Трилогия о королевском убийце
Шрифт:
Насмешливое фырканье, блеснувшие клыки. То-то и оно, брат. Мы такие, какие мы есть. Как ты можешь утверждать, что знаешь, какую жизнь мне было предназначено вести, не говоря уж о том, чтобы вынудить меня к этому. Ты даже не можешь принять то, для чего ты предназначен. Ты это отрицаешь, хотя это ты. Все эти игры в слова — полная ерунда. С тем же успехом можешь запретить своему носу нюхать, а своим ушам слышать. Мы такие, какие мы есть, брат.
Я не снимал своей защиты. Я не давал ему разрешения. Но он ворвался в мое сознание, как ветер врывается в незакрытое окно и наполняет комнату.
Ночь и снег. Мясо в наших челюстях. Слушай, нюхай, мир живой сегодня, и мы тоже. Мы можем охотиться до рассвета. Мы живые, и ночь и лес наши! Наши
Через мгновение я пришел в себя. Я был на ногах и дрожал всем телом. Я поднял руки, посмотрел на них, и внезапно моя собственная плоть показалась мне чужой и сковывающей, такой же неестественной, как моя одежда. Я мог уйти. Я мог уйти сейчас, сегодня, и пуститься в дальний путь, чтобы найти нашу родню, и никто не сможет преследовать нас, не говоря уж о том, чтобы найти нас. Он предлагал мне залитый лунным светом мир еды и отдыха, такой простой, такой совершенный. Мы смотрели друг другу в глаза, и его глаза были сверкающими, зелеными и манящими.
Пойдем. Пойдем со мной. Что подобным нам делать среди людей со всей их мелочной возней? Ни куска мяса не получишь от всех их свар, никакой чистой радости от их козней и никакого простого удовольствия. Почему ты это выбираешь? Пойдем, пойдем со мной.
Я моргнул. Снежинки засыпали мои ресницы, и я стоял в темноте, замерзший и дрожащий. Рядом со мной волк встал и отряхнулся. Хвост прямо, уши торчком, он подошел ко мне и потерся о мою ногу, а потом носом толкнул мою холодную руку.
Я опустился на одно колено и обнял его, ощутив его густую гриву, крепость его мышц и костей. Он хорошо пах, чистотой и лесом.
— Мы то, что мы есть, брат. Приятного аппетита, — сказал я ему.
Я быстро почесал у него за ушами и встал. Когда он подхватил мешок с костями и потащил его в логово, которое вырыл под домом, я повернул к замку. Огни были ослепительными, но я все равно шел им навстречу. Тогда я не мог сказать почему, но я шел.
Глава 10
НАКАЗ ШУТА
В мирные времена владению Силой обучали только членов королевской семьи, чтобы сохранить магию в тайне и предотвратить возможность использования ее против короля. Когда Гален стал помощником мастера Силы Солисити, Чивэл и Верити завершали свое образование. Никто другой в то время не учился магии Видящих. Регал был слишком изнеженным и болезненным ребенком, чтобы вынести трудности обучения. Поэтому, когда после безвременной смерти Солисити Гален получил титул мастера Силы, обязанностей у него было мало. Некоторые, по крайней мере, считали, что времени, в течение которого он помогал Солисити, было недостаточно для того, чтобы стать полноценным мастером Силы. Другие утверждали, что он никогда не обладал достаточно большой Силой, чтобы в совершенстве овладеть магией. В любом случае за все эти годы у него не было возможности показать себя и тем самым опровергнуть наветы своих недоброжелателей. В те времена, когда Гален был мастером Силы, не было молодых принцев или принцесс, которых нужно было учить. И только когда начались набеги красных кораблей, было решено, что круг обучающихся Силе необходимо расширить. Предания гласят, что во время частых стычек с островитянами нормальным считалось существование трех или даже четырех отрядов обученных магов. Они обычно включали в себя от шести до восьми членов, собиравшихся по взаимной склонности и хорошо подходивших для образования надежной связи. И по меньшей мере один из этих людей должен был обладать теснейшей связью с одним из царствующих монархов. Он передавал королю все сообщения своих товарищей, если задачей отряда был сбор сведений. Другие группы существовали, чтобы при необходимости объединяться и передавать монарху свою Силу. Ключевые члены подобных групп часто назывались людьми короля или королевы. Иногда, очень редко, бывало так, чтобы кто-то сам по себе имел столь прочную связь с королем, что тот мог пользоваться его Силой — обычно путем простого физического прикосновения. Так монарх мог черпать энергию, необходимую, чтобы выдержать работу Силой. По обычаю, круг владеющих Силой называли по имени ее ключевого члена. Легендарным примером этого является круг Кроссфайер. Гален решил пренебречь этой традицией при создании своего первого и единственного круга. Он назвал группу своих учеников собственным именем, и это имя сохранилось за кругом даже после смерти Галена. Вместо того, чтобы объединить владеющих Силой и дать им возможность расти, Гален сам выбрал себе учеников. В этой группе отсутствовали прочные взаимные контакты, и истинная связь была скорее с мастером Силы, чем с королем. Таким образом, ключевой член группы, первоначально Август, делал полный доклад Галену не менее часто, как королю Шрюду или будущему королю Верити. Со смертью Галена и исчезновением Силы у Августа место последнего заняла Сирен. Остальные, кто уцелел, были Джастин, Уилл, Каррод и Барл.
