Трое в штатском

Можанет Луиза

– Ну, конечно, – Сашка взяла наполненный бокал, сделала маленький глоток. – Именно здесь, и именно крематорий. Мы будем сжигать трупы.

Женька, жадно вливая в себя вино, не успела сделать последний глоток. Тело ее дернулось, на миг она замерла и вдруг разразилась бешеным кашлем. Сашка подошла к ней и принялась колотить по спине. Борьба с кашлем длилась не меньше минуты. Когда победу в этой схватке одержала Сашкина ладонь, Женька была уже совсем пьяная. Она глупо улыбнулась, пожала плечами и икнула.

От сознания собственного бессилия что-либо сделать и даже

в полной мере понять в этой ситуации, я решила просто поесть. Тем более что голод уже не заглушался даже курением. Салатик, так салатик, решила я. В конце концов, одна дурость другой не лучше. Да, в этот раз девки замахнулись широко. Но еще глупее их за это осуждать.

– И как вы… – я помолчала. – Хорошо, как мы будет управляться с делом? Надеюсь, вы понимаете, что у меня работа. Кстати у Женечки тоже. У меня хоть выходные есть, а у нее с этими репетициями вообще ничего не поймешь.

– Это я уже продумала, – Сашка встала у стола, цепляя маленькие кусочки явно в ресторане закупленной провизии. – Ты берешь на себя выходные, а мы с Женькой сжигаем покойников по будням.

– Сашка! – На Женьку уже жалко было смотреть. Она убрала в сторону опустевшую бутылку и взялась за штопор.

– Забавно. – Я вытерла пальцы о салфетку. – Женька сжигает покойников. Интересно глянуть, что с ней будет, если она их просто увидит.

– Когда нужно для дела, – Женька принялась вертеть штопор, погружая винт в пробку. – На Евгению Николаевну можно положиться.

– Почему ты думаешь, что мы своими руками должны кого-то пихать в печку, – Сашка кашлянула и промокнула губы салфеткой. – Для этого существует персонал. Собственно говоря, – она посмотрела на часы, – сегодня мы здесь именно по этому поводу. У нас назначена встреча.

– С кем? – я немного встревожилась. Надо быть начеку, как бы эти обалдевшие от скуки курицы не зашли слишком далеко.

– Я не совсем поняла, – пожала плечами Сашка. – Поставила здесь автоответчик, как-то прихожу, звонок был. Какой-то не русский, я ему перезвонила, назначила на сегодня. Минут через двадцать уже подойдет.

– И сколько уже у тебя эта адская печь в собственности? – поразилась я.

– Чуть больше недели, – Сашка усмехнулась. – Не знала, как тебе сказать. Ты любую инициативу способна загубить. Вот и выбрала момент, когда пора дела делать, а не просто радоваться.

– У-у, – я понимающе кивнула. – Жаль, что вы меня лишили радости. В нашем новом бизнесе с этим будет напряженно.

– Ну, прекращай, – взмолилась Сашка. – В конце концов, ругать это самое простое.

– Особенно когда к этому созданы все условия.

Женька, наконец, победила пробку, и вино вновь наполнило бокалы.

– Девочки, – сказала она. – А у меня опять роль ушла. – И она скуксила такую гримасу, что на душе невольно заскребли кошки.

Когда-то мы все поступали в театральный, но преданной этой профессии осталась только Женька. Мы с Сашкой подавали документы параллельно в другие вузы, в которые в результате и поступили, но Женька, самая худая, неказистая из нас, рвалась в лицедейство. В институт театрального искусства она поступила, закончила, и вот уже много лет работает в театре. Именно работает. Мечта превратилась в работу и лишь иногда, словно через какую-то дыру во времени, вырывается голосок все той, далекой, длинноногой и длиннорукой несобранной, но самой романтичной из нас, Женьки. И тогда на душе у каждой открывается по какой-нибудь давно забытой, но так и не излеченной старинной болячке. В такую секунду хочется ее убить, но мы, как обычно, просто начинаем хныкать друг дружке в блузки. И эти сопливые курицы затерявшиеся на стыке эпох собрались заниматься бизнесом. А может это и верно. Шикарный финал, апофеоз развития дочек эпохи перемен. Стикс, лодка и каждой по веслу, а я, пожалуй, сяду на руль. И прямо в вечность, от берега до берега и обратно. Мы сжигаем трупы, это шикарный финал!

– Что за роль? – Сашка погладила Женьку по плечу.

– В сериале. Мне ее обещали, уже все было договорено, а эта мочалка, соплячка…

– Ну, ну, ну, – Сашка наклонила к себе ее голову. Началось. И так всегда.

– Хозяева! – Донесся растерянный голос в коридоре. – Есть кто живой?!

– Постояльцы его не интересуют, – мрачно заметила я, наблюдая, как встрепенулись бизнес-леди. – Он ищет живых. Наверное, сейчас предложит мертвых. Или потребует. Зависит от того, с какого он берега.

Шутку мою не оценили. Срочно надо было привести себя в порядок. Девки суетились бестолково, не зная с чего начать. На столе беспорядок, настроение неделовое. Командование тонущим кораблем пришлось брать на себя.

– Позовите его, – скомандовала я. – Он же не знает где мы. Заблудится, потом ищи его.

Женька метнулась к двери. Сашка ткнула в меня длинным пальцем.

– Ты с ним говоришь.

– Я? – Настал мой черед растеряться. – О чем?

– Понятия не имею, но сейчас выходные, твое дежурство.

– Бред, – я устала удивляться. – Ну, хорошо. Хотя и слабо себе представляю, что из этого выйдет. Мне что, надо купить покойников по-дешевке?

– Выясни, что ему нужно. Я по телефону ничего не поняла.

– Прекрасно. – Мне осталось только развести руками. – Зовите.

Женька выглянула в коридор. Она напялила на себя официальность, как новый реквизит к очередному действию. Сашка торопливо поправила, что успела на столе. В кабинет, озираясь, вплыл невысокий мужичок, каких на любом рынке водится в невероятном количестве. Восточный мужичок заставил меня всерьез забеспокоиться, не окажутся ли мои шутки на рыночную тему былью и не предложат мне сейчас выгодный опт мертвечины.

Женька усадила гостя и приняла деловую стойку по левую руку от меня. Сашка уселась по правую. Мужик был явно растерян, и думаю, не ошибусь, если предположу, что новый персонал не очень соответствует заведению. Что ж, пора было его оживить.

– Я вас слушаю, – вкрадчиво произнесла я, с ужасом представляя, что буду делать, когда он зарыдает, вспоминая, каким хорошим был человеком усопший.

Но он не зарыдал, он внимательно осмотрел каждую из нас, сделал таинственный жест рукой, подался вперед и выдал: