Триллионер из трущоб 2
Шрифт:
Пока я думал, ящерицы уже подобрались ближе, и заметили, что их товарка лежит без движения. Самая большая из них, даже больше, чем мой недавний противник, издала гневный рев, и невероятно большими прыжками понеслась прямо на меня.
Вот и всё. Конец.
Никаких мыслей в голове не было. Я не пытался ни сбежать, ни вспомнить какие-то счастливые моменты своей жизни, — просто лежал и смотрел в желтые глаза приближающейся смерти. Остальные ящерицы остались на своих местах, однако все до одной подняли голову высоко в небо, издав при этом какой-то низкий, будто-бы прощальный, рев.
Провожают
Между мной и самой большой ящерицей осталось уже меньше пяти метров. Один прыжок.
Неожиданно, глаза ослепил яркий свет, от которого я зажмурился. И в эту же секунду прощальный рев ящериц прервался, превратившись в какой-то скулеж, полный боли и страданий. Что происходит?
Несмотря на режущий до слез свет, кое-как смог разлепить глаза, очень сильно прищурившись. И сразу же увидел стоящий прямо передо мной силуэт человека, поднявшего правую руку вверх. Над открытой ладонью висел белый шар, заливая всё окружающее пространство ярчайшими лучами.
Это мой ангел хранитель? Или я умер, и это уже начались предсмертные галлюцинации? По другому объяснить такую странную картинку я не мог, так что просто лежал и не двигался, отмокая в холодной воде.
Спустя какое-то время мужчина сжал ладонь, и шар исчез, будто бы его никогда и небыло. И, проморгавшись, я наконец смог увидеть, что же всё таки произошло. И моё сжавшееся в комок сердце, наконец, сделало новый удар.
За те считанные секунды, что я лежал, не понимая, что происходит, обстановка вокруг кардинально изменилось. Все ящеры лежали на земле, находясь в разной степени целости. У кого то отсутствовали конечности, на ком-то виднелись гигантские открытые ямы, а морда того, кто несся на меня, превратилась в черную обугленную головешку. Видимо, яркий свет — не единственное, чем мог удивить тот белый шар.
Вокруг озерца появилось около десятка охотников, совершенно не похожих на тех, что мы с Сильвией встречали до этого в лесу. Однотипная качественная экипировка, никакого дешевого системного оружия — только полноценные лезвия, при взгляде на которые система тут же выдавала длинный список дополнительных свойств, а главное — высокий уровень над головой.
Самый низкий, что я углядел, был семьдесят третий, а у мужчины, спасшего меня, был вообще восемьдесят седьмой. Самый высокий среди всех присутствующих.
— Спасибо, — выдавил из себя я, ужаснувшись своему хриплому голосу, больше похожему на воронье карканье, чем на человеческую речь.
Мужчина, всё это время стоящий спиной ко мне, развернулся, и смерил меня длинным презрительным взглядом.
— Можешь не благодарить, — небрежно усмехнулся он. — Мы тут случайно, и твою никчемную жизнь спасать никто не собирался. Как и твоей подружки. Так что благодари систему, что Дейв наткнулся на след стаи варанов.
Я ничего не ответил на колкие слова, вспомнив, что Сильвия всё это время лежала рядом, совершенно не двигаясь. Так что сцепил зубы и напряг слабые мышцы, медленно поднимаясь на ноги.
Рядом с Сильвией уже сидел один из охотников, положив руки ей на голову. Дейв (81). Нетвердым шагом подошел к ним и остановился рядом,
— Как она? — задал я вопрос, как только охотник открыл глаза.
— Не сказать, что хорошо, но жить будет, — успокоил меня Дейв. — Из серьезного сотрясение и перелом позвоночника, гематомы и ушибы не стоят упоминания. Не думаю, что девушка сейчас сможет сама передвигаться — необходим полноценный курс лечения. Куда вы поперлись так глубоко — сейчас же самый пик активности у чернышей?
— Чернышей? — непонимающе переспросил я.
— И где вы такие беретесь, — охотник неодобрительно пожевал губами. — Наслушаетесь рассказов про то, что близко к деревне нет опасностей, а потом только кости собирай. Новенькие, да?
Дождавшись моего кивка, Дейв продолжил.
— Черныши — это вот эти ящерицы. Бронированные вараны, сумрачные хищники, которые выходят на охоту как только солнце начинает клониться к закату. Обычно они и правда избегают подбираться близко к человеческим поселениям, как, в принципе, и большинство животных, однако цини — их любимое лакомство. Так что в неделю, когда тысяченожки выползают на поверхность, чернышей можно встретить в местах их наибольших скоплений. В том числе и в мутной лощине.
Я выслушивал новые факты, мысленно костеря себя самыми нелестными словами. С чего мы действительно так беззаботно отнеслись к лесу, напичканному зверями? Наслушались какого-то деревенского парня в электричке да продавца в магазине, вместо того, чтобы узнать информацию у кого-то, кто действительно в этом разбирается.
— К сожалению, больше помочь мы вам не сможем, итак отклонились от маршрута. Идем в недельный рейд до Грозового пика, — пояснил мужчина. — Если надо, то могу вызвать отрядпервой помощи. До Бивня недалеко, так что возьмут не больше пятидесяти тысяч. Или сам подругу дотащишь?
— Так я сам могу вызвать, — спохватился я и начал доставать телефон. Маленькое устройство встретило меня черным экраном. Твою ж я совсем забыл, что он искупался в луже вместе со мною, и я смущенно продолжил. — А знаете, если вам не сложно, то лучше вы вызовите.
Увидев мою реакцию, Дейв слабо улыбнулся.
— Даже если трубка работала, ты бы все-равно никого не смог вызвать.
— Это еще почему? — нахмурил я брови.
— Оглянись. Ментальная энергия здесь разлита в обильных количествах. Из-за ее повышенной концентрации, ее даже можно почувствовать. В виде покалываний на кончиках пальцев. И волны сотовой связи не проходят через ее заслон.
— И вправду, — удивился я. А я думал, что эти покалывания из-за моего нового электрического навыка.
— Вижу ты впервый раз в окрестностях деревни. Рекомендую перед следующим выходом хотя бы ознакомиться с кратким бестиарием местной живности. Он спас не одну сотню жизней, чтобы его так просто можно было игнорировать. И обзаведитесь маячком первой помощи, на первых этапах очень полезная штука. Если встрянете в неприятности менее чем в тридцати километрах от Бивня, то сможете позвать подмогу. Иногда, конечно, встает в копеечку, особенно если отдалились до самого края действия спасалки, однако, жизнь всяко дороже.