Три темные короны
Шрифт:
Арроны тесно контактировали с последним королёмконсортом. Из всех семей на острове они лучше всего знали материк и его обычаи.
Помимо короткого приветствия и представления, они с
Катариной не говорили. Большую часть он говорил с Луцианом,
но теперь Катарина вновь подняла голову и рассматривала его.
Подали медальоны из телятины и золотой картофельный пирог.
Неядовитые,
само собой.
Арроны пытались притворяться, что едят, но только голодные
Женевьева взяла Катарину за руку и с силой сжала её пальцы.
– Не превращайся в свинью только потому, что оно не ядовитое.
Для того, чтобы запомниться, она с силой повернула кожу на локте Катарины. Было так больно, что Катари почти закричала. А завтра придётся прятать перчатками синяк.
Пьетр сидел на противоположной стороне, сжав зубы. Он был готов прыгнуть через тарелки и сжать руки на шее
Женевьевы. Катарина поймала его взгляд, и он, казалось,
расслабится. Он прав. Только пока тут Чатворт. А потом
Женевьеву вновь прогонят.
После окончания ужина, когда еду уже будто бы съели,
Натали провела всех в гостиную. Эдмунд протянул что-то,
очевидно, отравленное, ибо Арроны бросились туда, как птицы к куску хлеба. Горничная принесла поднос с зелёной бутылкой
– что-то особенное для королевы и жениха.
– Позвольте, - проронила Катарина. Она взяла бутылку за горлышко и всмотрелась в стекло. Казалось, все на неё смотрели.
– Вы будете пить, Уильям Младший? – спросила она.
– Конечно, королева Катарина.
Она налила им обоим, и шампанское искрилось в бокалах.
– Можете называть меня просто Катариной, если хотите…
Или Катари. Я знаю, полное имя слишком сложно.
– Я не привык к этому. Придётся попрактиковаться.
– У нас для этого будет много времени.
– Тогда зовите меня Билли. Или Уильям. Некоторые предпочитают называть меня Младшим, но мне б не хотелось распространения…
– Странно называть ребёнка как родителя. Словно родитель собирается заполучить его тело.
Они рассмеялись.
– Кажется, отец считает своё имя достаточно хорошим.
Катарина рассмеялась и оглянулась.
– Каждый смотрит на нас и делает вид, что отворачивается. Не хочу тут говорить…
– Да? А где же?
– На тропе, в прекрасный весенний день… На лошадях вы докажете свою храбрость и поймаете меня.
– Вы не думаете, что моё прибытие уже доказывает мою храбрость?
– Это правда. Именно так.
Она нервничала и быстро пила. Катарина вновь наполнила свой стакан.
– Арроны долго жили тут, - проронил
Арроны обитали в Грэйвисдрейк. И это больше, чем их яды и болезненные произведения искусства на стенах –
натюрморты с мясом и цветами, обнажёнными чёрными змеями. Они просочились в само поместье. Теперь каждый дюйм дерева, даже тени были ими…
– Конечно, наследственная усадьба Арронов находится в
Принне, - сказала Катарина. – Грэйвисдрейк-Мэнор – это законный дом стюардов королевы, и он переходит от королевы в королеве.
– Вы имеете в виду, что если Арсиноя станет королевой, то тут будут жить Милоны? – Билли быстро умолк, словно ему говорили не упоминать имена сестёр.
– Да, - ответила Катарина. – Думаете, они этого хотят? Как это бы выглядело?
– Нет, - ответил он и посмотрел на высокие потолки, окна с бархатными шторами. – Мне кажется, им больше бы понравилось жить в палатках во дворе.
Катарина позволила себе живой смех. Настоящий – и взгляд виновато искал Пьетра. Он был в дальнем углу, делая
вид, что пристально слушает советника Ренату Харгроув и
Маргарет Биюлин, но он всё время ревниво наблюдал за
Катариной. И ей не хотелось думать, что без Пьетра было бы куда легче…
– Билли, вы не хотели бы рассмотреть поместье?
– С удовольствием.
Никто не возражал, когда они вместе покинули зал, хотя тишина закралась в разговоры. Освободившись от гостиной,
Катарина глубоко вздохнула. Когда материковец посмотрел на неё, она покраснела.
– Иногда мне кажется, что если ещё немного церемоний, я закричу… - промолвила она. Он улыбнулся.
– Я понимаю, о чём речь.
Она так не думала… Но скоро он поймёт. Белтейн – это ритуалы. Охота, Высадка, Вознесение. Его бедный умишко будет пытаться вспомнить все правила этикета.
– От этого перерыва не будет, думаю… - сказал он. – Даже не от встреч… А сколько женихов будет, королева Катарина?
– Я не знаю. Прежде было много, но теперь Натали считает,
что лишь шестеро или семеро.
Но даже эта цифра казалась бременем, когда она думала о
Пьетре. Как просить его стоять и смотреть? Он говорит, что желает этого, но она знает, что это ложь.
– Вы не говорите возбуждённо, - промолвил Чатворт. –
Никто из королев, казалось, не желает ухаживаний. Девушки,
которых я знал дома, сошли бы с ума, получив столько поклонников.
Катарина попыталась улыбнуться. Она позволила ему говорить, отойти от Мирабеллы и Вествудов. Заставила себя сделать шаг к нему и податься вперёд.