Тринадцать ведьм

…Прекрасная июньская ночь, звезды… Звезд, правда, не видно из-за фонариков на деревьях, светильников вокруг бассейна, иллюминации в доме и снопов света из французских, во всю стену, окон.

Стол накрыт в гостиной, десерты на веранде; гости фланируют с бокалами туда-сюда, кружат вокруг клумб, усаживаются или ложатся прямо на траву. Из дома слышится легкая музыка.

Виновница торжества, она же хозяйка дома – красивая женщина средних лет, Виктория Шепель, в белом платье, расшитом хрустальным бисером, с длинными

белыми волосами по плечам, полулежит в шезлонге. В тонких красивых пальцах бокал с шампанским; рядом, тоже в шезлонге, подруга, одноклассница – полная брюнетка в красном платье, тоже с бокалом; платье ее попроще, украшения крупные и слишком блестят – даже человеку несведущему видно, что это бижутерия. Она с завистью рассматривает бриллиантовые серьги и колье подруги. Зовут ее Тамара, язычок у нее раздвоенный, и она с удовольствием обсуждает гостей. Хозяйка слушает рассеянно – раздувая ноздри, едва сдерживая злобу, она наблюдает за оживленной парой, сидящей на лужайке у бассейна. Мужчина что-то увлеченно рассказывает небольшой изящной женщине в черном коротком платье. Мужчина – любовник Виктории Анатолий Крамер; женщина – ее близкая подруга Руслана. Руслана громко хохочет, запрокидывая голову, дирижирует рукой с полным бокалом, отпивает, снова хохочет. Мужчина подливает ей из бутылки, стоящей рядом.

– Нет, ты только посмотри, как наш Толик ухлестывает за этой…

Тамара ревнует хозяйку к Руслане и говорит о ней гадости, называя «эта», чувствуя, что Виктория не имеет ничего против и слушает с удовольствием. Она также прекрасно знает, что Анатолий Крамер – любовник Виктории, и не упускает возможности приложить общую подругу.

– И ведь уродка, ни рожи, ни кожи! Что только Камаль в ней находит? Дураки эти мужики!

Камаль, молодой мужчина не то из Египта, не то из Ирака, был другом Русланы и болевой точкой Тамары, в свое время она имела на него виды. Это был смуглый, очень красивый мужчина с длинными волосами, предприниматель, как он себя рекомендовал. Он сидел неподалеку, лицо у него было хмурое. Около часа назад у него состоялся неприятный разговор с Викторией, он попросил денег, она отказала. Дело было в ее спальне – Виктория стояла перед зеркалом, она даже не повернулась, когда он вошел. Говорила, глядя на него в зеркало.

«Извини, дружок, у меня денег нет, это к Андрею, – сказала она, неприятно усмехаясь. – Попроси у него, возможно, он даст. А может, не даст». Самое обидное то, что год назад они были любовниками, и Андрей, муж Виктории, кажется, догадывался, во всяком случае, Камаль напрягался, встретившись с ним взглядом. В деловых кругах Андрей слыл за человека жесткого и решительного. Бычара, называл его Камаль, мысленно, разумеется. С какой, пардон, мордой прикажете просить у него деньги?

Виктория прекрасно знала, что Камаль никакой не предприниматель, а альфонс и, кажется, наркоман… но хорош, паршивец! Она окинула взглядом стройную фигуру Камаля, перевела взгляд на приятельницу, ухмыльнулась. Тамара не сводила с Камаля жадного взгляда. Когда Виктория рассталась с Камалем, она засуетилась, стала приглашать его к себе, делать подарки. Играла роль роковой женщины: вся в черном, вся в серебре, в пальцах тонкая длинная сигарета в мундштуке черненого серебра. На золото она не тянула, и широкой мужской спины, за которой так уютно прятаться, у нее не было. Была когда-то, правда, неширокая и хлипкая, да сплыла. Она любила повторять, что золото вульгарно, для нуворишей, то ли дело серебро… ах, это так благородно! Серебро – ее металл, в нем лунная магия и тайна. Она никогда не забудет, как он с ухмылкой рассматривал дорогой серебряный браслет-цепочку, ее подарок. Она думала, он наденет браслет – Камаль любит побрякушки, готова была помочь с застежкой, но он небрежно сунул плоский футляр в карман. Подарок оказался недостаточно дорогим. Она поняла тогда, что ничего между ними не будет, что Камаль не ее уровень, и все попытки произвести на него впечатление никчемны и напрасны. Такой мужчина, как Камаль, стоит больших денег, а денег у нее нет. А потом Виктория сказала, что Камаль… это самое… с Русланой. Сказала с мерзкой довольной ухмылкой, прекрасно зная, что она, Тамара, имеет на него виды. И словечко нашла гнусное… Виктория никогда не стеснялась в выражениях, даже козыряла этим, красочно описывая

сексуальные привычки знакомых мужчин. Тамара хихикала и повторяла: «Ну, ты, Витуля, даешь! Такая юморная, как скажешь, хоть стой, хоть падай!» Дрянь! Думает, если есть деньги, то все можно! Андрей тюфяк, не подозревает о шашнях супруги. Хотя, может, начал прозревать – не явился на юбилей, исчез. Витка злая, как пантера, улыбается, а глаза бешеные. И Толика ревнует к Руслане… Русечке! Вон, вцепилась в ручки шезлонга, даже косточки побелели.

