Три вопроса
Шрифт:
– Мне нужно закончить с этим, – неохотно решил я. – Я присоединюсь через полчаса. – если мне удастся закончить с ПБО, всё остальное может подождать.
– Вы не хотите, чтобы я этим занялся, сэр? – спросил Юрген, появляясь будто по команде, обходя Кастин и приближаясь ко мне со стопками бумаг в руках.
Полковник улыбнулась, но пока мой ординарец не отошёл, старалась глубоко не вдыхать.
– Вижу, вы заняты. Тогда увидимся на палубе для отдыха.
Она вышла чуть быстрее, чем требовал этикет, оставив меня сердито глядеть на гору бумаг, появившуюся на столе.
–
Юрген пожал плечами.
– Дисциплинарные взыскания. Их должен подписать комиссар, прежде чем они будут приведены в исполнение.
– Хорошо, – я взял стопку и бросил в мусорную корзину, стоящую рядом с стулом. – Пусть его преемник начинает с чистого листа. – Насколько я знал Фоссика, он назначал за самые мелкие нарушения самые суровые из дозволенных уставом наказаний; я же предпочитал совершенно иной подход, считая, что если солдаты верят, что я готов прикрыть их, они прикроют меня, когда вокруг затрещат лазразряды. – Никто не заслуживает порки за фуражку, надетую под неправильным углом.
– Согласен, сэр, – согласился Юрген, который, как мне виделось, вовсе не знал, как надевать её под «правильным» углом. Мой помощник не столько носил свою форму, сколько околачивался где-то поблизости от неё. – Если вы будете работать дальше, я принесу вам перекусить.
– Спасибо, – автоматически ответил я, уже вернувшись к отчётам, строем двигавшимся по экрану инфопланшета.
Я не уверен, сколько времени изучал документы – они были не слишком захватывающими – но так старался сосредоточиться, что едва расслышал шаги в коридоре.
– Это ты, Юрген? – окликнул я, услышав стук, но миг спустя шаги возобновились, и я вернулся к чтению. Канцелярский язык усыплял, моё внимание начало расплываться, а поднявшись на ноги, чтобы вылить остатки рекафа, я поразился тому, как нетвёрдо стою на ногах. Каждый шаг давался с усилием, ноги будто весили вдвое больше обычного, а кровь едва двигалась по сосудам. Кажется, я заболеваю.
Я дотянулся до дверной ручки и дёрнул, но она отказалась открываться. Уже не на шутку встревожившись, я вытащил лазпистолет и выпустил несколько разрядов в замок, но ни разу не попал – такое знакомое оружие, бывшее почти что продолжением моего тела, для стрельбы из которого не требовалось даже задуматься от прицеливании и спуске, теперь висело в руках мёртвым грузом. Пистолет выскользнул из рук и упал на ковёр.
Меня уже не держали ноги. Собрав все оставшиеся силы, я поднял руку и забарабанил по комм-бусине в ухе.
– Юрген! – прохрипел я, – я думаю, меня отравили…
Тут колени подвели, и я рухнул на пол. Удар оказался сильнее, чем я ожидал – хрустнули рёбра, а шок от столкновения отозвался в руке, что я вытянул, пытаясь остановить падение. Этой же рукой я зацепил корзину, куда выбросил непрочитанные бумаги, и теперь они рассыпались по полу, и я разглядел ближайшую. Приказ о казни. Моя нелюбовь к бумажной работе оказалась для кого-то невиданной удачей.
А потом в глазах потемнело, и я провалился в забытьё.
– Вы везунчик, – сказал доктор Версан,
– Я бы закончил как Фоссик, – согласился я. – Но удача тут не при чём. – Я кивнул Юргену, чьё выражение лица явно говорило о готовности убивать. Трон помоги тому, кто покушался на меня, если мой ординарец поймает его первым. – Я знал, что Юрген успеет вовремя. – Это было не совсем правдой, но он явно хотел это услышать.
– Я бы успел быстрее, если бы какой-то гретчинолюб не заклинил дверь, – хмуро сказал он.
– Значит это было сознательное покушение на вашу жизнь, – сказал доктор, придя к тем же выводам, что и я. – Но как? И почему?
– Два хороших вопроса, – признал я. – Но вы пропустили самый важный.
Юрген кивнул.
– Вы имеете в виду «Кто?», – уточнил он.
– Да, – я закутался в шинель, не обращая внимания на вспышку боли в сломанных рёбрах и застегнул пояс с оружием. Вес лазпистолета и цепного меча теперь был успокаивающе привычен. – К счастью, у меня, вероятно, есть ответ на все три, – я взял со стола Версана бумажный комок. – Если вы готовы составить мне компанию, доктор, я будут рад всё объяснить.
– Хорошо, что мы встретились здесь, полковник, – произнёс я, говоря чуть громче обычного, чтобы перекрыть окружающий шум. Техножрецы всё ещё возились с кастрийскими «Химерами», и лишь одна выказала интерес к нашему появлению – как я и предполагал. Грейдон же слегка озадаченно огляделся.
– Конечно, идти от палубы отдыха было недалеко, – признал он, – но нам было бы намного удобнее у меня в кабинете.
– Не сомневаюсь, – ответил я, – но если вы не возражаете, я бы хотел покончить с этим как можно быстрее.
– Нисколько не возражаю, – отозвался полковник, в чьём голосе немедленно появилась опаска.
– Тогда, я полагаю, вы будете рады узнать, что никто в вашем полку непричастен к смерти комиссара Фоссика, – начал я.
– Определённо буду, – его облегчение, если не ликование, было почти осязаемым. – Но что с ним случилось?
– Это выглядит как прискорбный несчастный случай, – продолжил я. – Комиссар задохнулся во сне. Доктор Версан был готов засвидетельствовать смерть от естественных причин – в некотором роде, так и было. Удушье произошло от того, что искусственная гравитация в его каюте подскочила в несколько раз против той, которую может вынести человеческое тело.
Версан кивнул.
– Отсюда и крохотные трещины в костях, что я обнаружил при вскрытии. Говоря простым языком – его лёгкие стали слишком тяжелы, чтобы дышать, и он умер от нехватки кислорода.
– Понимаю, – задумчиво кивнул Грейдон. – Значит, это был лишь несчастный случай.
– О, вовсе нет, – возразил я, готовясь к развлечению. – Это лишь выглядит как несчастный случай. Конечно, кораблю несколько сотен лет, и такие сбои вполне вероятны, – я чуть повернул голову, обращаясь к стоящей там техножрице, очень старательно делающей вид, что не подслушивает. – Не так ли, механозодчая Парвик?