Тринадцатый VII
Шрифт:
Воздуха внутри оболочек нам должно было хватить минут на десять.
— Назови мне имя заказчика, и твоя смерть будет быстрой, — угрожающе сказал я, подходя ближе к главе гильдии.
Было ясно, что заказчик связан с императором. Иначе не было бы указания пощадить Свету. Но вот кто из дворянских родов стал посредником? Точно не сам Некрасов.
Купол вокруг меня сиял всеми оттенками радуги, словно большой мыльный пузырь.
— Хах, этого я тебе не скажу даже под пытками, — усмехнулся мужчина.
—
— Вам меня не удивить.
Он сохранял такое спокойствие, словно у него ещё десять тузов в рукаве. И скорее всего, оно так и было, потому что рука в чёрной перчатке поднялась, начиная быстро выводить в воздухе плетение.
Макар вопросительно на меня посмотрел, и я кивнул в ответ на немой вопрос. Призрак материализовал шпагу, и всего на миг она стала видна для окружающих. В тот миг, когда проходила через ладонь, которой и пытался колдовать убийца.
Но он просто опустил раненую руку, словно ему и не было больно.
— Ещё одна попытка, и твоя смерть будет мучительной, — пригрозился я.
— Если бы я боялся смерти, то не пришёл бы сюда, — процедил убийца.
— Алексей Дмитриевич, под клятвой он вам имён не назовёт. Предлагаю убить его, и дело с концом, — ледяным тоном предложил Андрей Константинович.
— Поддерживаю! — воскликнул парящий над полом Макар.
— Убей, если сможешь, — процедил глава гильдии.
— А мне и нужно это делать самому, — пожал я плечами.
Я кивнул призраку, и он меня понял.
За этой смертью мы и пришли сюда…
Тело последнего из убийц упало на пол, и мы спешно вышли из поместья, чтобы развеять защитные купола. Но перед уходом я достал из кармана телефон главаря гильдии. Возможно, Серёга сможет вытащить оттуда нужные данные.
Также проверил пульс Некрасова-старшего. Слабый, но был. Видимо, снотворное сильно замедлило метаболизм, и только благодаря этому он выжил. Сейчас с распахнутыми дверьями и окнами газ быстро развеется. До верхних этажей он не добрался, поэтому за здоровье остальных Некрасовых и их слуг я не переживал.
Выйдя из дома, сразу позвонил в скорую и оставил анонимное обращение. Минут через пятнадцать к Некрасовым прибудут целители и всех откачают.
А мы с мастером печатей пока отойдём подальше. Если органы правопорядка приедут раньше, чем мы уедем, то не заметят нас на соседней улице.
Вот так, уничтожили целую гильдию, а я даже не испачкался.
А ещё одиннадцати утра нет!
— Алексей Дмитриевич, вы не представляете, как я вам благодарен, — расплывался Андрей Константинович, пока мы ждали такси на соседней улице.
— Выразите свою благодарность исполнением договорённостей, — напомнил я.
— Конечно, — мастер печатей кивнул и достал из внутреннего кармана своего пальто запечатанный
Я кивнул и принял конверт. Сразу распечатал. Одно из иностранных имён мне было уже знакомо, и с этим человеком я должен переговорить в скором времени. А вот остальные были лишь смутно знакомы, и то потому что мелькали в СМИ.
Но с ними тоже предстоит познакомиться, чуть позже.
Такси приехало за Андреем Константиновичем, и он сказал мне напоследок:
— Надеюсь, больше мы не увидимся.
— Если вы не додумаетесь и дальше насылать проклятия на конкурентов, то и повода не будет, — ответил я, и в этот момент подъехала моя машина.
К обеду я был уже дома и успел проводить Илью на поезд в Смоленск. Из-за слежки Света осталась дома. Но ребята договорились встретиться на следующих выходных.
А вечером мы с Машей отправились в Третьяковскую галерею.
Здесь было припарковано много дорогих машин. Мы же вышли из семейного лимузина.
Голубое платье графини блестело в свете фонарей, а позади нас к зданию галереи топала Булочка. Хоть тут не было ограничения на магических питомцев.
— Алексей Дмитриевич, вы таки откликнулись на наше приглашение! — радостно встретил меня распорядитель.
— Конечно, кто бы отказался посетить выставку в его честь.
— И такие случаи бывали. Сколько выставок мы организовали в честь императора, но он так ни на одну не пришёл.
Было сложно сохранять дружелюбную улыбку, когда речь зашла о злейшем враге. У меня невольно сжалась челюсть, но на мою удачу распорядитель решил не продолжать разговор, а проводить нас в главный зал выставки.
Помимо множества картин, в которых угадывались очертания Зубастика. Именно очертания, потому что художники без дара видящего добавляли больше своей фантазии. А моих портретов здесь было всего три штуки, и то перерисованных со старой фотографии из глобала.
— Ой, а тут и меня нарисовали с Булочкой, и когда успели! — воскликнула Маша, кивая в конец зала. — Давай посмотрим, а потом к банкетному столу? Я специально ничего не ела.
— Ничего не ела? — я удивился такому подходу.
— Ну да, чтобы больше вкусностей влезло. Слышала, что десерты сегодня поставляют лучшие кондитеры, — хихикнула Маша.
— Тогда и мне надо попробовать.
— Это опасно. Можешь подсесть на сладкое, как на запрещённые вещества, — она продолжала шутить.
— Ты недооцениваешь мою выдержку.
Пока мы шли к указанной картине, то столкнулись с Годуновым и Голицыным, которые вели ожесточённую беседу о цене картины, у которой они стояли. На ней был изображён летающий регат, и оба мужчины хотели её купить. Хотя по мне, здесь абстракции было больше, чем самого регата.