Трофей для подполковника
Шрифт:
Собравшись на работу, она сварила кофе на двоих. Одну кружку поставила на стол перед Дмитрием, вторую взяла себе и села на диван.
Протяжная трель телефона густо заполнила тишину. Ирина перевела взгляд на дисплей и тяжело вздохнула, увидев имя «Алена». Дмитрий открыл глаза, недовольно сбросил звонок и убрал телефон в карман брюк. «Никого-то ты не любишь кроме себя», — сделала она однозначный вывод и, спрятав усмешку, за кружкой, сделала большой глоток.
— Там на кухне… завтрак… если хочешь…
Дмитрий отрицательно покачал головой и отпил из своей кружки
— С каких пор вы с Волковым дружите? — хмуро спросил, косясь на бутылку коньяка.
Ирина ничего не ответила, лишь только улыбнулась. И эта горькая ирония так и не сползла с ее губ, пока она продолжала выжидающе смотреть на него.
— Тебе пора, Дим, — словно ледяной водой окатила.
— Ир, я… — Он замолчал. Столько всего хотел сказать. Столько вариантов придумал, чтобы хоть как-то исправить ситуацию. Но сейчас осознавал, что все напрасно. В ее глазах стоял жирный красный крест, как приговор их отношениям. Косяк.
— Мы на работу опоздаем… — сухо заметила она и нервно взглянула на часы.
Работа интересовала Дмитрия в последнюю очередь. Земля горела под ногами и терять сейчас поддержку начальницы отдела было никак нельзя. Без нее его сожрут в два счета.
Резко подорвавшись, Дмитрий опустился на диван и взял ее руки в свои.
— Я люблю тебя, — произнес одними губами и силился выдавить хоть одну скупую мужскую слезу.
Ирина замерла. Сердце, казалось, сейчас остановится, но оно на удивление быстро успокоилось, смирилось с неизбежным.
— А она? — тихо спросила Ирина.
— Ты же прекрасно все знаешь… Так получилось…
«Да… Так получилось… Так бывает… Все как-то несправедливо… Абсурдно… Но так бывает…» — вела Ирина молчаливый диалог внутри, пытаясь сдерживать эмоции. Дернулась от неожиданности, когда Дмитрий приложил руку к области ее сердца. Не оттолкнула, когда он приник головой к ее коленям и целовал руки. Знала, что все это в последний раз.
— Ира, прости меня, пожалуйста, прости…
— Я простила тебя, — тихо ответила она, зарывшись пальцами в волосах. Простить — это самое легкое… Особенно, когда все остальное непоправимо… Кажется вот он, рядом, твой родной человек. Но это уже не он… Или она уже не та… — Дим, уходи, пожалуйста. Все закончилось.
— Уверена? — Его взгляд потяжелел, но волю Ирины было не сломить.
— Да…
Дмитрий встал и направился к выходу.
— Дим… — окликнула Ирина почти уже в дверях. Набрала в легкие побольше воздуха и с трудом вытолкнула из себя: — Твой рапорт…
Его лицо недовольно скривилось.
— Так будет лучше для всех, — пояснила она, боясь передумать.
— Да… — согласился он и неопределенно пожал плечами. — Наверное, ты права…
Ирина сжала кулаки так, что ногти болезненно впились в кожу и прикрыла глаза. Все понимала, но прощаться с целым пластом своей жизни было неимоверно тяжело.
Глава 17
Спустя несколько дней Ирина все же набралась наглости и приехала к Заболотному.
— Ты по делу или случилось чего? — удивленно спросил тот, как только она оказалась в его кабинете.
— И по делу, и случилось, и в общем вот… — на одном дыхании пролепетала Ирина и протянула рапорт, недавно подписанный Шугаревым. Хоть здесь не обманул и на том спасибо. После их утреннего разговора они больше практически не пересекались. То ли она его не замечала, то ли Дмитрий специально не показывался ей на глаза. Но главное, что в ее жизни наконец наступило затишье, чтобы перевести дух и хоть немного оправиться от потрясений.
Иван Ильич внимательно прочитал документ, возмущенно фыркнул и метнул в нее убийственный взгляд.
— Да что вы там, в игрушки играете? Совсем ты… что ли? — рявкнул так, что Ирина невольно вздрогнула и опустила глаза. Другой реакции на свою просьбу в принципе и не ожидала от Заболотного, но все равно в глубине души надеялась на понимание.
— Сначала он представил рапорт, потом, когда уже был готов приказ, умолял меня его аннулировать. Я, как дурак, ходил, просил… А теперь все заново? Вы что, издеваетесь? — распалялся все больше Иван Ильич, а Ирина молча слушала, опустив голову, словно провинившаяся школьница. — Да ты хоть представляешь, сколько раз я уже этого твоего Шугарева прикрывал, отмазывал, просил за него? Его имя все мои друзья уже наизусть знают!
— Иван Ильич, — попыталась она еще раз изложить тщательно подготовленные аргументы, но генерал жестом заставил ее замолчать, не желая ничего слушать.
— А я сказал, что будет работать! И будет работать у тебя! Все! Точка!
— Я поняла, — тихо обронила Ирина. — Спасибо, что выслушали, — развернулась на каблуках и направилась к двери.
— Ир, я все понимаю… Но и ты меня пойми… — Она остановилась и обернулась, пытаясь понять, к чему он клонит. — Я постараюсь. Но не в ближайшее время. Через месяца два-три…
— Спасибо и на этом, — обреченно выдохнула Ирина. На что Заболотный криво ухмыльнулся и предложил:
— Ты, конечно, всегда можешь его подставить, и тогда мы его уволим очень быстро. Ты начальник отдела, и все в твоих руках.
— Очень смешно… — Она закатила глаза к потолку и вышла из кабинета.
Никогда никого не подставляла, не подсиживала, не предавала. Ее совесть была чиста, а репутация непогрешима. Но два-три месяца предполагаемой пытки заставляли задуматься. Так себе перспектива, и опять все повторяется…
Заболотный, конечно, все понимал. Но и его Ирина понимала. Быстро такие дела не делаются. Тем более что уже был пущен в ход первый рапорт об увольнении, который затем по просьбе Ивана Ильича и завернули. Это все произошло, пока она лежала в больнице. И, естественно, это все было на плечах Заболотного. Ей его не в чем винить. Он и так относится к ней слишком хорошо.
Ирина вышла из здания и села в машину. Дав водителю указание ехать в отдел, откинулась на спинку. Два-три месяца и никуда не деться. Идея с подставой с каждой минутой нравилась ей все больше, хоть она и понимала, что никогда не опустится до такой низости. Невольно представила опешившее лицо Шугарева, если бы решилась и, не сдержавшись, хмыкнула.