Тридесятые сказки, или Вот такие пирожки
Шрифт:
Горько им стало оттого, что возвращаются домой в таком виде. Стали слёзы лить.
Подлетела к ним Сорока, села на ветку и говорит:
— Не плачьте, дорогие мои поросята! Я вам помогу. Есть один способ проверенный. Надо вам всем вместе изо всех сил завизжать и быстрее собственного визга оказаться дома. Добежите — ваше счастье! А если нет, останетесь поросятами. — Сказала и улетела.
Вытерли они слёзы, набрали побольше воздуха и завизжали так, что шишки с ёлок посыпались. Припустились сломя голову к дому и не заметили впопыхах, как снова превратились в мальчишек!
У калитки встретили их со слезами радости родители. И когда отец с матерью обняли своих детей, донёсся со стороны леса громкий поросячий визг.
Вот как домой бежали — быстрее звука!
Оказывается, если очень захотеть, можно сделать невозможное.
Родители всю оставшуюся жизнь гордились своими трудолюбивыми детьми. Ну, а телевизор смотрели всей семьёй, и только в свободное время.
Но ведь вот какая штука. Другой и рад бы гордиться своими детьми, да не получается!
История седьмая. Петя-Петушок
В деревне Поленово с незапамятных времён жили мастера резьбы по дереву. Разного дарования был люд. Одни вырезали домашнюю утварь, другие резьбой украшали избы, третьи делали игрушки.
Жил в деревне одинокий старик. Мастер деревянной скульптуры. Звали его дедушка Семён. Детей у него не было. Всю свою жизнь отдал он любимому делу. До самой старости трудился не покладая рук. Благо, лес был рядом, и недостатка в дереве у местных мастеров не было. Удивительной трудоспособностью Семёна был поражён местный поэт-самоучка дед Степан, который посвятил ему такое восторженное четверостишье:
О! Сколько деревяшек, ё-моё, Извёл Семён на творчество своё! Наверно, больше раза в полтора, Чем вместе остальные скульптора!И действительно, весьма плодовитый был старичок. К тому же добрейшей души человек. Много раздарил он своих восхитительных работ, но всё равно изба его буквально была завалена, как он говорил, любимыми «деревяшками». А кроме этих деревяшек, у него, пожалуй, ничего и не было. Только верстак, на котором он работал и ел, да печка, на которой спал.
Старел дедушка Семён, и всё тоскливее становилось его одиночество. Сидел он как-то у верстака, пил чай и размышлял о своём житье-бытье. И вдруг в его седой голове мелькнула необычная мысль! Я, мол, конечно не папа Карло, но почему бы и мне не попробовать? Или у меня мастерства и таланта меньше!
Взял он топор, пилу и пошёл к леснику Игнату. Давно они знали друг друга. Вся деревня ходила к леснику за разрешением спилить дерево для своих работ. Рассказал Семён Игнату о своей задумке и попросил помочь найти для этого подходящее дерево.
Игнат внимательно выслушал старого Мастера. Потом взял свой посох, который называл палочкой-выручалочкой, и пошли они в лесную чащу, подбирать подходящее для такого важного дела дерево. Идут, смотрят по сторонам. Игнат потихоньку постукивает по стволам своим посохом и прислушивается.
Внезапно дерево, по которому постучал лесник, издало какой-то необычный звук. Игнат остановился и сказал: «Это!» Дед Семён срубил ЭТО дерево. Выбрал на его стволе место без сучка и задоринки и аккуратно выпилил небольшое полено.
Придя домой, он положил полено на верстак и стал его внимательно рассматривать со всех сторон. В общем — то, полено как полено. «И что такого особенного нашёл в нём Игнат?» — подумал дед Семён, и ему ужасно захотелось немедленно приступить к работе. Но Мастер знал, что, прежде чем начать работу, полену надо обязательно дать время высохнуть. Иначе изделие может сильно потрескаться.
Он ободрал большим стругом всю кору с полена, замазал торцы варом и положил его на чердак сохнуть.
Зима свалилась на деревню неожиданно, как снег на голову. В ноябре выпал пробный снег, а в декабре повалил так, будто в небесной канцелярии кто-то враз просыпал снег, заготовленный на всю зиму.
Деревенские детишки радостно резвились на заснеженной горе, не обращая внимания на мороз. Потирая замёрзшие носы и уши, с криком и визгом играли в снежки. Ну и, конечно же, создавали снежные скульптуры. Попросту говоря, снежных баб.
— Пора! — вслух произнёс дед Семён и достал из ящика верстака хорошо заточенный инструмент. Надев чисто постиранный фартук, он взял в руки долгожданное полено. Оно показалось ему достаточно толстым, и пришлось его разрубить на две части. Одну часть Мастер положил себе на колени, а другую под верстак. (Хороший материал всегда может пригодиться.)
Дед Семён сосредоточенно сопел, вырезая из полена фигурку маленького человечка. Искоса поглядывая в полузамёрзшее окно на резвящихся детей, он думал о том, как назовёт своего деревянного внука…
Всю ночь без сна и отдыха трудился Мастер. Человечек получился симпатичный. Дед взял его на руки и прижал к груди. Тотчас он почувствовал, как внутри «деревяшки» что-то застучало, напоминая стук сердца! Деревянные ручки обняли его за шею, и кто-то тихо произнёс:
— Де-е-душка…
Дед Семён не поверил своим ушам! Но в следующее мгновение он осознал случившееся и, подняв высоко над головой своё создание, закричал:
— По-лу-чи-лось!
Счастливому дедушке сразу захотелось показать всем своего внучонка. Однако на дворе стояла зима.
«Надо во что-то одеть малыша», — чисто по-человечески подумал Семён.
Немного погодя одежда была готова. От старого валенка дед отрезал голенище, проделал в нём два отверстия для рук и получилась замечательная безрукавочка. На голову вместо шапки надел красную рукавицу. И мальчик сразу стал похож на молодого петушка.
— Будешь у меня Петя-Петушок, — улыбнулся дед.