Новая подруга Камаля, Руслана, та еще штучка, глупа, но себе на уме. Тамара сказала, ни рожи, ни кожи, из ревности. Руслана – красотка каких поискать. И молода. И блондинка. И умеет себя подать – профессия такая… публичная. Трудится стриптизершей… ах, нет! Исполнительницей экзотических танцев, вот! Мужики выпадают в осадок, лезут на подиум, суют бумажки, приглашают, а она, почти голая, изгибается как змея… анаконда!

Руслана, заметив, что Виктория и Камаль уединились, помрачнела. Она считала, что Камаль миллионер, и боялась его упустить. С полгода назад она увела его у Виктории, как она думала, и теперь опасалась рецидива их отношений. Она кокетничала с Анатолием Крамером, хохотала, подставляла бокал и поглядывала на Камаля. Бутылка шампанского опустела, и Анатолий отправился в дом за новой.

К ним подошла жена Анатолия Крамера Ида, болезненная, бледная женщина с короткой стрижкой, в жемчужно-сером платье со стразами, присела на свободный шезлонг. Небольшая, изящная, большеглазая, в сверкающем платье, она напоминала куклу и немного стрекозу. Сходство усиливалось удивительной статикой ее облика, скупыми неторопливыми и осторожными движениями – Ида проходила курс химиотерапии после сложной гинекологической операции, была слаба и почти не выходила из дому.

– Как ты, Идочка? – заботливо спросила Тамара. – Получше? Сто лет тебя не видела.

– Получше, спасибо, девочки. Красиво тут у тебя, Виточка, дом как дворец. Воздух, природа… чудо! Я бы с удовольствием переехала за город, но Толя против. А чего ж Андрюши нет? У жены юбилей, а он отсутствует…

– Андрей в командировке, сказал, обязательно будет, – поспешила Тамара. – Попозже. А где твой Толик?

– Вон, на лужайке, с Русей, – ответила бесхитростно Ида, кивая на живописную группу на газоне. – Пусть отвлечется, он со мной намучился. Сколько мужиков бросают жен… после такого.

Виктория и Тамара иронически переглянулись. «Ну, дурища, – было написано на ухмыляющемся лице Тамары. – Ничего вокруг себя не видит!»

Ида заметила их взгляды и улыбнулась кончиками губ. Лицо ее выражало презрение.

Истошный визг и плеск воды привлек их внимание – одна из женщин бросилась в бассейн как была, в платье. Руслана громко вскрикнула и расхохоталась – ее окатило холодной водой.

– Светка чудит! – рассмеялась Тамара. – Шальная девка! А где ейный хахаль? Чего-то не видать, небось шарит в буфете!

– Пойду я, девочки, – сказала Ида, зябко поведя плечами. – Холодно.

– Попроси Толика принести плед, – с фальшивым участием сказала Тамара.

– Да нет, пойду, пожалуй. Сделаю себе чаю… похозяйничаю на твоей кухне, Виточка. Можно?

– Будь как дома, дорогая! – сказала Виктория. Ее высокомерное и небрежное «дорогая» прозвучало почти оскорбительно. Тамара ухмыльнулась. Ида кивнула и поднялась. Виктория и Тамара смотрели ей вслед.

– Не повезло, – сказала Тамара. – Совсем плохая, выглядит ужасно. Лучше бы сидела дома.

– Толя говорит, ей уже лучше, – заметила Виктория. – Он с ней возится как с ребенком.

– Таких мужей поискать, – сказала Тамара. – Большая редкость по теперешним временам. И платье шикарное.

Виктория вдруг поднялась и молча пошла к дому…

Ида Крамер вернулась в дом и устроилась на диване, закутавшись в плед; ее знобило. Задремала. Разбудили ее взрывы и крики – в саду рвались петарды. Начался салют. Она завороженно смотрела на море разноцветных огней за окном. В черном небе расцветали и осыпались гаснущими искрами изумительно красивые красные, желтые, синие цветы. Вспышки света и залпы перемежались с кромешной темнотой и секундами оглушительной тишины, а потом все повторялось. Пошарив вокруг себя, Ида нащупала мобильный телефон.