Трон в конце туннеля (часть 1)

Светлая Дарья

А что если это правда? Интересно, как же Харальд сумел договориться с духовенством? Служители Единого всегда демонстрировали жгучую ревность, видя сотрудничество правителей и магов. Грозились лишить поддержки первых и устаивали жестокие гонения на последних.

Может меня и не убьют в первую же неделю пребывания дома. Но каких жертв потребует от меня новое положение? Согласна ли буду их принести?

Бездна с ней, с этой войной — если надо я ее сама начну и даже выиграю, если тому суждено быть! Но если мне подсунут в мужья кого-нибудь хуже Слэйта и заставят каждый год рожать по наследнику… нет!

Об этом сейчас лучше не думать. Иначе не удержусь. Выпрыгну в окно кареты на полном ходу и пусть потом ищут всей толпой!

В Дуате я не видела ничего, кроме звериной жестокости своего народа. И если на Юге могла прирезать в честном поединке любого, кто мне мешал, то на Севере делать это открыто не принято. Не представляю, как и чем смогу противостоять врагам.

Придется учиться решать проблемы иначе.

ГЛАВА 19

ГЛАВА 19

Это был третий день пути. За окном клубился легкий туман промозглого осеннего утра. Ни единый солнечный луч не пробивался сквозь плотную завесу мрачных облаков. Мне жуть как надоело трястись на колдобинах бесконечного Райни. (Райни — тракт, соединяющий Маджи и Эльдамир).

Устав осыпать тысячами вопросов своих телохранителей и пялиться на окрестности, просто умирала от скуки. По-видимому Единый в это осеннее утро тоже скучал. И потому, услышав безмолвный вопль своей тоскующей дщери, с энтузиазмом взялся за дело. Карета резко остановилась. Меня бросило на противоположную стенку, в которую я уперлась руками, а затем чуть не свалилась прямо на вскочившего Ламирва.

— Скорее открывай дверь и за мной! — рыкнул волк.

Понимая, что лучше принять бой на открытом пространстве, быстро выскочила из кареты вслед за Ламирвом. Меня сразу же обступили волки, а вокруг со всевозможным колюще-режущим оружием выстроились двенадцать неприглядного вида типов с вытянувшимися от удивления лицами — не каждый день видишь человека, защищаемого волками.

Быстро оглядевшись, приметила впереди еще две кареты. В отличие от нашей, те были, богато украшены. Похоже, нас угораздило проехать по этому месту как раз в тот момент, когда разбойники делили добычу. Головорезы подумали, что моя карета идет без сопровождения и напали, не желая к тому же оставлять в живых свидетелей своего злодеяния.

Пользуясь тем, что мужики еще не подобрали челюсти с земли, я атаковала. В прыжке сбивая с ног одного, метнула кинжал в другого. Первый к тому времени уже успел упасть, и я заколола его отнятым у него же мечом.

Еще пятерых прикончили волки, еще до того как где-то справа от меня пропела стрела. Проследила направление до одной из пушистых елей. Там, весьма невысоко от земли, восседал смуглый тип с черной тонкой бородкой, а так же классической черной повязкой перечеркивающей лицо по диагонали Лучник вновь натянул тетиву.

Подождала, пока он отпустит стрелу в полет и в последний момент коварно спряталась за карету. Попутно заколола свежеприобретенным, слегка ржавым мечом, очередного противника. Когда тот пытался укрыться от волков под каретой и весьма удачно выполз рядом со мной.

Перебежками добралась до второй из ограбленных карет и нашла арбалет, зажатый в руках мертвого кучера. Тип с повязкой поменял положение и вновь стал сыпать стрелами, изрядно мешая выдирать из мертвых рук необходимое мне оружие.

Недолго думая, стащила труп с козел под прикрытие кареты и, попросив прощения у души мертвеца, кое-как оттяпала арбалет вместе с синеватыми кистями ржавым разбойничьим мечом. Попробовала высунуться еще раз, но разбойник с луком не дремал. Пришлось спешно отпрянуть назад, когда очередная стрела просвистела почти перед носом.

Не давая одноглазому лучнику времени вновь натянуть тетиву, быстро высунулась и выстрелила почти не целясь. Послышался крик боли и звук падения тела, свидетельствующий о том, что я попала. Далее последовал поток ругательств и я сделала вывод, что мой противник до сих пор жив.

Высунулась еще раз и увидела, что он свалился в охотно подставленные пасти волков. Моя охрана к тому времени уже разобралась с пятерыми оставшимися разбойниками. Отвернулась, не желая видеть очередную смерть, и увидела, что со стороны леса ко мне приближаются еще двое.

Одного убила после короткого поединка, второму вырвал горло Ферэйн.

— «Они думали еще о двух, что в лесу, мы с ребятами сейчас туда сходим» — оповестил меня Ферэйн

— «Нет уж — меня же нельзя оставлять одну не так ли?» — так же мысленно ответила я.

— «Нельзя» — вздохнул волк — «Арнаэ, в лесу еще двое! Ее Высочество говорит, что идет с нами!»

— Идем! — послышался у меня за спиной голос Арнаэ и тут же меня окружили полумесяцем мои серые телохранители.

Когда я увидела, что происходило на небольшой тенистой поляне, потеряла всякую осторожность и рванула вперед. Напрасно Ферэйн пытался увещевать меня, а в самом конце даже встать на моем пути. Я перепрыгнула его, сделав в воздухе двойное сальто, с боевым кличем Дуата, что нагонял ужас на самых отважных из северян. Приземлилась я ровнехонько на спину одного из насильников, что без особых усилий удерживал хрупкую черноволосую девушку.

В следующий момент его шея была уже сломана, а призрачное осеннее небо отражалось в стекленеющих глазах. Второй успел вовремя отвлечься от своей жертвы и, путаясь в полуснятой одежде, замахнулся на меня небольшим боевым топором.

Волки не рискнули вмешаться — и правильно сделали. Потому что я довольно быстро, почти играючи, лишила своего противника сначала ушей, затем левой и правой кистей, а под конец обеих стоп.

Я не стала добивать его — сам скоро умрет, у меня были дела поважней. Почувствовав, что пар выпущен, обернулась к девушке в простеньком разорванном сверху донизу сером шерстяном платьице. Она дрожала, сидя на земле. Подобрав колени к груди, и обняв руками.

Со странным сочетанием ненависти и ужаса, она смотрела на то, что осталось от ее мучителей. И иногда затравленно косилась на меня. Воткнула меч в землю и, медленно подойдя к готовой упасть в обморок девушке, опустилась рядом с ней на колени. Взяла ее за плечи и ласково заговорила:

— Успокойся милая, все кончено, они мертвы… никто тебя больше не обидит…

Слушая ту ерунду, что я несла пытаясь ее успокоить и «вернуть» к нормальному восприятию действительности, девушка подняла на меня темные, влажные от слез глаза. А потому вдруг молча ткнулась лицом мне в плечо разрыдалась во всю силу легких.