Трилогия «Планета свиней»
Шрифт:
Человек снова посмотрел на волка.
Классный дед. Не унывает. О Гомвуле волнуется. Байки травит. Мужик!
– Каково это – потерять напарника? – спросил Зубов.
Шульц присел и прокашлялся.
– Кхе-кхе… тяжко это… – вздохнул он. – Помню, было мне четыре года. Я в лесу заплутал. Со мной человеческий мальчик двенадцатилетний. Знаешь верно, что волки взрослеют быстрее, чем люди? И я к тому времени уже окреп на фоне щуплого пацана. Выглядел уже по-взрослому. Высокий был, зубастный… Так вот, пошли мы как-то с ним по грибы. Если честно, грибочки я совсем не ем, а парнишка хотел родных побаловать. Зашли мы в лес и так увлеклись, что учесали за три горы, три поля. И заблудились. Волк потерялся в лесу, кому расскажи,
– Ну да, ну да, – поддержал старика Зубов. – И что дальше было?
– А дальше, ходили мы, кричали «ау-ау», пока не наступила ночь. А уже конец августа. Холодно. Мокро. И огонь развести мы не можем – спичек-то нет. Построили, значится, мы шалаш и завалились на настил из веток. Хорошо дождя тогда не было, но комаров туча. Парнишка прижался ко мне, отогрелся и уснул. А я всю ночь зубами щёлкал, ловил паразитов. Охранял его, как собака, честное слово!
– И когда рассвело, вас нашли люди и почесали тебя за ушком… – усмехнулся Зубов, думая, что уже разгадал историю.
– Да не-ет… если бы нашли и почесали, то и рассказывать нечего… Поутру и днём мы ягоды собирали. Есть хотелось, больше, чем сейчас. Бродили мы по лесу, разговаривали. И сдружились, конечно… Потом наступила вторая ночь. Хорошо я днём немного поспал и сил накопил. Завалились мы в шалаш, и парень снова ко мне прижался и грелся-грелся, а я мух да комаров гоняю, лапами машу. Меня-то им не достать, у меня-то шерсть уже в полтора сантиметра – густая такая шерсть. В общем, пошли пятые сутки наших мытарств. Я подумал, что всё конец моему дружку медленно приходит. Парнишка кашлял, хрипел, нос забит; температура у него – жар как от печки! Но ничего – мальчишка не сдавался… выживал. Я днём собирал ягоды, ночью грел его. Днём ягодные плантации, ночью сон в детском бреду. Но сам-то я ещё малец. Моим мозгам всего четыре года. На пятую ночь, стало быть, слышу волчий вой. Настоящий, дикий вой! Струхнул я сначала, а потом спросонья и сам завыл по-звериному. Да так у меня здорово получилось, что вокруг нас собралась целая стая. Громадные волки. Глаза светятся, сканируют нас, кто мы такие есть. Глотки у них рычат, зубы как сабли… Я парня ветками накрыл и к зверю вышел. Стою в темноте, а волки подходят ко мне и обнюхивают. Я испугался, хвостик поджал, не шевелюсь, а потом думаю, а вдруг!.. и на чистом русском языке попросил их вывести нас из леса. Говорю: серые братья, отведите меня домой – туда, где люди живут, иначе, говорю я… иначе человеческий мальчик умрёт; он ведь совсем слабый. Волки смотрят на меня и даже хвостами не виляют. Самый крупный, что-то прорычал, и я понял, что надо идти за ним… Парня еле расшевелил. Он видит волков и не боится, будто чувствует, что звери помочь ему хотят. Человек, а понимает лесного жителя. Во так, Стас! Я пацана под руку взял и повёл по тёмному лесу; ну, наверное, часа три шли. Огромный волк впереди, мы сзади. И что ты думаешь, вышли мы прямо на то место, откуда наш злополучный поход начался. Обидно только, что спасибо серому братцу не сказал. Он посмотрел на нас и, не прощаясь, в лес, как рванул. В общем, всё хорошо закончилось. Мальчишку врачи выходили, а меня все хвалили – только не верили, что нам волки помогли. Думали, я сам дорогу нашёл, а историю эту выдумал.
Шульц замолчал, вспоминая своё босолапое детство с колючками за ушами, а Стас проникся к старику и даже забыл о холоде.
– Слушай, Шульц… а человека этого, ну мальчика, ты ещё, когда-нибудь встречал в своей жизни?
– Встреча-ал. И не раз.
– Ничего себе! И где он сейчас?.. кем он стал?
