Трижды истинно(ым) убитая!
Шрифт:
Но Ксантаналиэль меня удивил, он быстро пришел в себя и взял мою ладонь в руки, поскольку наши кресла стояли достаточно близко, то затруднений с этим не возникло, и сжал ее в знак поддержки.
А я поняла, что никуда не денусь и все-таки стану разменной монетой. Собственно, вот и минус статуса принцессы. Помимо большого числа привилегий, у меня были и обязательства, и раз отец говорит, что так будет лучше для всего эльфийского народа, то я, возможно, подумаю.
Все же в любовь большую и чистую я уже не верю, на горьком опыте проверила, и даже пресловутая истинность не помогла …стать счастливой
Я тоже сжала руку Ксантаналиэля и посмотрела на отца.
– Я успокоилась, рассказывай, отец. И еще объясни, как теперь это брачное соглашение совместить с тем, что в недалеком будущем я должна буду принять власть на Восточных территориях и, ведь моим женихом будет наследник или же у него есть еще братья?- решила сразу обозначить свои вопросы и внимательно посмотрела в глаза отца.
Он кивнул мне и продолжил…
И от каждого его слова внутри меня что-то трепетало то ли от страха, то ли от предвкушения…
Глава 18. Спустя десятилетия
Что испытывала я, идя по длинному коридору анфилад? Страх и предвкушение одновременно. Ция же вообще предпочитала умолкнуть и сделать вид, что ее нет и …я ее понимала. Неровен час Доминир почувствует в нас Пару и, что тогда будет я даже не желаю предполагать.
Надеюсь, наше разделение, поможет мне удержать ее от желания соединиться и быть с драконом. Как же меня бесили эти инстинкты, с которыми невозможно бороться и парность как раз относилась к их числу.
Каждый шаг нашей делегации отдавался гулом в просторном коридоре и с каждым шагом я становилась все ближе к тому, с которым была знакома еще с прошлой жизни…Страх и предвкушение плотно переплелись между собой и поэтому мне понадобилось пара минут, чтобы прийти в себя. Теплая рука брата, которая сжала мою ладонь, мне помогла.
Я глубоко вздохнула и кивнула, чтобы нам открыли двери, ведущие в тронный зал.
Громкий голос церемониймейстера заставил слегка вздрогнуть, но я быстро натянула на лицо бесстрастную высокомерную маску, он не должен узнать меня сейчас… желательно никогда.
Делаю первый шаг и поднимаю глаза, сердце начинает громко стучать, ведь сейчас все и решится… делаю еще шаг и не спускаю своих глаз с темных глаз императора, который за то время, что я его не видела, практически не изменился, все так же молод, красив и статен, широкий разворот плеч, упрямое и серьезное лицо: заматеревший хищник, вот кто был передо мной. Еще шаг, и краем глаза замечаю, как придворные аристократы кто-то с интересом, а кто-то и с завистью смотрит на нашу делегацию, начинают шептаться…
Мое длинное сиреневое платье в цвет моих глаз, легкое и воздушное с летящей словно лепестки цветов юбкой, которая играет разными оттенками сиреневого цвета, лиф платья отделан маленькими черными драгоценными камнями, которые словно капли росы сверкают на солнце, корсет платья плавно переход в тонкое кружево, которое обнимает шею и частично плечи, высокая прическа подчеркивает тонкую изящную шею, а длинные серьги умело сочетают россыпь черных и сиреневых камней.
Когда до трона остается чуть меньше половины пройденного пути, император медленно встает, и только теперь я вижу, что рядом с его троном, стоит трон менее массивный, женский, он подает руку императрице, красноволосой драконице, которая тоже практически не изменилась…Она вкладывает свою ладонь в его руку и они медленно спускаются с небольшого возвышения, на котором они и располагались. Всего пара ступеней и вот мы уже останавливаемся перед ними.
– Добро пожаловать в Империю…- приветственная речь все длится и длится, сквозь липкий туман, который гуляет у меня в голове, я вижу, как император приветствует брата, посла, и, конечно же, саму принцессу, целует мне руку и ведет себя довольно учтиво, не проявляя никаких собственнических рефлексов и…я медленно выдыхаю, даже не замечала, что практически не дышала во время приветствия.
Неужели я освободилась от него…
– Ангелисинаэль, все в порядке?- брат слегка наклоняется к моему уху и шепчет.
Я спешу его успокоить.
– Все в порядке, Ксантаналиэль, просто немного переволновалась.
В это время расстановка меняется и в следующее мгновение, когда я отрываю свой взгляд от брата, замираю.
Смотрю в такое знакомое и одновременно незнакомое лицо Дерека. Радость встречи, на которую и не смела рассчитывать, сменяется удивлением, чем больше я смотрю в такое родное лицо, тем больше понимаю, что в нем что-то неуловимо изменилось. Внимательно изучаю такие родные черты лица пока не замечаю, почему не сразу поняла, что не так с его лицом…шрам тонкой линией пересекает лицо Дерека с левой стороны, беря свою начало от уголка глаза и спускается к губам, на его загорелом лице он смотрелся удивительно гармонично и совершенно не портил его лица…но вот мои предположения кто его мог так наградить мне не понравились, даже Ция зарычала внутри меня и мне пришлось приложить усилия, чтобы не ощетиниться в сторону императора, однако, ярость, которую так и не удалось скрыть, видимо, отразилась в моих глазах, потому что черный и пренебрежительный взгляд Дерека меня привел в себя.
ЧТО?!
– Ангелисинаэль, ты ответишь Его Высочеству,- слегка кашлянул брат, чтобы я обратила все-таки внимание.
– Да, конечно, Ваше Высочество,- потерянно сказала я, потому что не поняла, чем могла спровоцировать такой взгляд Дера. Он склонился ко мне и говорил так, чтобы слышать могла только я.
– Что, принцесса, не такого супруга вы себе представляли?- полный яда голос разбил тишину, между нами.
– ДА, такого я не ожидала,- толи на свои мысли, то ли на его вопрос ответила я.
– Думаю, вам придется смириться с тем, чтобы лицезреть мою уродливую рожу всю нашу долгую жизнь,- зло усмехнулся он мне, глядя в глаза. А я совершенно ничего не понимала и просто потеряла дар речи, ведь никогда не видела такого отношения и поведения Дерека по отношению к себе. А он тем временем все продолжал зубоскалить. – Что вы так удивленно на меня смотрите, будто это не ваши слова я только что озвучил. Не прикидывайтесь бедной и кроткой овечкой, вам такая роль не к лицу, ведь вашу насквозь прогнившую душу я знаю…- гадости так и лились из его уст. ДА ТВОЮ ЖЕ МАТЬ! Вот же дура, она и здесь сумела нагадить.