Три «танкиста»
Шрифт:
– Аппетит.
Леночка прыснула в кулак, Поляков тоже не удержался от улыбки. Шариков спрятал смех за кашлем и поинтересовался:
– Слушай, где твоя тряпочка?
– Какая?
– В которую ты молчать должен.
– Ты еще поинтересуйся, где мой слуховой аппарат.
– Какой?
– Тот, через который я должен старших слушаться.
– Привет, мальчики, – рядом с ними мягким, неуловимо профессиональным движением материализовалась дама лет тридцати. Может, чуть больше, может, немного меньше, слой боевой штукатурки
– Извините, но я, к сожалению, ничем не хочу вам помочь, – лениво отозвался Шариков.
Дама чуть обиженно пожала плечами и отошла. Поляков с интересом приподнял бровь:
– И почему?
– По состоянию ее зубов.
– То есть?
– Недешевые. Весьма. И ни одного своего. Или она профессионалка, а я такими, прости, брезгую, или у нее богатый, но ревнивый муж. Последнее чревато серьезным разговором, а я хоть и умею махать кулаками, но не вижу в том нужды.
– Боишься попортить улыбку?
– Разве что другим. Все ж я спортсмен, а дело мастера боится.
– Чтоб дело мастера боялось, он знает много страшных слов.
Они дружно рассмеялись, а потом Шариков разом посерьезнел и сказал:
– В общем, с вас бутылка.
– За что?
– А за то, чтоб в следующий раз вы стали первыми, слегка приподняли свой рейтинг и долю призовых.
– Гм…
Это было интересно. Призовые суммы выдаются на всю команду, но распределяются не поровну, а в зависимости от личного вклада игрока в победу, личного рейтинга и много еще чего. Считалось, что такая шкурная заинтересованность будет заставлять людей выкладываться активнее. И, в принципе, заставляла. Леночка артистично шевельнула бровью:
– А почему мы?
– Потому что вы и впрямь лучше других. Потому что в командных боях держитесь группой и успели сработаться, а это повышает шансы. Ну и потому, что меня, случись нужда, не забудете. Бутылка – это так, чуть утрированно.
Ну, что же, вполне логично. Леночка посмотрела на товарищей, дождалась согласных кивков и поинтересовалась:
– И чем ты нам поможешь?
– Так уж получилось, что я в курсе, какие условия будут имитироваться на следующей тренировке.
– И какие же?
– Дальний Восток, граница с Китаем. Скорее всего, Приамурье.
Это было серьезно. Что больше всего изумляло игроков, так это невероятно качественная проработка пейзажей. Казалось, откинь люк – и тебе по лицу хлестнет еловой веткой. Зачем? А вот об этом тренер умалчивал. Впрочем, почему бы и нет? Главное, «железо» не тормозит. Отсюда простой вывод: стоит как минимум посмотреть литературу и оценить, какая местность, какие почвы, заранее ознакомиться с картой. Все это и впрямь здорово поможет.
– Заметано. Если так и впрямь получится, мы в долгу не останемся.
– Вот и ладненько, – Шариков ответил с таким видом, будто изначально не сомневался в результате. – А теперь давайте-ко по бокалу – и идите, готовьтесь. Потому что, открою вам страшную тайну, режим нарушать – традиция, но умные ее поддерживают без вреда для здоровья. А вам уже хватит. Особенно вот этому, – он кивнул в сторону Сурка. – Ему пора смотреть вечернюю сказочку – и в люлю!
– Мне? В люлю? – подскочил Сурок, последние несколько минут, несмотря на важный разговор, боровшийся с дремотой и медленно проигрывающий сражение. – Я еще не закончил! И потом, у меня сегодня по плану вон те две цыпочки, и…
– И что?
– И вдую.
– Сиди уж, герой-вдувальщик, – хлопнула мальчишку по плечу Леночка. – Ты до них пока росточком не вышел.
– Спокойно, – улыбнулся Поляков. – Если так неймется… В общем, выиграем следующую партию – я тебя сам с кем-нибудь познакомлю. Устраивает, девственник ты наш нетерпеливый?
– Заметано, – на подначку Сурок не обиделся. Хотя юношеский максимализм в его характере и присутствовал, но думать парень умел быстро.
– Вот и ладушки. А теперь, действительно, пошли-ка по домам. Не стоит доводить хороший вечер до абсурда.
Пять дней спустя.
Приамурье
Майор Чжэн поправил фуражку и сердито потер отчаянно зудящую переносицу. Комар, оставивший на ней аккуратный круглый след от укуса, счастливо избежал наказания и умчался куда-то в сторону родного болота, а майору теперь оставалось лишь проклинать мерзкое насекомое. И мысленно, и вслух – все же начальства рядом не было, а перед своими подчиненными, даже временными, можно не стесняться. Мнение нижестоящих не значит ничего – такая вот нехитрая философия, уходящая корнями далеко в историю Поднебесной.
Увы, как ни ругайся, а зуд от этого не проходит. Чжэн даже чувствовал некоторую зависть к танкистам. Они в свои танки нырнули, а там, в отвратительном запахе соляра и масла, загибаются даже микробы, чего уж говорить о комарах. Плюс шлемы, дающие какую-никакую защиту для головы. Хотя бы от укусов. А у майора от них уже покраснели и опухли уши, да и ранняя лысина под фуражкой подозрительно чесалась. То ли от того, что ее тоже успели пометить отвратительные северные насекомые (по слухам, они даже сквозь ткань достать могут), то ли просто от пота.
Майор еще раз проклял, на этот раз исключительно мысленно, это идиотское задание. Увы, в голос ругаться нельзя. Мнение нижестоящих ничего не стоит, а вот то, что они могут передать его слова выше, тем, кто послал сюда майора… Вряд ли генералу Ли понравится, что подчиненный кроет его последними словами, да еще и вслух. Так что – мысленно, про себя, мысли к делу не пришьешь. Это русским проще, у них все знают, что подчиненные ругают начальство, и гражданские, и в армии. Соответственно, они традиционно относятся к этому достаточно спокойно, как к издержкам менталитета. В Китае же все по-другому.