Тридевять земель
Шрифт:
— Ты проснулась вместе с ним, – заметила Акира, не отводя взгляда от своей работы. – Сидела и книжки читала.
— Тебе лишь бы подколоть, – Канси и глазом не моргнула. – Ещё не хочется убить её, Ортем? Меня хватало обычно минут на десять. А вы тут уже почти три часа.
— Два часа тридцать шесть минут, – уточнила Акира.
— Вот видишь! – Канси, в спортивном костюме, подошла к их креслу и присела, взяв Артёма за руку. – Ну у тебя и выдержка!
— Да, сама не понимаю, как до сих пор не затащила его в постель, – Акира выпрямилась, и посмотрела в глаза Артёму, а потом Канси. – Ради науки, конечно. А вы о чём подумали? Но я слишком вас люблю, сэр Ортем. Если бы я не сдержалась, она бы нас обоих уже убила. Сначала меня, конечно. Я даже знаю, как.
— И вот так каждый день, – Канси потянула его за руку. Артём встал и обнял её. – Представляешь? Не знаю, кто её такую приручит.
— Я знаю, но тебе не скажу. И вы не говорите, сэр Ортем. Мы ведь с вами знаем, правда? Всё-всё, молчу! – Акира, поджавшая губы, не лицо – воплощение обиды – отвернулась от остальных, не прекращая вязания. Даже не шелохнулась, когда Канси рассмеялась за её спиной.
– - -
После пробежки – короткой на этот раз, всего-то десять километров – Канси за руку привела Артёма к себе в комнату и взглядом приказала оставаться, а сама убежала в душ. При том, что эта её спортивная одежда – явно не простая ткань, сколько в ней ни бегай, остаёшься свежим и бодрым. Ни пота, ничего. У Артёма самого такая же, подарок Канси, и у Марины. Хотя ей сейчас, конечно, только по утрам бегать…
— С ней всё хорошо, - заверила Канси.
– Теперь ты!
– Указала взглядом на дверь ванны.
– Сделай мне приятное, будь послушным.
– Глаза улыбаются, хотя на лице – строгость. Марина сейчас спит, подумал Артём, но примерно через полчаса проснётся. К этому моменту и Миранда, и весь «штаб» уже на месте и занимаются делами. Непривычно видеть такой «типовой» состав дома: женщины всех возрастов, и мужчины – почти всем за пятьдесят, почти все – ветераны сражений. В армии – большинство остальных, только одна десятая не заняты на военной службе – учёные, медицинские работники… Все при деле.
— Посиди со мной, - попросила Канси, когда он вышел из ванной.
– Нет, правда, как ты её терпел так долго?
— А ты?
Канси рассмеялась и уселась ему на колени, прижала лоб к плечу.
— Сейчас сам увидишь.
– - -
…Канси явилась домой, как обычно – мрачнее тучи. Снова появилась в академии, снова ей мягко дали понять: ни во что, имеющее отношение к космосу, её не возьмут. Поймите, актима Канси, это не ваше. Все дети мечтают о чём-то великом и фантастическом. Но для вас всё будет через силу, и скоро станет не в радость.
— Опять её к звёздам не пустили, - заметила Акира. Карико предпочла тихо исчезнуть. Остался Киро – средний брат, Акира – средняя сестра, да мама. У той снова морщинки собрались на лбу, но предпочла молчать. – А у меня новый гибрид получился! На двадцать процентов выше урожайность. Хочешь, назову в честь тебя?
— Назови в честь себя, – посоветовала Канси, усевшись у очага – по традиции, ближе к вечеру всегда разводили огонь и добавляли ароматические веточки, чтобы кайами, дух дома, был доволен и щедр. – Удивляюсь, как ты все свои великие открытия не назвала в честь себя.
— Надо же и честь знать, – ответила Акира, не моргнув и глазом. Спорить с ней бесполезно: состязаться в остроте языка – тем более. Всех заболтает и переспорит, в этом её основной талант, сомнений нет. – Нет, ну правда! Я ведь от всего сердца предлагаю.
— У тебя появилось сердце? – не сдержалась Канси, молча освободилась – Акира попробовала поймать её за руку – и ушла к себе. Там уселась в любимое кресло – когда-то старший брат сделал ей в подарок, своими руками, в нём потом особенно хорошо отдыхалось. И заплакала.
Дверь открылась почти сразу, и вошла Акира. Подбежала к сестре и, присев рядом в то же кресло, взяла её за руку. Канси молча спихнула Акиру на пол, но та уселась вновь, не моргнув и глазом.
— А я на конкурс не успела, - сообщила Акира, вновь взяв сестру за руку.
– Просто забыла вовремя появиться, представляешь? Теперь ещё полгода самой работать, помощников не выделят. Сама виновата.
Говорила уже совсем другим тоном – не ехидным и не насмешливым. Канси молча обняла её и закрыла глаза.
— Тари с братом заходили сегодня, – добавила Акира. – Тебя спрашивали. Говорят, с тобой им интереснее, чем с дядей. Может, зайдёшь к ним?
Акира говорила о соседских детях, чьи родители не так давно погибли в океане. Плутония – место хоть и замечательное, но местами крайне опасное. Конечно, детей не бросили, их дядя по матери сразу же переехал в опустевший дом, заботиться о племянниках. Но вот почему-то дети привязались именно к Канси, хотя она и сидела с ними всего-то полчаса, неделю назад. Попросили.
— Зайду, - согласилась вдруг Канси. Спокойно стало. Акира, когда не вела себя как последняя свинья, умела возвращать хорошее настроение. Жаль только, такое с ней редко случалось.
Акира улыбалась ей, погладила по голове. А при людях, зараза, только и знает, как издеваться!
— Я бездарность, да? – спросила Канси, само как-то получилось. И слёзы тут же вернулись.
— Нет, – покачала головой Акира. – Просто ты не нашла себя. Пока ещё не нашла. Можно, я посижу с тобой?
— Посиди, – согласилась Канси.
– - -
Артём выпрямился, ощущая, как поток воспоминаний – не своих, её – наполняет и переполняет.
— Наверное, я ждала тебя, – Канси выпрямилась, глядя ему в глаза. – Марина ждёт тебя прямо сейчас. Я не знаю, что с ней, Артём. Не могу точно сказать. Что-то очень плохое. Она всё это время загоняла память вглубь, но места уже нет, понимаешь? Некуда загонять. Помоги ей вспомнить.
— А ты? – Артём погладил её по голове, и Канси рассмеялась.
— Я подожду. Я уже нашла тебя, теперь смогу ждать, сколько нужно. Оставайся с ней. Она очень боится одиночества, но никогда тебе не скажет.