Трисс Воительница
Шрифт:
— Только здесь нет мечей, — произнес патриарх. — Длинные клинки невозможно соорудить из камня. Нужен металл. А наши ножи в основном делаются из камня. На острове применять оружие запрещено, но мы изготовили его на случай защиты от врагов. Еще ни разу нам не доводилось пускать его в ход, потому что мы живем по законам добра и мира.
— По этой причине дороги на Остров Мира не знает ни один злодей, — почтительно добавила Трисс. — Им запрещено это судьбой. Нам довелось жить на земле, где царствовало
— Я хотел бы предложить вам остаться с нами, — начал Горлец, участливо положив лапу ей на плечо, — но по вашим глазам вижу, что это невозможно.
— Да, сэр, это невозможно, — прикоснувшись к наконечнику копья, подтвердила Трисс. — Невозможно потому, что в Рифтгарде осталось еще много рабов.
— А ты тоже так считаешь? — спросил большой еж Шога, который вертел в лапе три острых камушка для пращи.
— Да, — ответил он. — Мы обещали нашим друзьям, что когда-нибудь вернемся, чтобы их освободить. Мы не можем нарушить свою клятву.
— Ну что ж, — глубоко вздохнул Патриарх. — Раз так, то не смею вас отговаривать. Мы дадим вам с собой часть нашего оружия. А также снабдим продовольствием. Но только не сейчас. Вы еще не вполне окрепли, чтобы отправляться в путь. Поэтому забудьте о своих клятвах на время, пока вы с нами.
Не знавшие вольной жизни Трисс с Шогом никогда не испытывали того, что им довелось вкусить на Острове Мира. Это были самые счастливые, самые веселые дни их жизни. Вечерами они, сидя вместе с другими зверями у костра, любовались золотистым закатом. Ежата украшали их шеи и головы гирляндами лютиков и венками из маргариток. Взрослые потчевали всякой едой и питьем.
— Представляешь, как здорово было бы каждый день сидеть вот так у костра, — любуясь на летящие вверх и тающие в вечерних сумерках искры, сказала Трисс. — Только дураки могут мечтать покинуть этот восхитительный остров.
Шог заметил, что в ее глазах блеснули слезы.
— Но именно такими дураками мы с тобой и являемся. Мы не можем жить здесь спокойной жизнью, зная, что другие звери продолжают влачить рабское существование.
— Да, не можем, — согласилась Трисс и, шмыгнув носом, отвернулась. — И поэтому через несколько дней отправляемся в путь. Только, думаю, кое-кто из нас останется здесь.
Она посмотрела на Велфо, взгляд которой по-прежнему был прикован к Уртике. Поглощенные друг другом, они, казалось, совершенно не замечали, что происходило вокруг.
— Ясное дело, — ухватив мысль своей подруги, произнес Шог, — кто это будет. Конечно, грех разлучать этих двоих. Бедняжка Велфо никогда не была сильной. У нее тихий и кроткий нрав. Пусть остается с молодым Уртикой. Она найдет счастье на Острове Мира.
Вместо ответа Трисс сквозь слезы улыбнулась, похлопав выдру по лапе. Впрочем, что она могла
15
Утренние солнечные лучи щедро струились сквозь листву рэдволльского сада, прибавляя тепла и веселья царившей во время завтрака суматохе. Кротоначальник Уррм разливал овсяную кашу с орехами и медом — лакомство, особо почитаемое среди диббанов. Справляться с этой обязанностью было не так-то просто, потому что малыши подняли невообразимый гвалт и, стуча деревянными ложками по столу, громогласно требовали добавки:
— Хочу еще каши! Моя уже закончилась.
— А мне дали маленькую миску. Мне не хватило!
— Сюда, урр, скорей, зурр. Не то я помру с голоду.
Кротоначальник посмотрел на Меховичка с напускной строгостью:
— Да ты уже три порции слопал, разбойник.
Чернявый собрался нахлобучить миску вместо каски. Хорошо, что Мемм Флэкери успела вовремя ее выхватить:
— Ах ты, негодник! Ишь чего удумал! Лучше утри свою мордочку! Не то заелся по уши. И когда только вы научитесь не проносить ложку мимо рта? Сестра Вернал, держите скорей этого сорванца, пока он тут все вверх дном не перевернул.
Аббат закрыл лапами оба уха и, обращаясь к Гердлу Спринку, сидевшему с ним по соседству, прокричал:
— Конечно, я понимаю, что завтраки на свежем воздухе малышей веселят. Но это уже чересчур. Пойдем-ка с тобой, дружок, в сторожку. Немного отдохнем в обществе Мэлбан и Крикулуса.
Гердл собрался было проводить аббата в сторожку, но внезапно остановился:
— Отец настоятель, сюда направляется Командор. А с ним этот старый филин Овус. Интересно было бы знать, зачем он к нам пожаловал. Ведь он у нас нечастый гость.
Они поспешили навстречу наставнику выдр и гостю. Встретившись, все четверо направились в сторожку.
— Сегодня утром я вдруг заметил, что ворота открыты, — сказал по дороге Командор отцу настоятелю. — Подошел ближе. И впрямь: засов не задвинут, а на замке висит вот этот чепец. Тот самый, в котором вчера вечером выступал Крикулус. Я бросился в сторожку, а там никого нет. Ни Крикулуса, ни Мэлбан.
— Мэлбан с Крикулусом исчезли! Но куда они могли подеваться?
Бурый филин, поморгав своими черными как уголь глазами, произнес:
— Не могу знать, куда ваши друзья направлялись. Но зато знаю, где они находятся сейчас. Ох, до чего веселое у вас застолье! Шумновато немного, но дух весьма и весьма аппетитный. Как бы ваши ребята не смели все подчистую. Я со вчерашнего дня мечтаю хотя бы о кусочке лепешки.
— Уверяю вас, дорогой друг, что без завтрака вы не останетесь, — едва сдерживая свое нетерпение, почтительно заверил его Эподемус. — Прошу вас, расскажите нам поскорей, где вам довелось обнаружить Крикулуса и Мэлбан.