Трое в штатском
Шрифт:
– В голосе лучшего адвоката, я не наблюдаю уверенности, – легко парировала я. Наша короткая перепалка явно веселила адвоката.
– Отнюдь, – широко улыбнулся он. – Матвея Геннадьевича я вытащу, в этом нет сомнений. Сложность заключается в том, что задержание бизнесмена подобного уровня чревато побочными осложнениями. В какой-то мере такое дело можно считать даже политическим. Тут много нюансов.
– В чем же они заключаются? – спросила я. Меня он не собьет набором дежурных фраз.
– Во многом, – Звездин посмотрел поочередно на нас с Сашкой и видимо пришел к выводу, что стоит
Звездин продолжил:
– Видите ли. Это задержание можно отнести к тем, о которых потом жалеют все, не исключая оперативников и следователей прокуратуры. Это головная боль, но и обратно не повернешь. На сегодняшний день похищение человека стало чем-то повседневным, едва ли не обыденным. Как результат, директива об усилении борьбы именно в этом направлении. Так уж всегда у нас бывает, перекос очередной. Но каждое подобное дело теперь на особом контроле, а значит если не виноват задержанный, то виноваты все кто причастен к этому делу. Тут как на войне, или ты или тебя. Был бы Матвей Геннадьевич каким-нибудь бомжем или имей он криминальное прошлое, его бы посадили обязательно, но в данном случае, они понимают, что он будет добиваться справедливости и поэтому нам будут совать палки в колеса с двойным усердием…
– Зачем, если он все равно добьется справедливости, как вы сказали? – Я закурила сигарету.
– Им нужно время. Для них сейчас главное оформить арест, а потом стандартная перетасовка кадров и дело в шляпе. Ищи потом виновных. Но арест для Матвея Геннадьевича неприемлем, он ведет не криминальный бизнес, а значит колоссальные потери и отток клиентуры. Опера тоже это понимают.
– Но на каком основании его вообще держат?
– Очень сложно хоть чего-то от них добиться. Я же говорю, они старательно морочат голову. Я встретиться ни с кем не могу. Насколько понимаю у них есть пара свидетелей, которые опознали машину Матвея Геннадьевича, как машину на которой произошло похищение. Еще я знаю, что похищение произошло в непосредственной близости от того места, куда похищенного привезли, на что у них есть еще один свидетель.
– Я даже знаю кто, – кивнула я.
– Это практически все. Зажимают информацию.
– Но вы же адвокат.
– И что? Его не допрашивают, обвинения не предъявляют, меня избегают. Они профессионально тянут время.
– А вы профессионально ничего не делаете, – подытожила я.
– К сожалению, реальность такова, – принялся он было поливать меня успокоительным бальзамом, но мне это не нужно. Пусть свои речи оставит для клиентов и судей. Я прервала его:
– Раз они его держат, значит есть дело. Какой-то человек пропал или для обвинения в похищении это не нужно?
– Не владею информацией.
– А что говорит свидетель самого похищения?
– Свидетеля они нам не дадут, это…
– Не надо ничего давать или брать, надо поговорить со свидетелем.
– У них все дело на этом свидетеле держится, они ни за что…
– Да мне они вообще не интересны. А что если вообще похищения не было, что если это вообще шутка чья-то… да вообще, что угодно, – у меня не хватало слов, чтобы выразить свое отношение к этому абсурду.
– До ареста они напопятную не пойдут в любом случае, для них это равноценно увольнению по собственному желанию.
– Прекрасно, – я нервно раздавила окурок в пепельнице. – Что ж. – Я встала. – Поехали искать свидетеля.
Первый раз на лице адвоката появились не заученные и притертые эмоции, а самое что ни на есть искреннее изумление, он растерялся и не знал что сказать, но быстро взял себя в руки и криво усмехнувшись, ласково прошелестел:
– Ни в коем случае. Это могут расценить, как попытку оказать давление…
Но мне не было интересно вкушать очередную словесную кашу. Ни в чем не повинного человека держат за решеткой, а этот самодовольный щеголь, вместо того, чтобы самому что-нибудь делать, сидит и повествует как это все нормально. Кого он вообще защищает?
– Поехали, – я выжидательно смотрела на Сашку, хотя и поняла практически сразу, что она нам компанию не составит.
– Вася, действительно… – начала было она, глядя то на меня, то на адвоката. Но я не стала ждать отрицательного ответа, взяла Женьку за руку и потащила за собой. Хорошо хоть эта не стала дергаться, иначе я точно плюнула бы на всю эту историю и поехала обратно.
Я бессовестно тратила чужие деньги, не испытывая при этом ни малейшего раскаяния. Я поймала машину и на вопрос веселого водителя:
– «Куда такие красивые хотят?» – коротко ответила: – «На кладбище».
И вновь мы на уже знакомом пустыре. Теперь я огляделась более внимательно. Женька, мучавшая меня бессмысленными приставаниями, наконец угомонилась и теперь покорно ждет распоряжений. Я не заставила себя ждать. Непосредственная близость от крематория это кладбище, вот туда я и собиралась направиться в первую очередь.
– Теперь слушай, – повернулась я к мнущейся на пыльной грунтовке Женьке. – Мы сейчас поспрашиваем местный народец, и самое главное, мы должны выглядеть внушительно. Понятно?
– Нет, – с готовностью ответила Женька.
– Хорошо. – У меня не было желания вступать в долгую дискуссию, тем более что я и сама-то не очень представляла себе, что именно делать и как себя вести. Решительным шагом я направилась к небольшому строению у ворот кладбища. Дверь на стук открылась не сразу. На пороге стоял мужчина лет пятидесяти одерживающий сокрушительные поражения в боях с зеленым змием. Но в данный момент он похоже был трезв, хотя здоровым его вид назвать было не возможно.
– Вы сторож? – Жестко поинтересовалась я.
– Ну. – Выдохнул мужчина не особенно приветливо.
– Что вы можете сообщить по поводу ночного события? – Я форсировала, как могла. Такой если уж пошлет подальше, то снова разговорить его будет трудно.
– Какого события? – Он недовольно свел брови.
– У вас тут человека похитили! – повысила я голос.
– Похитили? – Он стушевался, это уже небольшая победа, осталось только закрепить успех.
– Этой ночью здесь похитили человека. Я вас слушаю.