Три Закона роботехники
Шрифт:
– Послушай-ка, Эл!
Робот лежал на животе, прилаживая на место тонкую металлическую полоску. Он поднял голову.
– Что вам нужно, Пэйн?
– Что это такое?
Таким тоном мог бы задать подобный вопрос человек, глядя на полуразвалившуюся гнусную падаль, которую он брезгливо держал бы на кончике трехметрового шеста.
– Это “Дезинто”, который я строю, чтобы приступить к работе. Усовершенствованная модель.
Робот встал, с лязгом почистил стальные колени и с гордостью взглянул на свое
Пэйн содрогнулся. Усовершенствованная модель! Немудрено, что оригинал прячут в лунных пещерах. Бедный спутник Земли! Бедный безжизненный спутник! Пэйну давно хотелось узнать, какая судьба может быть хуже смерти. Теперь он это понял.
– А работать эта штука будет? – спросил он.
– Конечно.
– Откуда ты знаешь?
– А как же иначе! Ведь я его построил, разве нет? Мне нужна еще только одна деталь. Есть у вас фонарик?
– По-моему, где-то есть.
Пэйн исчез в хижине и тут же вернулся.
Робот отвинтил крышку фонарика и снова принялся за работу. Через пять минут он кончил, отступил на несколько шагов и произнес:
– Готово. Теперь я принимаюсь за работу. Можете смотреть, если хотите.
Наступила пауза, пока Пэйн пытался по достоинству оценить столь великодушное предложение.
– А это не опасно?
– С ним управится и ребенок.
– А! – Пэйн криво улыбнулся и спрятался за самое толстое дерево из всех, что были поблизости. – Валяй, – сказал он. Я в тебя верю.
ЭЛ-76 указал на кошмарную груду лома и произнес:
– Смотрите!
Потом его руки пришли в движение…
Бравые фермеры графства Хэннафорд, штат Виргиния, медленно стягивали кольцо вокруг хижины Пэйна. Они крались от дерева к дереву, а кровь героических предков колониальных времен играла в их жилах и по спинам ползли мурашки.
Шериф Сондерс передал по цепи приказ:
– Стрелять по моему сигналу – и целить в глаза.
К нему подошел Джекоб Линкер, Тощий Джейк, как называли его друзья, и помощник шерифа, как именовал себя он сам.
– А ну как этот механический человек смылся?
Как он ни старался, в его голосе прозвучала тихая надежда.
– Почем я знаю, – проворчал шериф. – Да навряд ли. Мы бы тогда наткнулись на него в лесу, а так он нам не попадался.
– Уж очень что-то тихо, а до хижины вроде бы рукой подать.
Джейк мог бы и не упоминать об этом – в горле шерифа Сондерса давно стоял такой большой комок, что глотать его пришлось в три приема.
– Вернись на место, – приказал он. – И держи палец на спусковом крючке.
Они уже подошли к самой поляне, и шериф Сондерс выглянул из-за дерева одним уголком плотно зажмуренного глаза. Ничего не увидев, он подождал, потом попробовал снова, на этот раз открыв глаза.
Эта попытка, естественно, оказалась более успешной.
Он увидел следующее: какой-то громадный механический человек, стоя спиной к нему, склонялся над каким-то леденящим душу корявым устройством неясного происхождения и еще более неясного назначения. Таким образом, шериф не заметил только дрожащую фигуру Рэндольфа Пэйна, который нежно обнимал узловатый ствол всего за три дерева от него к северо-северо-западу.
Шериф Сондерс выступил вперед и поднял свой ручной пулемет. Робот, по-прежнему стоявший к нему широкой металлической спиной, произнес громким голосом, обращаясь к неизвестному лицу (или лицам):
– Смотрите!
И в тот момент, когда шериф раскрыл было рот, чтобы дать сигнал открыть огонь, металлические пальцы нажали кнопку.
Точного описания того, что произошло вслед за этим, не существует, несмотря на присутствие семидесяти очевидцев. Все последовавшие затем дни, месяцы и годы ни один из этих семидесяти ни разу не обмолвился ни словом о тех нескольких секундах, которые промелькнули непосредственно после того, как шериф раскрыл рот, чтобы скомандовать: “Огонь!” Когда же их начинали расспрашивать, они просто зеленели и, пошатываясь, уходили прочь.
Однако есть основания полагать, что в общих чертах произошло следующее.
Шериф Сондерс раскрыл рот. ЭЛ-76 нажал кнопку. “Дезинто” сработал – и семьдесят пять деревьев, два сеновала, трех коров и верхние три четверти холма Утиный Клюв как будто ветром сдуло. Так сказать, – туда, где прошлогодний снег.
После этого рот шерифа Сондерса в течение неопределенного промежутка времени оставался открытым, но не издал ни команды открыть огонь, ни какого бы то ни было иного звука. А потом…
А потом засвистел разрезаемый воздух, послышался треск и шорох многих тел, мчавшихся сквозь кусты, и лес прочертила серия лиловых молний, разлетавшихся во все стороны от хижины Рэндольфа Пэйна. От участников облавы не осталось и следа.
В окрестностях поляны валялось огнестрельное оружие самых разнообразных систем, в том числе патентованный, никелированный, сверхскорострельный, безотказный ручной пулемет шерифа. Вперемежку с оружием лежало около пятидесяти шляп, несколько недогрызенных сигар и всякие мелочи, оброненные в суматохе. Но люди исчезли.
За исключением Тощего Джейка, ни об одном из этих людей ничего не было слышно в течение трех дней. Он же стал исключением только потому, что мчаться дальше со скоростью метеора ему помешала встреча с полудюжиной служащих завода в Питерсборо, которые тоже мчались с вполне приличной скоростью, но только не из леса, а в лес.
Тощего Джейка остановил Сэм Тоб, искусно подставив на его пути свой живот. Как только к Сэму вернулось дыхание, он спросил:
– Где живет Рэндольф Пэйн?
Остекленевшие глаза Тощего Джейка на мгновение прояснились.