Три родинки на левой щеке. Часть III. Перешеек
Шрифт:
Ависар вздохнула, оттолкнула его руки и скрутила аптечку обратно.
Велен сидел, согнув ногу и положив руку на колено. Ависар полулежала, опираясь на его руку, как на спинку кресла. Целительница прикрыла глаза, но думать о плохом явно не перестала. Светляк улавливал вспышки этих мыслей — тревожных, пугающих.
Свободной рукой Велен гладил Ависар по голове, пробегаясь пальцами по выпуклым косичкам. Будто это могло прогнать все эти страхи и разгладить складку, то и дело сердито возникающую на её прекрасном лбу.
Всё это путешествие после их побега походило на один
И с каждым днём он всё больше понимал, что ему хотелось бы, чтобы это безумное путешествие длилось подольше. Потому что там, в этом большом мире, полном других людей, такая женщина не будет сидеть рядом с ним.
Велен потёрся щекой о макушку Ависар. До чего же она красивая! Пусть сколько хочет недовольно разглядывает себя в своё зеркальце, сетуя на облупившийся на солнце нос и покрасневшие щёки. Не может кусок стекла с ладонь размером показать эту красоту. Все эти изящные черты. Очаровательную улыбку. Серые глаза, так охотно впитывающие в себя краски окружения. Неописуемый изгиб там, где плечи переходят в шею. Ключицы… Так, нет, надо держать себя в руках, а то эти мысли могут завести его слишком далеко.
Нет, там Ависар будет сидеть рядом с кем-нибудь, кто способен пройти двадцать шагов, не споткнувшись. С тем, кому не нужны очки, чтобы рассмотреть её лицо с почтительного расстояния. С кем-нибудь величественным, уверенным. С кем-то вроде Врана, вдруг с какой-то отрешённой неприязнью подумал Велен. Будь Вран на голову выше…
Когда он ввязывался в эту авантюру, он не думал, что всё зайдёт так далеко. Ни в коем случае нельзя позволить себе забыть, с чего всё начиналось.
— Ави, мне надо тебе кое-что рассказать, — хорошо хоть он не заикается с ней наедине!
— Что, совесть замучила? — Ависар приоткрыла один глаз и взглянула на него. Её лукавство пробивалось сквозь маску тревоги.
— А? — опешил Велен.
— Решил, наконец, признаться, что поцеловал меня на спор?
— Но откуда… — Велен не смог продолжить фразу.
— А Дон мне давно рассказал, — усмехнулась целительница.
— Фух, — выдохнул Велен, — я уж было подумал, что у меня магия начала наоборот работать.
Ависар негромко рассмеялась своим восхитительным серебряно-колокольчиковым светом.
— Тебя это не обидело? — уточнил Велен.
— С чего бы? — фыркнула Ависар, очаровательно сморщив носик. — Обижаться на то, что тебе потребовался спор, чтобы решиться попробовать?
— Вообще-то, спор я проиграл, — вынужден был признаться Велен.
— То есть как это? — Ависар снова прищурила один глаз.
— По условиям спора я должен был добиться того, чтобы ты поцеловала меня сама.
Ависар помолчала, видимо,
— Ты мог бы этого добиться, — наконец, сказала она. — Почему отступил?
— Ты была очень расстроена, устала, тебе было тяжело, — перечислил Велен, — я не хотел добавлять тебе проблем своими играми. Я решил, что это просто того не стоит.
Ависар доверчиво положила голову ему на плечо. От этого жеста внутри что-то неудержимо затрепетало.
— Спасибо, — прошептала Ависар. А потом добавила чуть громче, — а на что хоть спорили?
— Увы, — Велен не сдержал улыбки, — условия нашего спора запрещают мне распространять эту информацию.
— А если я очень хорошо спрошу? — Ависар приподнялась и почти в упор посмотрела ему прямо в глаза тем самым взглядом.
— Мне будет тяжело, но слово есть слово, — едва пролепетал Велен, чувствуя, как решимость тает под этим взглядом.
— Ну, держись, — усмехнулась Ависар, придвигаясь ещё ближе.
— Ави… — только и успел выдохнуть Велен, понимая, что безнадёжно проигрывает эту схватку.
Искра только что продула очередной поединок Дону и теперь отдыхала, отложив палку в сторону. Главным оружием огородника была его неутомимость. Искра вообще не понимала, откуда он берёт столько сил. Вероятно, из того же источника, откуда он черпает оптимизм. Чтобы побить Дона надо было сначала его догнать. А стоило перестать за ним бегать, как он заходил со спины. Ну, это, конечно, было преувеличением, но достаточно близким к истине. Искра вспомнила вчерашнее веселье — они устроили поединок четверо на одного. Искра, Ренар, Лишард и Рысь бились против Дона, которому было разрешено пользоваться магией. Впечатления от фехтования, когда земля так и норовит уехать куда-нибудь у тебя из-под ног, были непередаваемыми. Им удалось победить, но Искра знала на что способен Дон в реальном сражении и понимала, что он их просто пожалел.
Рядом тяжело опустилась на землю Жинга. Они с Доном и Лишардом только что пытались устроить поединок с Арном. Эльф ожидаемо оказался сильнее, но было весело.
— Арн споткнулся, — сказала предсказательница, — ты видела?
Искра ничего такого не заметила.
— Каждый может споткнуться, — пожала плечами Хранительница.
— Да, — согласилась Жинга, — каждый.
С чего бы Жинга вообще стала заострять внимание на такой мелочи?
Арн решительно отложил палку и сел неподалёку от Маирана, несмотря на протесты Дона. Искра сразу же поняла, в чём дело: к фехтовальной площадке приближался Вран. Арн не спешил показывать темняку, на что способен. Вран же не хотел показывать это никому. Что ж, усмехнулась про себя Искра, он такой привилегии пока не заслужил.
Вран собирался было встать, подперев дерево и наблюдать за действом, но Искра решительно забрала у Жинги палку и направилась к нему.
— Позвольте вызвать Вас на поединок? — она протянула ему палку, стараясь скопировать те интонации, с которыми он обращался к ней, когда она была пленницей.
— Спасибо, я откажусь, — с улыбкой, но холодом в глазах ответил Вран.
— Возьми палку и защищайся, — приказала Искра.
Вран встретился с ней взглядом. Искра выдержала, сумев даже удержать мысли в голове. Вран сдался.