– Да ты его знаешь. Это генерал Жуков.
Стас невольно привстал с узенькой скамейки, услышав имя.
Вот это поворот! Шульц спас товарища генерала, его непосредственного начальника, когда тот был ещё мальчиком. Получается, что Жуков не протянул руку помощи, когда
– Очуметь история, – поразился рассказу Зубов. – Товарищ генерал – твой должник! Это несправедливо жить в бараке при таких-то друзьях.
– Успокойся, Стас, – рыкнул старый волк. – Он хотел мне помочь, но я был глуп и горяч. Я сам себя загнал в угол. Всё сделал сам…
Уши Шульца развернулись к входной двери в камеру.
– Кто-то крадётся в коридоре, – прошептал волк и принюхался, уловив знакомые запахи. – Да ладно… не может быть?
– Кто там? – насторожился Стас.
Послышал скрип затворки, дверь визгливо открылась. За порогом камеры стояли два кота: один был рыжий, второй – невероятно борзый и чёрного цвета.
Глава 22. Ах какой он милый, этот чёрный кот
Первым в камеру зашёл Барс.
– Здесь он наш родненький! – радостно вскрикнул рыжий, раскручивая на мохнатом пальце связку ключей.
– А-а, в натуре!.. попался, человечишка! – цыкнул Шмаль, вразвалочку вваливаясь в камеру, словно чалился в ней не первый месяц. – Слышь ты, баклан в бушлате, я к тебе обращаюсь! Где картинка с моим дедулей?
Зубов не верил своим глазам. Два наглых кота каким-то невообразимым образом открыли дверь камеры и требуют у полицейского вернуть фотографию, которую сами же выкрали из 47-й свиношколы, где в день кражи совершенно убийство.
– Ты чего разорался, киса? Угомонись уже. Мы, чай тебе, не пионеры, – предупредил лохматых бандитов Шульц. – Да и караул могут в ружьё поднять. Лучше успокойся.
– Чихал я на кабанов с самого верхнего чердака, – скалил морду чёрный кот. – Барс, обшмонай человека. Ищи мою картинку!
– Будет сделано, босс. Без проблем!
Пряча голову в плечи и покачиваясь, рыжий направился к Зубову. Он обошёл сторонкой старого волка и встал перед Стасом.
– Чего уставился, капитан? Фото Шмалева деда давай! – протянул лапу Барс и щёлкнул когтем о коготь.
Зубов пристально разглядывал парней-удачи. Он мог сразу отдать бесполезную вещицу, а мог и шею свернуть обоим, но кошачья наглость его умиляла.
– Ты как сюда попал, бродяжья твоя душа? И куда часового подевал, неужели убил?
– Прикуси язык, бессовестный!.. и картинку мою верни! Ты мне фотку, я тебе дверь открытой оставлю в подарок. Хочешь, беги с кичи, хочешь, сиди и жди амнистии, – сформулировал конкретное предложение Шмаль.
Чёрный, конечно, удалец, каких в Сибири больше нет, но разве он знал, что в самом углу длинного коридора имеется туалет для караула и сушилка для вещей.
Подложив под голову портянки, с бутылкой кваса в подмышке – в сушилке отдыхал ефрейтор Хрякофф. Кабанчик сладко спал на деревянном лежаке, а когда услышал неуставной шум, то проснулся и с автоматом ППШ на изготовке, снова приступил к исполнению своих служебных обязанностей.
Шмаль получил чувствительный пинок под хвост и кубарем влетел в камеру. Затем тяжёлая дверь захлопнулась и скрипнула задвижка.
Шульц хохотал, словно вернулась молодость. У Стаса тоже поднялось настроение. Кот, за которым он гонялся, сам его нашёл – и где нашёл?.. в камере гарнизонной гауптвахты? Зачем ловить чёрного кота, Шмаль такой сознательный, что сам «лапы вверх»!
– Годы летят, а ничего не меняется, – смеялся Шульц. – Какими они были забавными гибридами, такими и остались. Развеселил ты меня котофеюшка, и чтоб не прочувствовать тебе силу препарата «Вар-250».
Шерсть на Шмале стояла дыбом, будто его ударило током; хвост торчал трубой – уши назад. Он шипел, расставив широко верхние лапы, прижимаясь спиной к стене. Его друг Барс упал сразу на четыре конечности, выгнулся дугой и скрёб когтями о бетонный пол. Оба кота гортанно завывали, словно Зубов и Шульц вот-вот набросятся на них.