Три Ярославны
Шрифт:
— Но Олав завещал престол Харальду.
— Конечно, — говорит Рагнар, — Харальд — законный наследник. Но, не дай Бог, случись с ним что! Магнус же будет всегда рядом, и призвать его будет легко.
— Не желал бы я норвежцам такого короля, — говорит Ярислейв.
— Имя Магнуса проложит дорогу Харальду, — говорит Рагнар.
Ярислейв подумал, открыл святую книгу Библию и ткнул пальцем наугад, как он делал часто, когда не знал решения и полагался на волю Божью. И, поднеся книгу к глазам, прочёл из Притчей Соломоновых:
— «Нет
Потом конунг закрыл книгу и сказал:
— Хорошо. Пусть ярлы придут завтра.
И Рагнар с поклоном удалился; мы же скажем, что через три дня Магнус с ярлами отправился в путь — через Альдейгьюборг, именуемый руссами Ладогой, по морю до Швеции, и сухим путём достиг Тронхейма, что у норвежской границы. И до времени ему нет места в нашей саге.
5
Как Харальд был в Иерусалиме
и какие там были его подвиги
Вот в Иерусалим приезжает проверить, как идёт это дело, легат Фома Эротик, патрикий.
И они с Харальдом идут к Храму, стоящему в лесах, сопровождаемые главным Архитектором и подрядчиками, а также халифом Дахером, который всегда был верен василевсу, за что и был поставлен им главой над неверными в Иерусалиме. И стоит ужасный зной.
Они поднимаются на леса Храма. Эротик ведёт разговор с Архитектором о ходе работ, а его нотарий записывает в книгу, сколько уложено кирпичей и на сколько локтей поднялись стены.
Харальду скоро стало скучно это слушать, и он, кликнув Феодора, оставил его для таких дел вместо себя. А сам спустился вниз встретить ночной дозор, вернувшийся из окрестностей города.
И вот он видит, что варяги ведут за собой с верёвками на шеях двух пойманных разбойников, и один из них, всклокоченный старик в лохмотьях, рвётся и кричит и ругает варягов непотребными словами.
Харальд спрашивает:
— Это что за пугало?
Ульв притянул верёвку, чтобы старик не кричал, и отвечает:
— Мы ещё в пути хотели его убить, так он нам надоел, да он всё вопит про какого-то герцога.
Ульв ослабил верёвку, и старик закричал тут же:
— Не про какого-то, а я — герцог! Герцог Норманнский, сын короля Ричарда, и вели немедля своим людям отнестись ко мне с почтением!
Варяги засмеялись, и Харальд улыбнулся и говорит:
— Далеко тебя занесло, герцог, от Нормандии! Что ж, коль ты вправду герцог, у тебя должен быть родовой знак. Если только ты не украл его сам у себя.
Все смеются пуще, и тогда старик разрывает свои лохмотья, и все видят у него на груди ладанку, и на ней изображены три цветка.
Харальд говорит:
— Верно, знаком мне этот знак.
Он оглядывает старика и видит, что лицом он благороден и осанкой даже в лохмотьях не похож на разбойника. И велит развязать его и дать ему чистую одежду.
Они идут во дворец Ирода, где Харальд с варягами и лошадьми стоял постоем, и Харальд приглашает старика возлечь с ним у стола. Им приносят вина, фруктов и печёную рыбу, но старик берёт лишь две сушёные смоковницы, говоря, что дал обет воздержания от прочей пищи.
— Так ты паломник? — спрашивает Харальд.
— Да, — отвечает старик, — я совершаю паломничество в Святую Землю, чтобы искупить великий грех.
— В чём же грех? — спрашивает Харальд.
Старик говорит:
— Я знаю, что ты королевской крови, и поэтому могу говорить с тобой откровенно. Имя моё Роберт, но, увы, более я известен как Роберт Дьявол. Двадцать лет назад я получил герцогство от отца своего, и дела мои такие: я усмирил восставших вассалов, вернул к власти графа Фландрии Балдуина, изгнанного собственным сыном, возвёл на престол короля Франции Генриха Первого и войною заставил графа Одо Шампанского и герцога Алёна Бретонского признать мой верх над ними.
— Славные дела, — говорит Харальд. — Какой же это грех?
Роберт Дьявол покачал головою и говорит:
— Но чтобы получить герцогство, я отравил своего старшего брата Ричарда, усмиряя же вассалов, перебил их девять тысяч. Возвращение Балдуина и Генриха стоило жизни сыну одного и матери другого. Что же до графа Одо и герцога Алёна, то лучше мне не вспоминать этого.
Так он сказал и горько заплакал. Харальд говорит, немало удивлённый его словам и слезам:
— Признаться, я и в этом не вижу особого греха. Враг достоин смерти.
— Да, — говорит Роберт Дьявол, вытирая слёзы седою бородой, — и я так думал прежде. Пока вдруг не постигла меня кара Божья — болезнь, которая сделала меня из сорокалетнего мужчины дряхлым стариком. Я обращался к лучшим врачам Европы и Востока, но никто не смог мне помочь. И вот я встретил одну святую женщину, и она сказала: пойдём со мной, в Святой Земле ты очистишься от грехов, омывшись в реке Иордан. Мы прошли пешком всю Францию, Италию и Грецию, достигли Иордана... а вчера ночью на Иерихонской дороге разбойники отняли у нас то малое, что у нас было, и убили моих слуг и святую женщину. Я же спасся лишь потому, что в суматохе твои подоспевшие люди приняли меня за одного из тех, кто на нас напал.