Ночью я бежал, как волк.
Сначала я решил, что это обычный яркий сон. Бескрайний заснеженный простор, белый с чернильными тенями деревьев, ускользающие запахи, принесенные холодным ветром, и удовольствие от вынюхивания гнезд землероек. Я проснулся с ясной головой и в хорошем настроении. Но на следующую ночь сон снова был таким же ярким. Я обнаружил, что, закрыв от Верити и от себя самого сны о Молли, я остался незащищенным от ночных мыслей волка. Это было целое царство, куда ни Верити, ни кто-либо другой, владевший Силой, не мог последовать за мной. Это был мир, лишенный придворных интриг, подлостей и заговоров. Мой волк жил в настоящем. Его сознание было свободно от ненужных обрывков воспоминаний. Изо дня в день он делал только то, что было необходимо для выживания. Он не помнил, сколько землероек убил две ночи назад, но знал, например, на каких охотничьих тропах попадается больше кроликов или в каком месте ручья течение такое сильное, что не бывает льда.
Именно тогда я и показал ему впервые, как охотиться. Сначала у нас получалось не очень хорошо. Я по-прежнему вставал каждое утро очень рано, чтобы отнести волку еду. Я говорил себе, что это всего лишь маленькая часть моей жизни, которую я сохраняю для самого себя. Как сказал волк, это было не то, что я делал, а то, чем я был. Кроме того, я обещал себе, что не позволю нашей связи стать настоящим единением. Скоро, очень скоро он сможет охотиться сам, и я отпущу его на свободу. Иногда, успокаивал я себя, я пускаю его в свои сны только для того, чтобы скорее научить его охотиться. Я боялся даже думать о том, что сказал бы об этом Баррич.
Я вернулся из одной из своих утренних экспедиций и увидел двух солдат, мужчину и женщину, которые сражались во дворе кухни. У них были палки, они весело поддразнивали друг друга и обменивались ударами на чистом холодном воздухе. Мужчину я вообще не знал и на мгновение подумал, что оба они чужие. Потом женщина заметила меня.
— Хо! Фитц Чивэл! Можно словечко с тобой?! — крикнула она, не опуская своей палки.
Я смотрел на нее, пытаясь вспомнить. Ее противник промахнулся, и она сильно ударила его своей палкой. Пока он прыгал от боли, она отскочила назад и громко рассмеялась — этот пронзительный смех нельзя было не узнать.
— Уистл Свисток? — спросил я недоверчиво.
Женщина, к которой я только что обратился, сверкнула своей знаменитой редкозубой улыбкой. Она опять звонко ударила по палке противника и снова отскочила назад.
— Да?! — спросила она, задыхаясь.
Ее партнер вежливо опустил свою палку. Уистл немедленно ударила его. Почти лениво его палка взметнулась вверх, отражая удар. Она снова засмеялась и подняла руку, прося передышки.
— Да, — повторила она и на этот раз повернулась ко мне, — я пришла… То есть меня выбрали, чтобы попросить тебя о покровительстве.
Я посмотрел на ее одежду.
— Я не понимаю. Ты ушла из стражи Верити?
Она слегка пожала плечами, но я заметил, что этот вопрос удивил ее.
— Но недалеко. В стражу королевы. Значок лисицы. Видишь?
Она натянула край короткой белой куртки. Я увидел практичную домотканую шерсть и оскаленную белую лисицу на пурпурном фоне. В тот же цвет были выкрашены плотные шерстяные штаны, заправленные в высокие сапоги. Ее соперник был одет точно так же. Стража королевы. Для Кетриккен эта форма имела особый смысл.