Трое на пути в Хель-Гейт
Шрифт:
Он поднял глайдер на крейсерскую высоту, и наконец речная долина вывела в долину пошире, с островами на синей ленте реки. Россыпь домиков возле берега – Усть-Нера.
– А здесь куда? – спросил Толуман.
– К офису нашей компании. Ты должен его знать.
Знает, конечно, только «офис» – громко сказано. Толуман не стал ползти по улицам (на мелкие нарушение правил в поселке закрывали глаза) и опустил глайдер прямо у барака, отделенного от реки чахлыми лиственницами. Лора стала поправлять перед зеркалом волосы, растрепанные
– Сейчас здесь только один сотрудник, русский. – Толуман вышел и галантно поднял дверь для Лоры. – Стережет образцы, хотя большую часть уже отправили в Магадан… Только подожди, я сначала сам загляну.
Надо выяснить, в какой стадии подпития находится Спицын, может вообще непрезентабелен?
Странно, дверь приоткрыта и валяются какие-то бумаги… Толуман осторожно вошел.
Полный разгром! Бумаги и образцы пород валяются на полу. Стулья перевернуты, ящики шкафов выпотрошены. Толуман прошел к двери в жилые помещения – и здесь то же самое. Ни следа Спицына.
Толуман вышел: плескалась о берег река, глухо шумели лиственницы, и все вдруг показалось мрачным.
– Никого, – сказал он Лоре. – Похоже на ограбление, надо вызывать милицию. Тебе не стоит входить.
Лора прикусила губу и осталась сидеть.
Участковый приехал быстро, хотя дел у милиции в поселке прибавилось. Походил по комнатам, вышел и закурил, глядя на реку.
– Будем искать, кто набезобразил. Хотя сам знаешь, народу всякого понаехало. Следов крови нет, может твой Спицын у какой-то бабы отсыпается. Помещение я пока опечатаю.
– Мне нужно внутрь, – заявила Лора. – Офис принадлежит «Northern Mining», а я совладелица.
Участковый с любопытством глянул на женщину: – Это уж как начальство скажет.
Лора тут же вынула телефон, явно всех поставит на уши.
Пришлось ехать в гостиницу. Номер у Лоры был двухместный, и то удалось забронировать только через администрацию Автономии. Лора поморщилась при виде второй кровати, но делать было нечего, и Толуман затащил чемоданы в номер.
Пообедали в ресторане, народу пока было немного. Толуман поводил Лору по Усть-Нере, стесняясь убогости поселка, но смотреть было не на что: памятник жертвам ГУЛАГа и музей, куда Лора не пошла. Когда вернулись, спросила:
– Ты вообще чем занимаешься?
– Снабжение прииска, но это больше в зимнее время. Иногда выполняю поручения «Northern Mining».
Лора фыркнула: – Учишься?
– В институте Магадана, перешел на четвертый курс. В основном дистанционно, хотя и в городе часто бываю.
– Ну-ну, – неопределенно сказала Лора. Взяла номер телефона Толумана, и на этом расстались.
Вечером Толуман постоял у окна в своей квартире, глядя, как гаснет кровавая заря над горами. Вспоминалась Елена, и было тоскливо.
Утром позвонила Лора и раздраженно сказала: – Я получила… дозволение разобраться в офисе. Ты мне сегодня не нужен. До завтра.
Все-таки не идеально владеет русским языком. Но чем тогда заняться? От неожиданной мысли чаще забилось сердце: а вдруг удастся пригласить Лору домой? Хотя вряд ли красивая иностранка снизойдет до него, провинциала, но кто знает? Он оглядел захламленную квартиру, надо прибраться!
Так что пару часов наводил порядок и чистоту, а напоследок даже сменил постельное белье. «Ты что, надеешься затащить Лору в постель?» – насмешливо спросил внутренний голос.
В награду за домашние хлопоты решил слетать на рыбалку в любимое место…
Речная струя серебрилась, исчезая потом в темном омуте. Такой же серебристый хариус выпрыгнул из воды, схватил мушку, и Толуман подсек. Упруго сопротивляясь, хариус вылетел из родной стихии на песок. Уже пятый, на сегодня хватит.
Он снял трепещущую рыбу с крючка и огляделся. Синяя гладь реки, песчаные пляжи, зубчатые горы с пятнами снега. Прямо курорт, если забыть о ледяной воде. А главное, вокруг никого – можно отдохнуть после недавних стрессов, да и с Лорой не просто.
Как же, никого!
Голубой глайдер появился над рекой, повис в воздухе, а потом упал за ближние лиственницы. Толуман чертыхнулся, отступил к своему глайдеру и коснулся «Сайги».
Но из-за деревьев вышла обыкновенная девушка: джинсы, голубая рубашка (под цвет глайдера, неприязненно отметил Толуман), чуть вздернутый носик и темные волосы.
Он вынудил себя улыбнуться и снял руку с приклада «Сайги». – Вы прямо с неба свалились.
– Здравствуйте, – сказала девушка застенчиво. – Я вам не помешаю? Просто увидела, что ловят рыбу. Я здесь недавно, какая рыба тут водится?
Говорила несколько странно, словно с акцентом, но Толуман успокоился и вернулся к костру.
– Хариус, – ответил он. – Если подождете, угощу ухой.
– Спасибо, – сказала девушка. Симпатичная, но какая-то невыразительная, не чета Лоре: серые глаза, мягкий овал лица, лишь подбородок озорно выдается. – Кстати, меня зовут Элиза.
– Толуман, – буркнул он, начиная чистить рыбу. Картофель уже булькал в котелке.
Девушка присела на корточки. Толуман побросал рыбу и приправы в котелок и достал из багажника складной стул. – Садитесь.
– Спасибо, – стеснительно сказала Элиза. – Извините, что навязалась.
– Ничего, – пожал плечами Толуман. – Для одного ухи многовато.
Больше Элиза не разговаривала, поглядывая то вокруг, то на Толумана. Но уюта прибавилось, девушка придала лесной поляне домашний вид. Скоро уха была готова, Толуман разлил ее по мискам и нарезал хлеба. Сесть пришлось на корягу, сгодится потом для костра.
Элиза попробовала осторожно, а потом стала уплетать за обе щеки.
– Вкусно! – сказала наконец. – Никогда не пробовала ухи. И еще непривычно, что мужчина готовит.