Тринадцатая экспедиция. Глава первая
Шрифт:
Бык и Хмырь пришли на завтрак как раз, когда Немой (который обычно выступал в качестве разносчика) закатил в комнату тележку с тарелками и кастрюлями.
Пижон как-то пытался поговорить с полковником Фроловым, чтобы еду им таскал робот Игнат, но был грубо послан на три буквы. Военные... что с них взять? Целый, мать его, корабль военных. Всего пяток честных ребят на сотню этих услужливых дегенератов. Вообще, Бык тоже был услужливым, и ради Соломона был готов и в огонь и в воду, но к военным относился с пренебрежением и
– Я тут сейчас с черными перетер, - начал утренний разговор Пижон.
– Слыхали? Вояки гонза профукали. Целый день комплекс шмонали, и профукали.
Пижон замолчал, откусил кусок хлеба и поднял ложку.
– И что он?
– с интересом спросил Джерри.
– Выполз ночью из своей щели и двоих порезал, - прожевав, сказал Пижон.
– Не насмерть, правда.
– Еще не начали дохнуть как мухи, - хмыкнул Джерри.
– Ставили-то на что? Пять трупаков в первый же час?
– Уже и не начнут, - пробасил Соломон.
– А если начнут - настанет очередь черных и князевских.
– М! Наверное, уже и видео есть, - вспомнил Пижон.
– Тот мажорный подпол публикацию готовил.
Борис отложил ложку и взялся за РЛК, полез проверять материалы экспедиции.
– Кня-я-язь...
– зло прошипел Немой.
– Замочить бы его?
– предложил он без всякой надежды.
– Я могу замочить, - подал голос от соседнего стола Хмырь.
Соломон внимательно посмотрел на Хмыря. Да, он может. За это его еще и держат в живых. Первоклассный киллер, выполнивший без шума и осложнений сто процентов заказов. Если бы не проблемы с личной гигиеной - цены бы ему не было...
Но нет, не пойдет. По крайней мере, не сейчас. Силы слишком не равны - у Князя десять таких специалистов как Хмырь.
Хмырь тем временем начал пить чай, громко и противно прихлебывая.
– Тише давай!
– раздраженно бросил Джерри, со злости заговоривший с английским акцентом.
Хмырь непонимающе посмотрел на него.
– Не надо никого мочить, - наконец сказал Соломон глядя поочередно на Джерри и на Хмыря.
– Как припекет - может быть. И то, сначала попробуем их перекупить.
– Перекупить князевских?
– с сомнением спросил Пижон.
– Серьезно?
Ответить Соломону не дал Борис, уже просматривающий записанные космопехами видеоматериалы. Сначала он выдал громкое «О», а потом захохотал, обрызгав слюной сидящего рядом Немого.
– Тебя к Хмырю пересадить?
– зло спросил Джерри.
– Смотри, - все еще смеясь и вытирая слезы, Борис протянул через стол свой РЛК.
На видео один из космопехов, которого свои называли Монголом, стоял со стояком и голым задом, и пытался застегнуть штаны, не прищемив при этом свой член.
Джерри, Пижон и Немой загоготали. Соломон остался невозмутим. Возможно, он и улыбался, но только одними глазами - за темными линзами очков это было невидно. А Хмырь, обиженный, что ему не показали смешное видео, вновь начал громко прихлебывать чай, заглушая смех.
Джерри мгновенно перестал смеяться, и выхватывая револьвер, развернулся, прицелился Хмырю в голову.
– Let's some manners or your head gonna be lick at that shake...
– прошипел он на привычном ему английском.
– Перестань хлебать!
– перевел Пижон.
Хмырь отставил кружку.
– Гонз-то где?
– спросил Соломон у Бориса.
– А?
– все еще улыбаясь, не понял Бык, но потом опомнился, - сейчас найду, - и вновь погрузился в РЛК.
3, Прорва, российский комплекс, подземные лаборатории, палата младшего сержанта Буряева. 28.06.2087 10:10 (28:10)
Ярослав Буряев медленно раскрыл глаза. Сначала показалось, что он не видит вообще ничего - лишь сплошная серая пелена. Затем, кое-как, скрипя веками, проморгался. В пелене стали проступать некоторые очертания, заработали органы осязания.
Ярик понял, что лежит на животе на чем-то мягком, сильно напоминающем кровать. Кровать эта была не простой - в матрасе имелось отверстие для лица, чтобы он мог спокойно дышать. Из уголка рта торчала приклеенная лейкопластырем пластиковая трубка, видимо, чтобы слюна из бесчувственного рта не текла на пол.
Какое-то время Ярик рассматривал серый пластик пола и обрамляющую обзор белую простынь. А затем появилась боль. Пульсирующая в затылке, странное томление в шее, мышцы спины и вовсе, казалось, ныли все до единой.
Ярик попытался поднять голову - не вышло. Видимо, она привязана. Е-е-епта... От усилий его затошнило, и потемнело глазах. В памяти всплыл стальной захват гонза, разъедающий носоглотку запах немытого тела, и сокрушающие удары в незащищенную спину. Ярик задышал чаще.
– Э, проснулся что ли?
– вдруг прозвучал отдаленно знакомый голос.
– Эй! Эй, Зина! Он проснулся!
Витек Начекутов. Сторожит у постели. А сам Ярик по всей видимости привязан...
Твою мать, выходит он подцепил от гонза ТВИХ и теперь сам становится гонзом! А Витек тут стоит, чтобы в случае чего оперативно пустить Ярику пулю в затылок.
Но почему они его сразу не усыпили? Что они с ним сделают? Пустят на опыты?
К кровати подошли быстрым шагом.
– Ты тут как? Нормально?
– спросил женский голос. Наверное, это и есть Зина.
Ярик попытался встать, но спину пронзила такая резкая боль, что он едва не подавился.
– Бля-я, - простонал он.
– Лежи-лежи, - поспешила сказать Зина.
– Мы тебя зафиксировали.
«Да уж я понял» - хотел было сказать Ярик, но воздуха не хватало.
– Лучше лежать на животе - меньше нагрузки на раны, - говорила Зина.
– Там у тебя жесть вообще... Мы гелем замазали, но хотя бы часов десять-пятнадцать нужно полежать вот так.