Три родинки на левой щеке. Восток
Шрифт:
— Да мне и тут неплохо сидится.
— Ты не боишься, — в голосе Арна слышалось лёгкое удивление.
— Но ведь ничего по сути не изменилось, — развела руками Искра. — Почему я вдруг должна тебя бояться, если десять минут назад всё было хорошо?
— Люди всегда так делают, — Арн едва заметно пожал плечами, — боятся, а потом, в лучшем случае, уходят в другую комнату… или за ближайшие кусты. А потом стараются со мной не разговаривать, а, лучше, вовсе не встречаться. Иногда пытаются меня убить, — в его голосе было столько печали, не сочетающейся со спокойным лицом, что Искре стало жутковато. — Некоторые
Арн замолчал. Он выглядел совершенно спокойным. Его поза была расслабленной, дыхание не сбилось, а лицо, как обычно, не выражало ничего определённого. Он принимал такое положение вещей как нечто незыблемое и неизбежное. Людям ведь не приходит в голову рыдать и негодовать по поводу основных законов мироздания, вроде того, что солнце по утрам встаёт на востоке.
— Кошмар какой, — наконец, нашлась Искра. Ей очень хотелось утешить Арна, но как? Всё, что она могла ему сказать, он, наверняка, знал и сам.
Не без внутреннего трепета Искра подняла руку и осторожно погладила Арна по плечу. Эльф не вздрогнул и не шелохнулся, но, похоже, этот жест оказался для него неожиданностью. Оставалось надеяться, что приятной.
— Я думаю, они быстро придут в себя, — сказала девушка, — Дон уже, наверняка, толкает какую-нибудь дурацкую, но эффективную речь в твою пользу. Раз он знал с самого начала, у него не должно быть возражений.
— Да, знал с самого начала, как и Наяна.
— Она тоже знала истинный вариант предсказания об Ордене Пятнадцати?
— Нет, — Арн качнул головой из стороны в сторону, — Наяна узнала от других скрытников. Собственно, впервые мы с ней встретились лет десять назад, когда она была ещё юной, но подающей большие надежды ученицей в Ордене Тайн. Мы тогда даже почти поладили. Но когда она узнала, кто я на самом деле, она не слишком легко к этому отнеслась. Собственно, после этого она меня избегала вплоть до этой весны, — Арн прикрыл глаза. — Так что вы с Доном первые люди в моей жизни, которые восприняли эту новость действительно спокойно. Вот только… — он чуть улыбнулся, — вряд ли вас можно считать нормальными людьми в полной мере.
— Да уж, — хихикнула Искра, — это точно.
***
Маиран сбежал по крутому обрыву, чудом остановившись на краю и не улетев в озеро. Он так и замер, вцепившись в тоненькое деревце и забыв, зачем, в общем-то, он сюда так спешил. Сердце колотилось как бешеное, заставляя мысли хаотично прыгать и не давая додумать ни одну до конца.
Где-то рядом хрустнула ветка и воин, подпрыгнув, развернулся на месте, не собираясь сдаваться без боя. Но это оказалась всего лишь Наяна. Скрытница многозначительно подняла ногу, которой только что наступила на ветку, надеясь привлечь его внимание. Ну ещё бы. В таком состоянии что Наяна, что Арн могли подкрасться к нему даже не стараясь. Маирана передёрнуло, когда он представил подкрадывающегося к нему эльфа и на всякий случай он огляделся. Но больше никого не было видно.
Маиран присел у кромки берега и умылся, щедро поливая холодной водой голову. Это помогло, наконец, обрести дар речи.
— Зачем пришла? — грубовато обратился он к Наяне. Её взгляд раздражал.
— Тебе сейчас не стоит быть одному, — бесстрастно ответила скрытница.
—
Наяна кивнула, подразумевая, что такой настрой её вполне устраивает и повернулась, настороженно вглядываясь в кусты. Через несколько секунд и Маиран расслышал звуки продирающегося через заросли человека. Кто бы это ни был, он создавал слишком много шума, чтобы быть Арном.
— Вот вы где! — с облегчением воскликнул Дон, вываливаясь на открытое место и поправляя повязку, которую какая-то ветка едва не сдёрнула у него с головы. — И незачем было так прятаться, — он укоризненно посмотрел на Наяну.
Скрытница пожала плечами, намекая, что прячется она не специально, просто так само выходит. Маиран почувствовал себя конченным идиотом, глядя на эту парочку заговорщиков.
— Ты ведь тоже знал! — зло бросил он Дону.
— И что с того? — нагло улыбнулся Дон. — Я же не обязан говорить тебе всё, что я знаю. Это затянулось бы надолго.
— Всё не надо. Но это слишком важно! — Маиран изо всех сил старался сохранять хоть какое-то подобие спокойствия, но чувствовал, что получается отвратительно.
— Я же не мог решать за Арна! А он предпочёл молчать, — Дон развёл руками. — Я вообще не понимаю, зачем ты так нервничаешь. Ты ведь с самого начала подозревал, что с Арном что-то не в порядке. Теперь ты совершенно точно знаешь, что именно. По идее ты должен радоваться, что твоим тревогам конец. Или… — Дон ехидно прищурился, — может, ты просто бесишься от того, что не догадался сам? Ничего не скажешь, вот это был прокол так прокол…
— Я был близок к разгадке, — попытался отпереться Маиран.
— Похвально, — лицо Дона приобрело гораздо более серьёзное выражение. — Но всё-таки, почему тебе так не нравится то, что Арн — эльф? Должны же быть причины?
Маиран открыл было рот и вдруг понял, что не может объяснить. Все имеющиеся аргументы казались глупыми и неубедительными. И вместе с тем всё нутро так и кричало: это же, мать твою, ЭЛЬФ! Если нельзя его обезвредить, то надо держаться от него настолько далеко, насколько это возможно. А не сидеть с ним у одного костра и уж тем более не доверять ему сторожить лагерь. А то что до сих пор ничего не произошло — так он, может, просто усыплял бдительность и втирался в доверие. Кто знает, что у него на уме?
Дон, похоже, совершенно верно интерпретировал затянувшуюся паузу, потому что его лицо приобрело одно из тех выражений, которое хочется как можно скорее стереть навсегда.
Маирана захлестнула такая волна гнева, какую он если и испытывал в своей жизни, то точно не в последние семь лет. Ярость толкнула его вперёд и он замахнулся, всерьёз намереваясь врезать Дону как следует. Но огородник увернулся, и кулак лишь скользнул по щеке. А в следующий момент… Наверное, со стороны это выглядело так, будто Маиран поскользнулся, но он готов был поклясться, что клочок земли, на который он наступил, предательски рванул в сторону, увлекая за собой ногу. Воин рухнул на землю, прекрасно осознавая, по чьей воле берег вдруг обрёл такую самостоятельность.