Трилогия о королевском убийце
Шрифт:
— Розмари, я хочу поговорить с ее величеством с глазу на глаз.
Девочка серьезно кивнула, подошла к своей королеве и сделала глубокий реверанс. В одно мгновение королева подняла глаза, кивнула и жестом пригласила меня подойти к окну. Я поздоровался с ней и, улыбаясь, показал на воду, как будто мы говорили о хорошей погоде. Но тихо я сказал ей:
— Начиная с этой ночи Баррич хотел бы охранять вашу дверь. Он боится, что, когда остальные узнают, что вы ждете ребенка, ваша жизнь будет в опасности.
Другая женщина побледнела бы или удивилась. Но Кетриккен легко коснулась ножа, который всегда болтался у нее на связке ключей.
— Я почти рада была бы прямой атаке, — призналась
— Думаю, другому доверить вашу охрану нельзя. Это был бы страшный удар по самолюбию Баррича.
— Хорошо. — Она помолчала. — Я прикажу поставить для него стул.
— Сомневаюсь, что он им воспользуется.
Она вздохнула.
— Все мы по-своему жертвуем. Я все равно велю поставить стул.
Я склонил голову, соглашаясь, и королева позволила мне удалиться.
После я отправился в свою комнату, намереваясь убрать все то, что было вытащено для Баррича. Но когда я тихо шел по коридору, дверь моей комнаты, к моему несказанному изумлению, медленно открылась. Я шагнул к другому дверному проему и прижался к чьей-то двери. Через мгновение из моей комнаты вышли Джастин и Сирен. Я сделал шаг вперед, чтобы встретить их.
— Все ищете уединения? — язвительно спросил я.
Они оба окаменели. Джастин отступил назад, спрятавшись за спиной Сирен. Она сверкнула на него глазами, а потом твердо встретила мой взгляд.
— Мы не обязаны отвечать тебе ни на какие вопросы.
— Даже после пребывания в моей комнате? Нашлось что-нибудь интересное?
Джастин дышал, как будто только что пробежал несколько миль. Я намеренно встретился с ним глазами. Он молчал. Я улыбнулся ему.
— Мы вообще не обязаны с тобой разговаривать, — заявила Сирен. — Мы знаем, что ты такое. Пойдем, Джастин.
— Вы знаете, что я такое? Интересно. Будьте уверены, что я знаю, кто вы такие. И не я один.
— Человек-зверь! — прошипел Джастин. — Ты погряз в самой отвратительной из магий. Неужели ты думаешь, что мог остаться незамеченным нами? Неудивительно, что Гален счел тебя недостойным Силы.
Его стрела попала в цель и трепетала в моем самом тайном страхе. Я попытался не показать этого.
— Я верен королю Шрюду.
Лицо мое было спокойно. Я пристально смотрел на них и больше не сказал ничего. Словами. Но я оглядывал их снизу доверху, оценивая, и почувствовал в них неуверенность. По тому, как они переминались с ноги на ногу, по быстрым взглядам, которыми они обменялись, было видно, что их предательство осознанное. Они докладывали Регалу, зная, что должны докладывать королю. Они не обманывали себя; они все понимали. Может быть, Гален Силой вбил в их сознание преданность Регалу; может быть, они не решались пойти против него. Но все же они понимали, что Шрюд — король и что они пошли против короля, которому присягали. Я припрятал это наблюдение в укромном уголке памяти. Это щель, в которую в один прекрасный день можно будет вбить клин.
Я сделал шаг назад и наслаждался, наблюдая, как Сирен, съежившись, проходит мимо меня, а Джастин в страхе прижимается к стене. Но я не стал нападать. Я повернулся к ним спиной и открыл дверь. Войдя в комнату, я почувствовал змеиный язычок Силы на краю своего сознания. Не раздумывая, я закрылся, как научил меня Верити.
— Держите свои мысли при себе, — предупредил я Сирен и Джастина, но оглядываться не стал.
Я закрыл дверь.
Мгновение я стоял, тяжело дыша. Спокойно. Спокойно. Я не опускал стены своего сознания. Потом тихо, осторожно я задвинул засов. Когда дверь была заперта, я настороженно прошел по своей комнате. Чейд как-то сказал мне, что всегда следует считать других людей более умными и искусными, чем ты сам. Это единственный способ остаться в живых. Так что из опасения, что мои вещи могут быть покрыты ядом, я ни к чему не прикасался. Я стоял в центре комнаты, зажмурившись и пытаясь точно вспомнить, как она выглядела раньше. Потом открыл глаза и стал искать перемены.
Маленький подносик с травами стоял на моем сундуке с одеждой. Я оставил его на середине сундука, чтобы Баррич мог легко дотянуться до него. Значит, они рылись в моей одежде. Гобелен с королем Вайздомом, который уже много месяцев назад немного перекосился, теперь висел совершенно прямо. Это меня озадачило. Я не мог себе представить, что искали Сирен и Джастин. Поскольку они рылись в моем сундуке, я заключил, что вещь, которая их интересовала, была небольшой, раз могла поместиться в нем. Но зачем поднимать гобелен? Я стоял неподвижно, раздумывая. Это не было случайностью. Я не знал, что они надеялись найти, но подозревал, что им велели искать тайный проход в мою комнату. Это значило, что Регалу показалось недостаточно смерти леди Тайм. Его подозрения, вероятно, были сильнее, чем думал Чейд. Я почти обрадовался, что так и не смог узнать, как открывается тайный ход в комнаты Чейда. Теперь больше оснований надеяться, что он так и останется тайным.
Я обследовал каждый предмет в своей комнате, прежде чем взять его в руки. Я выкинул всю еду, остававшуюся на подносах, тщательно проследив, чтобы никто не мог попробовать ее. Я также вылил воду из ведер и кувшина. Я обследовал мои запасы свечей и дров в поисках порошка или смолы, проверил, нет ли пудры на моем белье, и выкинул весь свой запас трав. Я не мог рисковать. Ничего подозрительного я не обнаружил. Все вещи были на месте, и не появилось ничего нового. Через некоторое время я опустился на кровать, чувствуя себя усталым и расстроенным. Мне придется быть настороже. Я вспомнил происшествие с шутом и обдумал это. Я не хотел, чтобы меня запихнули в мешок и избили в следующий раз, когда я войду в свое жилище.
Комната внезапно показалась мне тюрьмой, ловушкой, в которую я должен возвращаться каждый день. Я покинул ее, не потрудившись запереть дверь. Замки были бесполезны. Пусть видят, что я не боюсь, хотя на самом деле это не так. Я вышел во внутренний двор замка. Вечер выдался мягким и светлым. Не по сезону теплая погода не успокоила меня, и я решил прогуляться в город, навестить моих товарищей на «Руриске», а потом зайти в таверну выпить пива. Прошло очень много времени с тех пор, как я в последний раз был в городе и слушал разговоры горожан. Было бы облегчением на некоторое время спрятаться от придворных интриг.
Я шел к воротам, когда передо мной встал молодой стражник.
— Стой! — сказал он, а потом, узнав меня, добавил: — Прошу вас, сир.
Я послушно остановился.
— Да?
Он откашлялся и неожиданно покраснел до корней волос. Потом набрал в грудь воздуха, но ничего не сказал.
— Тебе что-нибудь от меня нужно? — спросил я.
— Пожалуйста, подождите минутку, сир, — пробормотал стражник.
Парень исчез в сторожке, а через мгновение оттуда вышла дежурная стражница постарше. Она мрачно посмотрела на меня, глубоко вздохнула, как бы пытаясь собраться с духом, и тихо сказала: