Тривейн
Шрифт:
– Конечно! Правда, они не очень-то мягкие, но это ведь неизбежно. Сводятся они к подавлению – быстрому и решительному. С помощью, естественно, оружия. Одна идея быстро заменяется другой! Вот и все...
– Но ведь прольется кровь. Много крови!
– Это неизбежно, – хмыкнул Боннер. – Впрочем, это ведь только игра!
– Только не для меня, – заметил Тривейн.
Боннер взглянул на часы и как ни в чем не бывало воскликнул:
– Почти четыре часа, черт побери! Если мы хотим осмотреть оставшиеся помещения, надо спешить, пока они не закрылись!
Тривейн встал с кресла, чувствуя себя
Невероятно, что после столь кровавых откровений Боннер как ни в чем не бывало воскликнул: «Почти четыре часа, черт побери!» И при этом никакого испуга в глазах...
Конечно, у здания на Потомаке было еще одно преимущество помимо того, что его окна выходили на реку, – кроме обычных пяти комнат и зала ожидания, в нем имелись кухня и кабинет, в котором можно проводить совещания и работать. Если нужно, в кабинете можно даже ночевать: на огромной кожаной кушетке. Одним словом, дом показался Тривейну идеальным, и Боннер немедленно подал заявку.
После того как были завершены все формальности, они вернулись в отель.
– Не хотите ли выпить, майор? – спросил Тривейн, выходя из армейской машины, на обеих дверях которой стояли знаки, позволяющие парковку в любом месте.
– Благодарю вас, мистер Тривейн, но мне надо готовить отчет... По меньшей мере дюжина генералов мается сейчас в ожидании!
При этих словах лицо Боннера просветлело, он засмеялся. Похоже, ему самому понравилась нарисованная им картина. И Тривейн прекрасно знал почему: освободившись от навязанных ему обязанностей, младотурок мог в какой-то степени отыграться на своих начальниках. Но почему все-таки обязанности ему так не нравились?
– Что ж, – сказал Тривейн, – развлекайтесь! Значит, завтра в десять?
– Хорошо. Я потороплю службу безопасности с вашим списком... Если возникнут проблемы, позвоню... И договорюсь насчет сотрудников...
Боннер с улыбкой взглянул на Тривейна.
– Я имею в виду ваших сотрудников, хозяин.
– Прекрасно. Благодарю вас!
Тривейн подождал, пока армейская машина тронется с места и вольется в поток машин, заполнивших в этот час вашингтонские улицы, и вошел в гостиницу.
Портье сообщил, что поступившие на его имя сообщения забрала в пять десять его жена. Лифтер, завидя Тривейна, приложил три пальца к козырьку и, назвав вошедшего по имени, пожелал ему доброго вечера. На девятом этаже один из охранников, удобно расположившийся в кресле, улыбнулся Тривейну, а его напарник, стоявший в нескольких ярдах от двери в номер, почтительно поклонился. Казалось, пока Тривейн добирался до своего номера, он прошел через увешанную зеркалами комнату, отразившись в них несчетное множество раз. Но удовольствие от этого испытал не он, а совершенно другие люди...
– Привет, Фил! – Тривейн закрыл за собой дверь. Его жена в спальне говорила с кем-то по телефону.
– Приду через секунду, – крикнула она ему. Сняв пиджак и ослабив галстук, Тривейн подошел к бару, налил бокал воды со льдом. Через несколько секунд вошла Филис, и по ее глазам Тривейн понял, что случилось что-то не совсем приятное.
– С кем ты говорила?
– С Лилиан. – Так звали их экономку в Барнгете. – Там у нее кое-какие сложности с электричеством, но скоро придут монтеры, и все будет в порядке.
Она подошла к мужу, и они привычно поцеловались.
– И какие же у нее там осложнения? – спросил Тривейн.
– Вдруг погасли все лампы в северной части дома... Лилиан только и умеет, что включать радио, которое, кстати, тоже забарахлило...
– И что, так и не заработало?
– Думаю, нет. Но они ждут мастера, так что все будет в порядке.
– Фил, ведь в Барнгете есть запасной генератор. Он начинает работать, как только отключается основная сеть...
– Дорогой, – удивленно взглянула на мужа Филис, – не думаешь ли ты, что я знаю об этом? Запасной генератор... Зачем мне это? Придет мастер и все сделает... Скажи-ка лучше, как у тебя дела? Куда вы ездили?
Слушая жену, Тривейн думал о том, что вряд ли в Барнгете могла случиться авария: ведь вся система сделана братом Филис по последнему слову электронной техники. Нужно пригласить зятя в Барнгет – пусть проверит, в чем дело. Конечно, лучше сделать это как-то небрежно, шутливо.
– Куда я ездил? Мы буквально исколесили весь город с одним прекрасным молодым человеком, который по ночам изучает Клаузевица...
– Кого?
– Был такой деятель военной науки...
– В таком случае молодой человек заслуживает награды.
– Возможно... Вообще просвещенный человек, как правило, аккуратнее в делах... Так вот, Фил, сегодня мы с этим поклонником Клаузевица сняли помещение под офис. И знаешь где? У реки!
– Как тебе это удалось?
– Ну, моей заслуги тут нет. Нам этот дом предложили...
– А что говорят о слушаниях и твоем утверждении?
– Ничего нового. Портье сообщил, что ты забрала все записки... Уолтер звонил?
– Я еще не смотрела. Только вошла, как позвонила Лилиан... Вот они.
Тривейн подошел к чайному столику и взял лежавшие на нем бумажки. Их было около дюжины, и большинство от друзей. От Мэдисона ничего, зато звонил Марио де Спаданте!
– Интересно... Звонок от Спаданте!
– Кто это? Я такого не знаю.
– Мы встретились в самолете... Знакомы по первым годам нашей жизни в Нью-Хейвене. У него там строительная фирма...
– И он, конечно, хочет пригласить тебя на ужин? Ты ведь теперь величина!
– По некоторым соображениям я не буду ему звонить... О, смотри-ка, а это Йенсены. Ведь мы не виделись почти два года!
– Они очень милые, давай пригласим их завтра или в субботу на обед? Если они, конечно, свободны.