Три желания, или дневник Варвары Лгуновой
Шрифт:
— Ага.
Мы снова замолчали.
Проехали еще два светофора и…
— Варвар, ты че уснула?
— Нет, — от подобных инсинуаций я оскорбилась.
— А кто тогда храпит?!
Обернулись мы синхронно.
Закрывая передними лапами нос и поджимая задние, Сенечка спал, вздрагивал во сне и храпел, как пара тройка мужиков с заложенными носами.
— Он еще и храпит… — обреченный стон вырвался у меня сам.
— Две недели. Всего две недели, Варвар.
— Целых. Две. Недели. Ты думаешь мы с ним столько протянем,
— Ну может Дэн еще пустит вас, — косясь в зеркало заднего вида, не очень-то оптимистично произнес Ромка. — Может он вообще не заметит?
— Енота?! Этой хабазины, именуемой клетки он не заметит?! Он что, слепоглухонемой?!
— Нет, он медик, — Ромка пожал плечами, — и через одиннадцать дней у нас био.
Понятней не стало, и я вопросительно приподняла брови.
Ромка вздохнул, как будто объяснял прописные истины, а его все равно не понимали.
— Двадцать четыре вопроса по цитологии, пятьдесят один по генетике, паразитка — сорок один и еще сорок по внеаудиаторке, — механическим голосом выдал Ромка, страдальчески поморщился и продолжил как-то задушевно-проникновенно. — Просто поверь, Варвар. Если ты приведешь к нему цыганский табор с медведями и с ротой барабанщиков в придачу, он даже не заметит.
Подобным тоном, с обреченностью во взгляде и тоской можно было говорить только исходя из собственного опыта.
Бедненький.
— Подожди, — я мысленно прикинула, загнула пальца и посчитала, — у вас что 156 вопросов по одному только экзамену?!
Меня смерили взглядом героя, идущего на смерть, и скорбно промолчали.
Офигеть.
Сто пятьдесят шесть.
Все, больше на пятьдесят два вопроса по Древнему миру я не жалуюсь.
Особенно при медиках.
На фиг, еще побьют.
Седьмой этаж.
Тринадцатая квартира.
Нет, я, конечно, несуеверная.
Ладно, в рассыпанную соль и гляделки в зеркало, если приходится возвращаться домой, я верю. Но в это многие верят!
А в остальном я — реалист.
Вот только номер у квартиры все равно так себе.
— Варвар, заканчивай медитировать и звони! Дверь сама не откроется, — занося в общий коридор из коридора с лифтами последние сумки пропыхтел Ромка.
Вещей у меня, кстати, значительно прибавилось. Теперь мой чемодан гордо возвышался между двумя огромными спортивными сумками.
Нет, это не я обновила гардероб к лету, в порыве горя скупив, как минимум, два торговых центра, это Сенечкино приданное, что всучила мне Светка на прощание.
В них все самое необходимое.
«Корм на всякий случай, одежда, вдруг гулять пойдете, любимые вкусняшки, дорогие сердцу Сенечки игрушки и так, всякая мелочь», — проинформировала подруга, загибая пальцы и вспоминая все ли положила.
Честное слово, ощущение, что вместо енота мне подсунули маленького ребенка, не покидало меня. И то, с детьми как-то меньше пунктов в перечнях «ни в коем случае не давать!» и «тут все закрыть и с пола убрать!»
Между тем я уже второй раз вдавила кнопку звонка до предела, но открывать нам никто не спешил.
— Слушай, он вообще дома?
— Конечно, дома, — Ромка отмахнулся и, отодвинув меня, по-простому задолбил в дверь. — Где ему еще быть?
Действительно при ста пятидесяти вопросах по био.
Открыли нам через пять минут, когда Ромка успел поорать, позвонить, написать Дэну в вк и объясниться со старухой, что выглянула из соседней квартиры, пригрозила полицией и обозвала наркоманами.
— Вы чего трезвоните? — недовольный голос с хрипотцой заставил оторваться от расхаживающего по коридору Ромки и обернуться.
Что ж…
Я вздрогнула второй раз за день, с любопытством разглядываю почти повисшего на ручки двери субъекта.
Скажу сразу — обалденно классный голос был единственным его достоинством и совсем ему не подходил. Это как с Левитаном, легендарный голос которого шел вразрез с его внешностью.
В остальном же Дэн походил на… на… ботаника.
Лохматого, субтильного странного ботаника в очках на пол-лица, в потертых и вытянутых на коленях джинсах и черной футболке с тремя черепами, что на нем болталась.
Потерев трехдневную щетину, он окинула меня мрачным взглядом:
— Ты что ли, Варвара-краса?
— А-а-а…
На большее меня не хватило, и я растеряно кивнула.
Интересно, когда и как я умудрилась настолько насолить Ромке, что он меня решил поселить к вот… этому.
Желание развернуться и уйти было сильным, но… за семь тысяч приличного жилья я не найду, с енотом я в принципе никакого жилья не найду, а у Милы жить вечно тоже нельзя, завтра Юрка возвращается и остаться у них я не могу.
Поэтому улыбаемся, Варвара Алексеевна, причем дружелюбно улыбаемся:
— Да, я Варя, приятно познакомиться, — я протянула руку лодочкой для рукопожатия.
Дэн же странно на меня посмотрел и посторонился.
— Заходи, твоя скромная обитель до конца коридора направо, а потом снова направо.
Руку он мне не пожал.
Свой в доску ботаник Дэн красиво прошелся по моему чувству собственного достоинства и гордости. Большей дурой я себя давно не чувствовала.
Опустив руку и выпрямив спину, я оглянулась на Ромку, что стоял лыбился и подбадривающе мне подмигивал, и решительно протиснулась мимо Дэна в полумрак квартиры.
У него что, режим экономии повышенный?!
Нет, я понимаю: в стране кризис и студенты, как известно, народ бедный. Но лампочка Ильича обойдется дешевле сломанных конечностей!
А я себе обязательно что-нибудь сломаю в этой темноте и наваленном на полу хламе. Что это вообще у него такое?
Я с трудом разглядела в горе хлама что-то светлое, вытянутое, напоминающее кость, и поняла, что знать не хочу.
Куда мне?
Направо, а потом снова направо?
Отлично, куда послали туда и пойду.