Трое в лифте, не считая собаки
Шрифт:
– Жанка! Разве можно быть такой пессимисткой? – Катерина огляделась по сторонам. – Если ты будешь заранее настраиваться на неудачу, у тебя, конечно, ничего не получится. А ты должна верить, что все будет хорошо!
– Не тебе бы говорить, – проворчала Жанна, – не мне бы слушать! – Тем не менее она села за руль и потянулась к своим записям: – Ну-ка, где у нас живет господин Соломатин?
Валерий Соломатин проживал в небольшом аккуратном доме новой постройки, втиснутом между двумя мрачными кирпичными домами на Петроградской стороне.
– Квартиры в таких домах
Жанна проехала мимо нужного дома в поисках парковки и почти перед самым подъездом увидела знакомый серебристый силуэт.
– Вот он, твой «мерседесик»! – воскликнула на заднем сиденье Катерина, которая тоже увидела восхитительную серебристую машину.
– Ну, не совсем мой, – ревниво одернула подругу Жанна, – мой лучше, у него оттенок теплее…
– Ну конечно – мой ребенок лучше всех! – не утерпела Катя.
– Что ты понимаешь в детях! – огрызнулась Жанна, выворачивая руль, чтобы пристроить «девятку» к тротуару. – Черт, этот «мерс» так стоит, что правого бока не видно! Придется близко подходить, а возле дома охранник!
– Не придется, – прервала ее Ирина, – кажется, хозяин появился, так что не спеши глушить мотор.
Действительно, из подъезда, над которым медленно поворачивалась видеокамера, вышел высокий и очень худощавый мужчина с какой-то странной, слегка расхлябанной походкой. Оглядевшись по сторонам, он уверенно направился к серебристому «мерседесу». Мужчина вынул из кармана брелок дистанционного управления, нажал на кнопку, и машина приветливо подмигнула хозяину.
– А вы думали, что он любовнице «мерседес» купил! – подала голос Катерина. – А он сам на нем ездит, хоть и женская машина…
– Странный какой-то тип, – проговорила Жанна, осторожно отъезжая от тротуара. – Черт, машин наставлено – ни припарковаться, ни отъехать…
Серебристый «мерседес» проехал не очень далеко – он остановился перед импозантным подъездом с мерцающей неоновой вывеской «Салон красоты "Персефона"». Мужчина выбрался из машины и скрылся за дверью салона.
– Действительно странный какой-то. – Катерина проводила Соломатина взглядом. – Ну, женская машина – это куда ни шло, в конце концов – дело вкуса, но вот салон красоты – это уже ни в какие ворота…
– Дикая ты, Катька! – обернулась к подруге Жанна. – Многие современные мужчины посещают косметологов, и ничего в этом нет странного! Желание человека лучше выглядеть совершенно естественно. Дэвид Бекхэм – тот даже ногти красит…
– А кто это такой? – удивленно спросила Катя.
– Ну, ты действительно совсем дикая! – поразилась Жанна. – Зачем твой муж в Африку ездит? Ему нужно собственную жену изучать! Надо же – Бекхэма не знать! Это же самый знаменитый футболист, капитан английской сборной!
– Ну не интересуюсь я футболом! – обиженно отозвалась Катерина. – Ты тоже много чего не знаешь! Знаешь, например, кто такой Муха?
– Нашла о чем спрашивать! – усмехнулась Жанна. – Что же я – мух не видела? Только не «такой», а «такая»!
– Вот и нет! Я говорю про Альфонса Муху, замечательный художник, между прочим!
– Девочки,
– Действительно, что это мы? – опомнилась Жанна. – Ладно, пойду посмотрю на его правое крыло. Тут он вроде удачно стоит, и охраны нет…
– Только ты осторожно, – проговорила вслед подруге Катерина, – видишь, там собака привязана…
Жанна не удостоила ее ответом. В ее красноречивом молчании отчетливо прозвучало отношение к Катиному легкомыслию, робости, чревоугодию и всем прочим слабостям и недостаткам в строгом алфавитном порядке. Жанна направилась к серебристому автомобилю.
Неподалеку от соломатинского «мерседеса» действительно кто-то привязал к фонарному столбу собаку. Это был крупный бультерьер цвета кофе с молоком, который дремал с самым мирным видом, не проявляя никакого интереса к окружающей действительности. Вероятно, его хозяйка ушла в салон красоты, а собаку оставила перед входом, и сделала это уже не впервые, потому что бультерьер никак не показывал волнения или нетерпения.
Жанна спокойно приближалась к спортивной машине, не ожидая от судьбы никаких сюрпризов и подвохов, но когда до бультерьера осталось всего несколько шагов, тот неожиданно приподнялся и зарычал. При этом нижняя губа пса угрожающе опустилась, обнажив такие впечатляющие клыки, что Жанна невольно попятилась. Она удивленно посмотрела на собаку и как можно спокойнее проговорила:
– Хороший песик, хороший! Как тебя зовут? Джерри? Снап? Бадди?
Где-то она читала, что если собаку назвать ее настоящим именем, она перестанет злиться и охотно вступит в переговоры. А переговоры Жанна, как профессиональный юрист, умела проводить блестяще.
– Черри? Спай? Бакс? – перебирала Жанна варианты.
Бультерьер никак не реагировал на эти имена и вел себя все более угрожающе. Он мягко переступил на коротких кривых лапах и сделал несколько шагов навстречу. Жанна еще немного отступила и попыталась все же приступить к переговорам:
– Ну что ты так злишься? Я не собираюсь делать ничего плохого или противозаконного. Мне нужно только взглянуть на эту машину! Я только посмотрю и тут же уйду! Хорошо?
Бультерьер ничего не ответил, но устрашающая пасть закрылась, и рычание стихло. Жанна решила, что переговоры прошли успешно, и медленно двинулась вперед. Однако стоило ей сделать два маленьких шажка, как пес снова показал клыки и зарычал ровно и мощно, как мотор бронетранспортера. Видимо, он провел по тротуару мысленную черту, переходить которую никому не дозволялось. Все, что происходило за этой чертой, его не интересовало, но если кто-нибудь оказывался ближе, пес тут же проявлял недовольство.
– Хороший песик! – Жанна снова прибегла к лести как к самому надежному средству убеждения. – Умный песик, красивый песик! Как же тебя зовут? Рекс? Билли? Рамзес?
Пес никак не реагировал на перечисленные имена. В голосе Жанны зазвучало раздражение.
– Ну что тебе нужно, ты, дырокол на ножках! Это же даже не твой «мерседес», то есть не твоей хозяйки! Зачем ты его охраняешь? Что тебе, больше делать нечего? Смотри, какая симпатичная болонка идет мимо! Лучше бы ты с ней пофлиртовал, чем показывать мне свои клыки!