Трое из Тринадцатого
Шрифт:
– Потом. – отрезал Макс.
– И то верно, - кивнул Альберт. – Вот доведешь нас, Катя, до Оружейников, там и посмотрим. А сейчас нам бы пройти по маршруту пропавшего мусорщика.
– Так, - Катя зашуршала картами. – Смотрите, вот здесь сюда, а вот тут мы срежем через разрушенный дом. Мусорщики всегда так ходили. Разве что старого склада, где раньше Потрошители жили, не избежать.
– Ага, - Альберт посмотрел на предложенную схему маршрута. – Еще, смотрю, тут логово Лезвий прямо по дороге. Не опасно?
– Наоборот.
– Интеррресно, - покачал головой Альберт.
– Мне тоже, - добавила Наталия. – Особенно учитывая, что Бритву выгнали из гильдии воров примерно за то же, что и меня. Но при этом рекомендацию дали, что человек надежный и не гнилой. Просто, кхм, с избыточной тягой к насилию. Очень хочется познакомиться.
– Веди, - резюмировал Макс.
И надел на голову шлем. Остальные тут же последовали его примеру.
«Такой подставы от Николь я не ожидал», - обратился к товарищам Альберт по внутригрупповому радиоканалу. – «Быстро и четко работает».
«Все-таки шпионка?» - удивилась Наталия. – «Нам за это Последователям ничего сломать не нужно?»
«Нет, не врет она. Николь нас по-другому проверяет. Смотрит, как поведем себя. Все-таки она много на нас поставила».
«Напоминаю о постоянной бдительности», - подключился Макс.
Соратники коротко хохотнули, после чего включили внешние динамики. А то Катя уже начала удивленно оглядываться на внезапно затихшую компанию.
Банда Лезвий обитала на территории небольшой фабрики, до войны занимавшейся разнообразной косметикой. На облупившемся фасаде длинного черного здания до сих пор сохранился потрепанный плакат с рекламой опасных бритв, судя по всему, и давший название всей организации.
Какой-то явной охраны не было, крепкий мужичок на входе только приветственно кивнул Кате. А внутри было странно. Возникало ощущение то ли лагеря беженцев, то ли коммуны хиппи из довоенных фильмов – но все сообщество так существовало явно не первый год. Отдельно выделялись немногочисленные одинаково одетые бойцы в кожаных куртках, он они спокойно могли работать вместе с мужичками в заляпанных маслом комбинезонах, подавая им водопроводные трубы.
Прямо в холле устроился странный тип в кепке с логотипом «Нюка-колы». Перед ним стояли три десятка разных бутылок этого довоенного напитка, и он на полном серьезе собирался рассказать о том, чем они отличались, и как, используя растительность пустоши и военную химию, можно было сварить что-то подобное.
– Забейте, - посоветовала Катя. – Что-то неладно тут у них. Пойдем сразу к Бритве.
Сама Бритва с задумчивым видом вертела в руках тот самый нож для колки льда, а потом с видимой сноровкой метнула его в нарисованную на стене мишень.
– Йо, - Бритва подняла руку. – Катя, какими судьбами. И кто это с тобой?
– Путешественники мы, - улыбнулась Наталия. – Тебе привет от Локсли. Наш безымянный друг просил напомнить про золотые часы.
– Жив еще, старый черт, - Бритва изобразила подобие улыбки. – А часы я пропила. Трудный был год. С чем пришли, путешественники?
– Понимаешь, я, - начала было Катя, но Бритва ее тут же перебила.
– Может быть, вы поможете нам убить всех Регуляторов?
Даже немало повидавшего Альберта такая прямота выбила из колеи.
– Что, вот прямо так? – закашлялся он. – А есть за что?
И тут Бритву прорвало. По ее словам, сосуществование двух сообществ, довольно долго подпадавшее под определение «холодная война», последние недели стало невозможным. Регуляторы охотились на разведчиков, воровали детей, перекрывали маршруты поставок, устраивали диверсии. И все это – без перехода к прямой войне.
Катя согласно кивала. И что-то даже Наталии верилось, что все, произносимое бесцветным голосом смертельно усталого человека, было абсолютной правдой.
– В общем, вот так мы и дошли до жизни такой, - закончила Бритва. – Нам бы снаряжением разжиться, но до Оружейников не так просто добраться. Если передадите им нашу просьбу – в долгу не останусь.
– Мне показалось, что среди жителей Святилища враждебности к вам нет, - задумчиво проговорил Альберт. – Возможно, мы могли бы сперва поговорить с мэром Циммерманом, поискать какие-то точки соприкосновения?
Бритва дошла до мишени, вытащила нож для колки льда и потрясла им перед носом путешественников.
– Во-первых Циммерман нас ненавидит. Во-вторых – старик ничего не решает. Святилище – это не город под охраной Регуляторов. Это концлагерь.
Катя снова кивнула и добавила:
– Раньше было попроще. А сейчас наружу выпускают только мусорщиков. Вроде бы, считается, что никому и не надо, вокруг – кровожадные Лезвия, злобные твари пустоши и еще множество всяких опасностей. Но факт остается фактом – наружу никто не выходит.
– А что Циммерман на вас взъелся? – Альберт снова повернулся к Бритве.
– Винит нас в гибели сына. Джош, - Бритва тяжело вздохнула, - жил тут с нами пару лет. С месяц назад – погиб. И убили его как раз Регуляторы. Не удивлюсь, что в Святилище считают, будто мы тут его зарезали, а отрубленную голову на кол посадили.
– Быть может, найдутся доказательства? – не отставал Альберт. – Если мы принесем Циммерману что-то убедительное, то у нас появится хоть какая-то почва для переговоров.
– Да он и слушать не станет, - отмахнулась Бритва, снова прицелилась в мишень, а потом вдруг резко опустила руку. – Хотя от вас, может быть, и примет это.