд притягивало сюда магнитом. Ниса стойко держалась. Возможно потому, что упрямо на Лозовского не смотрела и даже не слушала, странно подергивая головой. Похоже, подруга вела какой-то внутренний диалог с самой собой. – Если бы ты не была нужна Максу, то давно потерялась бы где-нибудь в овраге.
– Знаю, – коротко ответила я. – Поэтому овраги обхожу стороной.
– В любовь его не верь, – продолжил Лозовский. – Не умеет он любить. И никогда не умел. Зато притворяется отлично.
– А ты? – провокационно просила я.
Лозовский некоторое время пристально и холодно рассматривал мои глаза, губы, шею.
– Ты даже не представляешь, какой ценностью обладаешь, – с чувством проговорил Лозовский, не замечая, как с него не сводит горящего взгляда девица, сидящая на расстоянии нескольких метров. – Вопрос в том, на что ты готова эту ценность обменять?
Ниса встрепенулась, подругу слова бизнесмена возмутили до глубины души. Настолько, что она прекратила периодически невпопад «угукать».
– Выживание – вот, что самое главное, – мне было плохо. Запуталась я в этой огромной паутине липкой лжи и опасных игр, которую затеяли серьезные дяди с не менее серьезными намерениями. И как выпутаться уже с трудом понимала.
– Пойми, Ди, у Фирусы всё равно немного шансов выбраться из этого дерьма. Слишком много тех, кто хочет открутить ей голову. Мы все хором угодили в поганую ситуацию. И каждый будет выбираться из неё так, как сумеет. Если вы свернете свою спасательную операцию, то в первую очередь поможете самим себе. По крайней мере, сведете к минимум возможность попасть под перекрестный огонь.