Тридцать четыре холостяка, или Дневники народной свахи

Лестова Ксения Алексеевна

– И не говори, – отозвался светловолосый богатырь. – Хотя, если она сюда переедет, то тебе попроще будет.

Я почувствовала на себе теплый взгляд серых глаз, но виду, что заметила это, не подала… чтобы не спугнуть. Так приятно стало.

Глава 3

В которой белка зажала золотые скорлупки

– Аленушка, – произнес Светик, когда мы уже выходили из кухни, – а не хочешь ли с нами завтра в Красноград поехать? На палаты царские посмотреть, да и просто на красоты здешние полюбоваться?

Я подскочила к

богатырю и поцеловала его в щеку. Красноград! Да я и мечтать не могла о том, чтобы туда поехать!

– Светозарушка, – я отошла от мужчины и посмотрела ему в глаза, – конечно, я поеду!

– Кхе-кхе, – раздалось с пола. – И что здесь происходит?

– Ты чего, Тимофей? – искренне удивился Светик.

– Что здесь происходит, спрашиваю? – повторил свой вопрос кот, который, ученый.

– А что происходит? – не поняла я.

– Чего вы тут милуетесь, стоите, – закатил глаза кошак. – Ты еще ни одного богатыря не женила, а сама уже замуж собралась?

– Чего-о-о? – округлила глаза от удивления.

– Тимка, – прищурил серые очи богатырь, – усы оторву.

– Я не хочу замуж! – произнесла я.

– Я не хочу жениться! – одновременно со мной выдал Светозар.

– А чаво это? – стал играть в дурачка рыжик. Получалось у него не очень.

– А того это, – сложил на могучей груди руки богатырь, – я своих решений не меняю. Сказал «не женюсь», значит, не женюсь.

– И я своего решения пока менять не собираюсь, – я последовала примеру богатыря и сложила руки на груди. Для большей убедительности.

– Это мы еще посмотрим, – нервно дернул усами кот.

– Посмотрим, – хмыкнул Светик и, обойдя кота, направился на второй этаж.

– Ну а ты чего встала? – буркнул кот.

– Ничего, – пожала плечами.

– Тогда, спать пошли, – Тимка мотнул пушистым хвостом и повернулся в сторону лестницы.

Оказавшись на втором этаже, я поплелась в свою комнату. Открыв дверь, впустила внутрь кота и только потом вошла сама. В комнате было уже довольно темно, и приходилось напрягать зрение. Зажигать свечу не стала, все равно спать ложиться.

Стянув сарафан и сняв лапти с носками, плюхнулась на кровать и почти сразу заснула.

– Горит звезда-а-а-а, моей любви-и-и, – послышалось сквозь сон. – И я настолько-о-о одиноки-и-ий.

Неужели, он так каждый раз будет?

– Что день и но-о-очь, – не унимался кот, – я жду тот ми-и-иг. Что светлый о-о-образ, мне пророчи-и-ил!

– Ко-о-от, – заныла я и открыла глаза.

Тимка сидел на сундуке и гипнотизировал взглядом кровать.

– Приди ко мне-е-е, мое виденье-е-е, – ехидно продолжил рыжий. – И раздели со мной тоску-у-у.

– Тимка, ты специально что ли? – я села в кровати и потерла глаза.

– Меня с тобо-о-ой, связали узы-ы-ы, – заголосил еще громче комок шерсти. – Какого черта, не пойму-у-у!

– Тим! – рыкнула я.

– Ау? – захлопал глазками кот.

– Чего ты заладил, каждое утро меня будить?

– А что такое? – у кота слегка вытянулась моська. – Я в твоем мире два дня пробыл, пока тебя искал. А там все с какими-то будильниками ходят, в которых музыка играет.

– И причем здесь твои утренние завывания? – я потянулась.

– Ну, так… – замялся кошак, – я роль будильника исполняю.

Он поводил лапкой по крышке сундука и потупил взгляд, показывая степень своего раскаяния. Все бы ничего, только я не поверила.

– Усатый будильник, – буркнула, вставая с кровати. – Всю жизнь о таком мечтала.

– Не серчай, девица, – мурлыкнул кошак. – Ты разве забыла? Тебе сегодня с богатырями в Красноград ехать.

– А разве они не на границу с Замухрынью отправляются? – удивилась я. Светозар конечно говорил о поездке в здешний град, но что-то я не помню, чтобы речь шла обо всех богатырях…

– Большая часть поедет с Вострогором на границу, а остальные – в град.

Согнав кошака с сундука, открыла его и стала рыться в куче тряпья. Не неделями же мне в одном и том же ходить? Достав простенький сарафан голубого цвета и новую рубаху, стала поспешно одеваться.

– Поторопись, Аленушка, – закрутился у ног Тимофей. – Берислава там уже вовсю наготавливает.

– Как, наготавливает? – спросила, заплетая косу. – Ее же вчера Черномор…

– А она с первыми петухами уже здесь была, – пояснил кот.

– Чего это она? – хмыкнула.

– А кто ж вас, девиц разберет, – печально вздохнул кот – ученый. – То сами нос воротите, то, как репей к заднице прицепитесь.

– Это ты, случайно, не про крысу свою говоришь? – решила я подколоть усатого.

– Чур, меня! – взвизгнул тот.

Мы спустились на первый этаж и вошли в кухню. Берислава уже вовсю готовила пирожки. От них исходил умопомрачительный аромат и, не удержавшись, я сцапала один. С малиной. М-м-м…

– Аленка! – Берислава погрозила мне пальцем. – Не таскай куски до завтрака.

– Ой, и повезло нашему Черномору, – замурлыкал кот. – И готовит, и с первыми петухами встает… И вон как быстро все успевает…

Я поймала на себе косой взгляд зеленых глаз.

– Хвост оторву, – буркнула.

– Ну, ты прям как Светозар, – прижал ушки к макушке Тимка. – Тот вечно, то усы, то хвост оторвать хочет. Теперь и ты тоже…

– Не ссорьтесь, – примирительно сказала Берислава. – Аленушка, ты лучше пирожки в столовую отнеси, а то скоро уже богатыри встанут.

Я схватила огромную тарелку с румяными пирогами и понесла их в указанном направлении. Вернувшись в кухню, стала помогать женщине с готовкой. Вскоре на столе в столовой стояли две огромные тарелки с горячими пирогами. Вдвоем мы гораздо быстрее управились…