Трилогия Харканаса. Книга 1. Кузница Тьмы
Шрифт:
После того как прошло первое потрясение, когда развеялся ужас и все взгляды обратились к Нерис, вдове в траурной вуали… появились первые слухи.
«Что же, интересно, она такого ему сделала?»
Да Нерис не сделала ему ровным счетом ничего. Муж вернулся домой уже мертвым. Нет, даже не так – когда он вернулся домой, мертва была она сама. Для него. Там, в Пограничье, на полях сражений, унылыми холодными ночами под безразличными звездами он любил сам образ жены, нестареющий и совершенный, – отвлеченную идею, с которой она не могла соперничать. Как и ни одна другая смертная женщина.
Ее муж оказался
Правда заключалась в том, что их род уже ослаб, почти фатально. Ну а дальше все стало еще хуже. В Абару-Делак пришел другой солдат, пьяный и озлобленный, герой без одной руки… О, этот тип много чего успел наговорить глупой девчонке, но уже после того, как все случилось, Нерис сумела выяснить правду. Оказалось, что он потерял руку, вовсе не защищая Сына Тьмы. Нет, на самом деле он лишился ее из-за укуса лошади, задолго до того, как успел обнажить меч в схватке с врагом. Увы, мужчина сей отнюдь не славился своей отвагой. Но к тому времени было уже слишком поздно. Он успел охмурить дочь Нерис. В недобрый час он встретил Сандалату, в ту пору еще слишком юную и наивную, чтобы отнестись к нему с надлежащим скептицизмом, и с легкостью соблазнил девчонку своей болтовней; его мозолистая рука отыскала ее только что пробудившееся лоно, и он украл у Друкорлатов все их будущее.
«Сын-ублюдок».
Нерис постаралась, чтобы этот жалкий папаша никуда не делся из селения. Она платила ему достаточно, чтобы он оставался вечно пьяным и ни на что не годным. Она дала мерзавцу понять, что это единственный возможный для него вариант, и он, естественно, согласился. Этот тип никогда больше не сможет увидеть сына и Сандалату, даже приблизиться к их дому или пройтись по территории усадьбы. В его распоряжении имелись лишь угол в погребе таверны в Абаре-Делак и все вино, которое он мог влить в свою тупую глотку. Нерис даже договорилась, чтобы ему присылали шлюх, хотя, судя по их словам, с женщинами у него особо не клеилось. Вино украло у этого мужчины абсолютно все; у него было лицо старика и взгляд обреченного.
Дверь за спиной Нерис открылась. Не оборачиваясь, она подождала, пока дочь подойдет к ней.
– Не прощайся с ним, – велела Сандалате мать.
– Но как же? Орфантал ведь все равно узнает…
– Нет! Душераздирающие сцены нам ни к чему. Не сегодня. Нам уже сообщили, что твои сопровождающие сейчас обедают в таверне и скоро будут здесь. Впереди долгое путешествие, дочь моя.
– Я уже слишком старая, чтобы вновь становиться заложницей, – сказала Сандалата.
– В первый раз предполагалось, что это продлится четыре года, – ответила Нерис, почти слово в слово повторив то же самое, что говорила уже десятки раз. – Но все закончилось раньше срока. Обители Пурейк больше не существует как таковой – к тому же Матерь-Тьма признала сыновей Нимандера своими собственными.
– Но они снова примут меня. По крайней мере, позволь мне к ним вернуться, мама.
Нерис покачала головой:
– В том нет никакой политической выгоды. Помни о своем долге, дочь моя. Наш род пострадал и сильно ослаблен. – Она подчеркнула это слово, стараясь, чтобы оно прозвучало для Сандалаты как болезненное обвинение: в конце концов, кто был виновен в последней ране? – У нас нет выбора.
– Все-таки я попрощаюсь с Орфанталом, мама. Он мой сын.
– Он и мой внук, и его благополучие для меня важнее, чем твое. Придержи слезы, пока не окажешься внутри экипажа, где никто не увидит твоего позора. Оставь мальчика, пусть играет.
– А когда он станет меня искать? Что ты ему скажешь?
Нерис вздохнула.
«Сколько можно повторять одно и то же? Но похоже, этот раз последний – я уже вижу всадника на дороге».
– Дети податливы, и их легко отвлечь. Ты прекрасно знаешь, что скоро его обучение начнется по-настоящему. Вся жизнь Орфантала будет занята учебой и общением с наставниками, а каждую ночь после ужина мальчик будет крепко спать. Не будь эгоисткой, Сандалата. – Ей не требовалось добавлять «опять». – Пора в путь.
– Я слишком стара, чтобы снова становиться заложницей. Это выглядит неподобающе.
– Считай, что тебе повезло, – ответила Нерис. – Ты дважды послужишь дому Друкорлат: сперва была в Обители Пурейк, а теперь отправляешься к их соперникам.
– Но владения Обители Драконс очень далеко отсюда, мама! – в отчаянии воскликнула Сандалата.
– Ш-ш-ш! Не так громко, – прошипела Нерис.
Она больше не видела внука: возможно, он убежал за конюшню, что и к лучшему. Пусть забавляется, пачкая руки. В ближайшее время Орфантала ждала новая жизнь, и если Сандалата считала, будто дом, из которого она уезжала, вскоре будет полон наставников, – что ж, вряд ли стоило ее разубеждать.
Орфантала ждало путешествие в Харканас, туда, где слухи про «ублюдка» никогда не достигнут его ушей. Нерис заранее сочинила для него подобающую историю: якобы мальчик был их родственником из отдаленных владений, к югу от кузниц Хуста. Его отдавали в Обитель Пурейк не в качестве заложника, но чтобы служить во дворце самой Матери-Тьмы. Орфантала должны были обучать Сыновья Тьмы как одного из членов их свиты. Поскольку мальчика с младенчества воспитывала Сандалата, то он, разумеется, часто называл ее мамой, но Нерис не придавала этому особого значения, зная, что это временно.
Подъехал всадник из Обители Драконс, остановив коня позади экипажа. Оставаясь в седле, он поклонился госпоже Нерис и Сандалате.
– Примите приветствия и поздравления от фаворита, – сказал он. – Меня зовут капитан Ивис.
Нерис повернулась к дочери:
– Садись в экипаж.
Но Сандалата смотрела мимо кареты, пытаясь в последний раз увидеть сына. Того нигде не было видно.
– Дочь моя, делай, что тебе говорит мать. Иди уже.
Сгорбившись и держась за грудь, будто чахоточная, Сандалата спустилась по каменным ступеням. Она выглядела одновременно старой и до невозможности юной, что вызывало у ее матери лишь презрение.
Нерис повернулась к сопровождающему:
– Ивис, благодарим тебя за твою любезность. Мы знаем, что сегодня тебе пришлось проделать немалый путь.
Сидевший на козлах экипажа кучер не сводил взгляда с госпожи Нерис, ожидая сигнала. В бледном небе за его спиной взмыла к вершинам деревьев стая птиц.
– Госпожа Нерис, – объяснил пожилой женщине Ивис, – мы будем ехать всю ночь и прибудем в дом моего господина вскоре после рассвета.
– Отлично. Ты один?
Он покачал головой: