Три темные короны
Шрифт:
мокрым, с дымящимися морскими водорослями вместо волос.
Они горели и превращалась в угли, ползли крабами по песку.
Парень лежал рядом. Капельки пота покрывали лоб, он вырывался, но она крепко держала его. Он должен быть в тепле. Утром ему потребуется свежая вода. Может, она найдёт,
если поднимется вверх по скалам к лесу. Даже после дождя в лесу есть лёд на ветвях.
Мирабелла устроилась удобнее и положила руку парня на талию. Его глаза открылись.
– Лодка, - выдохнул он.
– Она на дне
– Моя семья вынуждена будет её менять…
– Не беспокойся об этом. Как ты? Что-то болит?
– Нет. Я замёрз. Мне очень холодно.
Его рука скользнула по её спине, под плащом, и пульс
Мирабеллы участился. Даже почти утонувшим он был самым красивым парнем, которого она когда-либо видела.
– Я мёртв?
– спросил он. – Я умру?
Его нога придвинулась к её.
– Ты не умер, - её голос сбился, - но мне следует тебя согреть.
– Так согрей.
Он прильнул к её губам. Это был вкус соли. Его руки скользили по её коже.
– Ты нереальна, - выдохнул он ей в губы.
Парень великолепно целовался. Он уже целовал её в шею –
и повторял, что она нереальна.
Но, может, он нереален. Парень с глазами цвета шторма.
Мирабелла обвила ноги вокруг него. Он застонал не от холода.
– Я спасла тебя. И не дам тебе умереть.
Она жадно поцеловала его, и её прикосновение разбудило её и выдернуло из темноты. Он чувствовал, что держал её в руках. И она не даст ему умереть. Она их согреет.
Она зажжёт их.
Волчья весна
Матери Джозефа приснилось, что он утонул под волнами.
Это было больше, чем кошмар, сказала она, и Джулс ей поверила. Джозеф имел частичку Зрения в детстве. Этот дар должен откуда-то происходить. Но остальные скептически относились к этому, пока птицы не вернулись с ответом, что в
Тригноре его никто не видел.
Лука толкнул чашку чая ей в руки. Он принёс её вниз к причалу, держа в руках.
– Увы, - промолвил он, когда чай горячей водой лизнул костяшки пальцев. – Мне так жаль, что я не смог принести крем, но тут… - он полез в карман куртки и вытащил кубики сахара.
– Спасибо, Лука, - сказала Джулс, и Хэнк устроился на его плече, пока Лука отдавал чашки всем остальным.
Джулс слишком беспокоилась, чтобы пить. Птицы принесли с собой шторм, чудовищный, что покачнул остров в открытом море и опустошил землю от Линвуда до порта.
Билли устроился рядом и положил руку ей на плечо.
– Джозеф хороший моряк, Джулс, - сказал он. – Скорее всего, он добрался до бухты и ждал, пока всё закончится. Мы скоро о нём услышим, я уверен.
Джулс кивнула, и Арсиноя устроилась рядом с нею с другой стороны. Камдэн вжималась в ноги. Вопреки словам успокоения, многие лодки уже покинули порт и мчались на поиски, и Мэтью, и госпожа
Джулс смотрела на бухту. От того места, где она стояла,
море казалось огромным. Впервые в жизни Джулс оно было
таким отвратительным. Безразличным и не показывающим ничего, кроме волн и морского дна, усыпанного костьми.
Она ненавидела море прежде лишь раз, когда они ночью пытались бежать, и оно отказалось отпустить Арсиною. И этот туман, толстый, как сети, она ненавидела так сильно, что была готова в него плюнуть.
Но она была лишь ребёнком. Конечно, Богиня не будет хвататься за это проклятье и ждать столько лет, чтобы вновь швырнуть им в неё.
– Не знаю, почему мы столько всего делаем, - прошептал кто-то, - для пахнущего материком выскочки!
Джулс бросила взгляд на толпу.
– Что вы сказали? – спросила она, и чашка треснула в её руке.
– Тише, Джулс, - Арсиноя потянула её за руку. – Мы его найдём.
– Я не буду слушать слова против Джозефа, - прорычала
Джулс. – Пока он не вернулся! Но вы недостаточно смелы,
чтобы сказать это ему в лицо!
– Иди, Джулс, - проронила Арсиноя, когда толпа отступила от неё. – Мы его найдём.
– Как? – спросила Джулс, но позволила Арсиное увести её с пирса. – Арсиноя, мне никогда не было так страшно!
– Да, - кивнула королева, - но у меня есть план.
– Почему меня это пугает? – спросил последовавший за ними Билли.
Арсиноя, Джулс и Билли оставили Волчью Весну в течение часа на трёх верховых лошадях Андерсона. У принадлежащих
Арсиное и Билли были длинные ноги и маленькое седло, а у
Джулс – побольше лошадка, ведь надо было удержать горную кошку.
Сменная одежда Джозефа была в мешке за седлом
Арсинои, рядом с острым серебряным ножом.
Западное побережье
Когда Мирабелла проснулась, она была под плащом
Элизабет. Шторм отступил, и огонь догорел, но она помнила тепло рук парня. Он был первым у неё. Этот так возбудит Бри,
когда она вернётся… если вернётся однажды в Роланс и расскажет ей.
Она высунула голову из-под плаща. Было так рано. Вода ещё не сверкала, но день начинался с серого и туманного света.
Парень сидел спиной к ней, вновь в брюках и рубашке,
обхватив голову руками.
Мирабелла поднялась на одном локте. Платье было где-то под ней, и она попыталась незаметно в него забраться.
– Ты в порядке? – тихо спросила она.
Он немного повернулся.
– Да, - он закрыл глаза. – Спасибо.
Мирабелла покраснела. Он был так прекрасен как и тогда,
когда оказался рядом. Она хотела, чтобы он вернулся и лёг рядом с нею. Он был так далеко.
– Что… - он всё ещё был наполовину повёрнут к ней, - что случилось?
– Ты не помнишь?