Трофей наглеца
Шрифт:
Папа у меня классный. Он меня прекрасно понимает! С благодарностью смотрю на него.
– Вот так никогда замуж ее не выдадим! – ворчит мама. – Все потакаешь ей! Так и будет с нами жить.
– А что плохого? – удивляется папа. – Пусть живет.
– Ой все, - машет мама, снимает фартук и уходит.
– Пап, спасибо, - улыбаюсь я. – Мне правда этот Генка-пенка не нравится. Но маму обидеть не хочу.
– Саш, ты это, - подмигивает мне папа. – Ты о себе думай, а не о матери. В этом вопросе-то. Не ей с Геной жить, а тебе. Если не нравится, то так и скажи парню. Не давай надежду.
– Да, пап, ты прав, - соглашаюсь.
– И ответь уже, - с ухмылкой кивает в сторону моего телефона, который лежит на подоконнике и мигает на беззвучном режиме. – Кто-то очень хочет с тобой поговорить, - опять ухмыляется. Встает у ходит.
Я прикусываю губу. Папа точно о чем-то догадывается.
Иду к телефону. Ну точно. Влад. Господи, сколько пропущенных. Может, случилось что? И вот только решаю ответить, как слышу из коридора знакомые голоса и особенно голос мамы:
– Проходите, проходите, мы ждем уже. Ой, Геннадий, какой же ты взрослый стал! Возмужал! А форма-то как тебе идет! Красавец! Ну, проходи! Саша ждет уже, волнуется!
Да в смысле?! Что значит «ждет»?
42. Огонек
– А вот и Геннадий, - улыбается мама, толкая в спину Генку. И правда вырос. В форме. Красиво. Тут мама права.
– Привет, Александра, - Гена смотрит на меня с улыбкой, приглаживает волосы. – Ты все такая же красивая. Хотя нет. Красивее стала. Как поживаешь?
– Да ты проходи, Геннадий, что ты как не родной. Садись! – мама суетится. – Сашенька тут вот приготовила. Попробуй. Саша! Подай тарелку-то гостю, - мама бровями показывает мне, что я не права, что вот так просто стою у окна и не проявляю ни капли гостеприимства.
Я делаю вид, что не понимаю.
– Привет, Генка, - хмыкаю я. Достаю из шкафа тарелку и ставлю перед ним. – Надеюсь, завтра не в море?
– Нет, - он удивленно смотрит на меня. – У меня увольнение на берег до субботы.
– Это хорошо. А то мало ли как твой желудок отзовется на мои кулинарные потуги, - прикладываю руку к животу. – Я, вон, уже посидела в туалете.
Генка испуганно смотрит на меня, потом на тарелку.
– Да это продукты, наверное, не свежие. Ну, или я руки не помыла. Пройдет!
– с улыбкой машу рукой. Замечаю взгляд мамы, которая сейчас смотрит на меня, не моргая. Прости, мамочка, но Генка - пенка мне не нравится.
– Да я что-то и не голоден, - Гена отодвигает тарелку и садится прямо.
– Тогда чаю?
– суетится мама.
– Ой, я и забыла совсем! Мне же позвонить надо! Александра!
– строго смотрит на меня.
– Давай, чай организуй тут! Что ты стоишь как будто ты в гости пришла! Давай, хватит уже!
Взглядом показывает мне, как я не права и что должна немедленно исправиться.
– И ты, Геннадий, не стесняйся, - а вот к нему с улыбкой обращается!
– Ты же был у нас уже. Помоги Саше.
Тот с готовностью встаёт. А я с места не двигаюсь. Наблюдаю.
Мама уходит и мы с Генкой остаёмся одни.
– Ты что будешь? Чай или кофе?
– спрашивает он, роясь в шкафах.
– Давай чай, - пожимаю плечами и сажусь за стол.
– Как служится, Ген?
Мне, в принципе, вообще пофиг, как там ему служится, но ради приличия и ради мамы, так уж и быть, спрошу.
– Мне старшего лейтенанта скоро дадут, - довольно улыбается Гена, разливая нам чай.
– Круто. Наверное.
– Да! Это значит, что надбавка будет. И комнату скоро обещали дать.
– Жизнь удалась!
– А то! А если женюсь, то две комнаты дадут! А лет через семь и квартиру!
– Вот это вас там балуют!
– Саша! Одергиваю себя. Поменьше сарказма!
– Да. Нас ценят. А ты как? Александра, как поживаешь? Скоро университет свой окончишь?
– Ещё столько же осталось. Потом на работу пойду. У меня не такие радужные перспективы как у тебя, конечно. Никто мне жилплощадь не предлагает.
– Александра, - Гена вдруг очень серьезно смотрит на меня, - я ведь жду тебя.
Я закашливаюсь.
– Зачем?
– Замуж позову, - отвечает он.
Смотрю на него круглыми глазами.
– Ты же меня не знаешь совсем, - говорю я.
– И потом. Замуж, наверное, все же по любви выходят. Ген, прости, но...
– А мы полюбим друг друга!
– воодушевленно произносит он. Встаёт и подходит ко мне.
– Смотри. Я все рассчитал! Мы поженимся и будем жить в комнате, что мне дадут. У нас будет два сына. Лешка и Антошка. Разницу большую делать не будем. Года два хватит. Вот родим их и мне квартиру досрочно дадут. Переедем туда. Лешку отдадим в мореходное училище. А Антошку - в погранвойска. Я буду ходить в море, а ты - ждать меня. Потом я буду возвращаться и любить тебя.
Я сижу и тихо офигиваю. Смотрю на Гену снизу вверх. На рассказе про Лешку и Антошку начинаю часто моргать. Сглатываю.
Самое страшное, что Гена ведь говорит это все на полном серьёзе. Это пугает меня больше всего!
– Ну, если хочешь, - видимо, Гена понимает мои эмоции на лице по-своему, - после Лёшки и Антошки родим ещё девочку. Ее назвать сама можешь. Но мне нравится Антонина.
Лешка, Антошка и Антонина.
Аааааа! Влад! Спасиииии!
Хочу обратно к Владу!
43. Огонек
– Ну, Саша, ну, вот, скажи мне, почему тебе Геннадий не нравится? – мы лежим с мамой на моей кровати вечером. Кое-как я избавилась от этого многодетного морехода, соврав, что живот скрутило. Убежала в туалет и закрылась там. Проторчала не меньше получаса, пока Генка не ушел.
Потом выслушала обширную лекцию от мамы. Сбежала от нее с папой в магазин. И вот сейчас настал черед разговора по душам.
– Мам, понимаешь, - обнимаю ее. – Мне он совсем не нравится. Вот прям совсем. Он скучный.