Тридевять земель
Шрифт:
– - -
Вечером в студии у Миранды собрались почти все: Марина с Артёмом, Миранда, Лилия, Мари, Арлетт, Канси и обе её сестры.
Увлекательное получилось чаепитие. Все с большим удовольствием знакомились с работами Миранды, и просто поддерживали светскую беседу.
Артём узнал, среди прочего, что Арлетт за один из своих тортов получила приз на кулинарном соревновании. В магазине её теперь нет отбоя от покупателей – пришлось нанимать и начать обучать помощников. Видно, насколько довольна Арлетт. Артём, правда, отметил, что Арлетт избегает быть рядом с ним, прикасаться к нему. Но старается вести
Миранда не отстаёт: успела уже провести свою вторую выставку – и также с большим успехом. Мари, пожалуй, одна не стремилась ничем похвалиться – но по её довольному виду Артём понял, что есть, чем. Одна беда: вначале её достижения придётся, видимо, рассекретить. Акира подарила салфетки своей работы и призналась, что уже подумывает оставить на несколько недель научную работу – в Риме большой интерес ко всем изделиям ручной работы. Канси рассказывала – по её словам, не забыла спросить разрешения на это у госпожи Кратум – о своих буднях гувернантки. Доставила всем немало удовольствия – она и рассказчица хоть куда.
— Ортем, – Акира, когда наступила очередная пауза – Марина и Арлетт ушли готовить новый чайник чая – подошла к нему. – А вы что молчите? Всё-всё, понимаю, секретно. Может, вы нам споёте? Я слышала записи – очень красиво. Та первая ваша песня, с совершенно непонятными словами – особенно понравилась. А ещё что-нибудь такое можете исполнить?
Ну, сами напросились. Артём дождался возвращения Марины и Арлетт, и исполнил «Три сестры» Гребенщикова. Не без удовольствия смотрел на выражение лиц аудитории.
«Три сестры, три сестры Чёрно-бело-рыжей масти. В том далёком краю, Где не ходят поезда…»
Видел, что Карико едва заметно шевелит губами – подпевает, если можно так выразиться, молча. Заметив взгляд Артёма, она улыбнулась и спрятала лицо в ладонях.
«Три сестры, три сестры Разорвут тебя на части – Сердце вверх, Ноги вниз, Остальное – что куда…»
Аплодисменты вполне можно было назвать овацией.
— Потрясающе, – Акира или хорошо притворяется, или и в самом деле очень довольна. – Ещё! Пожалуйста, ещё!
Её поддержали. Ладно. На добавку был «Фикус религиозный», и ещё несколько песен – пока, наконец, Арлетт не заявила, что нужна пауза – торт может высохнуть, а чай – остыть.
– - -
Вечеринка, определённо, удалась – разошлись все довольные, далеко за полночь. Артём проводил Канси в её комнату – она обняла его, едва закрыла дверь – и замерла, мурлыча и прижавшись к груди Артёма.
— Я не хотела пугать вас, – она посмотрела в его глаза. В сумраке её глаза ярко светились. – Мы пришли, чтобы помочь. Поэтому не стали рассказывать всё сразу. Анчири сказал, что я могу ответить на все вопросы. Может, кроме самого личного – то, что доктора не касается. Теперь тебе лучше?
— Да, – Артём не сразу нашёлся с ответом. – Теперь лучше.
— Она ждёт тебя, – Канси смотрела в его глаза. – Сейчас ты гораздо нужнее там, рядом с ней. Добрых снов!
Дни 79-85. Погружение [оглавление]
Будильник не помог: Артём проснулся в семь почти часов утра – чтобы увидеть, что Марина, бодрая и довольная, уже сидит за столом – работает.
— Не хотела тебя будить, – она присела на краешек кровати. – Очень уж хорошо ты спал. У вас сегодня экспедиция – лучше уж
Если нельзя, но очень хочется, то можно, подумал Артём, выбираясь из-под одеяла. Руки и ноги ноют так, словно всю ночь не спал после весёлой вечеринки, а тяжёлые мешки ворочал. Но утренняя гимнастика всё равно воспоследовала – проспал или нет, а это делать нужно. Когда нужно делать что-то каждый день круглый год, припомнил Артём старую шутку, труднее всего заставлять себя последние триста шестьдесят четыре дня года.
Спустился по лестнице – никого не встретил, все заняты делами. Отчаянно захотелось заняться чем-нибудь полезным – хотя вроде и не бездельничал. Втянулся, подумал Артём. На Айуре вполне можно не работать – и минимум пропитания, и крыша над головой, и прочий минимум потребностей будут. Не будет одного, но самого существенного: уважения окружающих. И ведь непохоже, что заметное число людей предпочитает бездельничать – это позор. Репутация на Айуре значит очень и очень много…
Оружейник позвонил минуты через три после того, как Артём вышел из дома. Прибыть на экипировку и инструктаж к часу пополудни. Как раз есть время спросить у доктора Ливси о планетарной вычислительной сети.
– - -
— Странно, что вы ко мне обратились, – доктор Ливси озадачен – иначе на кой ему чесать затылок и поправлять несуществующий парик. – В такие подробности я не посвящён, да и не было повода интересоваться. Но то, что медицинская база данных доступна отовсюду – факт. Да вы сами возьмите походный диагност и попробуйте включить его за пределами города. Как именно это работает, я не вникал. А почему спрашиваете?
— В прежней жизни я работал в этой области, – пояснил Артём. – Мне показалось немного странным, что на Австре мы долгое время видели не то, что на самом деле на поверхности. Если была планетарная сеть – вероятно, её можно восстановить и вновь начать ей пользоваться. Из любой точки.
— Идею понял, – покивал доктор. – Но это не ко мне уже. Сэр Марцелл и его племянник – задайте им те же вопросы. И если с самочувствием у вас всё хорошо – разрешите откланяться.
– - -
Позитивная наука и современные технологии всё это время не стояли на месте. В лаборатории оружейника Артём встретил Виктора Маккензи – видно, что тому весьма по душе новые приключения, и необходимость остаться на Айуре на этот раз его не очень радует.
— И как вы только всюду успели, друг мой? – сухо приветствовал Виктор Артёма, хотя выражение глаз его выдавало. – Я считаю это дискриминацией. Нам всем положено равное количество приключений.
— Это я вам легко устрою, – заверил его «Q». – Сейчас на Австр ходит множество колонн. Приключений всем хватит. Но я хочу вам показать ещё кое-что. Да-да, Виктор, и вам тоже – чтобы потом не жаловались. Пройдёмте в астрофизическую.
Странное место – подземная обсерватория. Понятно, что аппаратура сама находится на орбите – спутники выводить туда не так уж и сложно, пусть даже дальше окрестностей планеты люди Айура особо не продвинулись. Но всё равно Артём не успел ещё привыкнуть к тому, что каждый человек Айура в самом буквальном смысле дитя подземелья: предки каждого провели много веков под землёй, научились маскировать своё присутствие под естественные природные явления, и это уже в крови.