Трон знания. Книга 3
Шрифт:
— У меня плохое предчувствие, — повторил Драго, глядя на горизонт.
— У меня тоже, — сказал Мебо.
Ближе к вечеру автомобиль покатил вдоль опушки лиственного леса и вскоре выехал на проторенную колею. Обогнув очередную рощицу, остановился на окраине пригорода. Возле дороги торчал столб с листом фанеры, исписанным белой краской. Надпись гласила: «Вы ступаете на святую землю Праведного Братства. Соблюдайте Закон Божий, и Бог вас не покинет».
— Мы возвращаемся, Малика, — промолвил Драго, сжимая руль.
—
— Если законы их Бога противоречат законам моего Бога, я не смогу их соблюдать. А значит, ты в опасности.
— Я тоже не пойду против своей веры, — откликнулся с заднего сиденья Мебо. — Драго прав. Нам нельзя туда ехать.
Малика оторвала взгляд от надписи, повернулась к охранителям:
— И у меня есть Бог. И он не похож на ваших. Почему до сих пор мы вместе?
— Мы никогда не говорили о вере, — сказал Драго.
— И не будем говорить.
— А придётся. Мы ступаем на чужую землю с чужими законами.
— Все земли Грасс-Дэмора принадлежат Адэру Карро. И на всех землях он единственный закон. Ты не согласен?
— Чует моё сердце: нас ждут большие неприятности, — промолвил Драго и с мрачным видом уставился в окно.
Мимо автомобиля брели коровы — ухоженные, с лоснящейся белой шкурой в чёрных или коричневых пятнах. Лениво щёлкая кнутами, мальчишки-пастухи обошли машину и, беспрестанно оглядываясь, погнали стадо в посёлок. Малика смотрела детям вслед и пыталась понять, что насторожило сильнее: их поведение или внешность. В отличие от своих сверстников из других селений они не свистели, не смеялись и не разговаривали. Их взгляды были пугливыми, плечи поникшими. Удивили их празднично чистые штаны и рубашки — словно мальчики не сидели на траве, не дурачились в лесу, не гонялись за телятами, а целый день простояли, боясь испачкать и помять одежду.
— Ты что-нибудь слышала о Праведном Братстве? — спросил Мебо.
— Это секта, — ответила Малика. — Отросток вероучения ирвин.
— Секта? — переспросил Драго. — Ты знала, что в Авраасе заправляет секта и ничего нам не сказала?
— Я, как и вы, только что прочла эту надпись. И удивлена не меньше вашего. Если бы я знала, кто здесь живёт, я бы перерыла весь архив и взяла с собой советника Джиано. Он лучше меня разбирается в религиозных вопросах. Но мы уже здесь. Без Джиано и без бумажек из архива, — выпалила Малика на одном дыхании и тихо добавила: — У меня нет от вас тайн.
— Нам точно надо убираться.
Мебо посмотрел мальчишкам в спины:
— Это мы всегда успеем.
— А если не успеем? — не сдавался Драго.
— Дыши глубже! Малика, что о них известно?
— Вера основана на беспрекословном послушании. Дети слушаются родителей, жёны мужей, и все повинуются Праведному Отцу. Я не помню, чтобы читала ещё что-то.
Мебо кивком указал на понурого паренька, бредущего за стадом:
— Интересно, родители так же счастливы, как их дети?
Малика покачала головой:
— Беспрекословное послушание — это тюрьма. Я хочу на неё посмотреть.
— Надо переодеться. — Драго сдал назад и, вывернув руль, направил автомобиль в глубь рощи.
Удостоверившись, что вокруг нет ни души, охранители сменили форму охранителей на одежду рядовых горожан, Малика надела старое серое платье и стоптанные ботинки. Опасаясь, что машину будут обыскивать, как некогда обыскивали в резервации ветонов автомобиль Адэра, Драго сложил вещи в мешок и спрятал в дупле дуба.
Вскоре машина остановилась возле одного из домов на окраине посёлка. Молодая женщина в широкой юбке и вязаной кофте рвала в палисаднике траву.
Малика подошла к низенькому штакетнику:
— Добрый вечер.
Бросив пучок травы в плетёную корзину, женщина заправила под клетчатый платок завиток рыжих волос:
— Храни вас Бог.
— Вы можете уделить мне минуту?
Женщина зыркнула Малике за спину:
— Пусть мужчины не пялятся.
— Хорошо. Скажу.
Малика вернулась к машине:
— Похоже, здесь не принято смотреть на женщин.
— Приехали на свою голову, — прошептал Драго. — Может, у неё есть свод законов, или как он у них называется. Почитать бы.
Малика вновь подошла к палисаднику.
— Если хочешь что-то спросить, спрашивай. Только быстро, — произнесла женщина, продолжая рвать траву. — Муж не любит, когда меня отвлекают от работы.
— Мы впервые едем в Авраас… — начала Малика, разглядывая пальцы женщины, изрезанные травой до крови.
— На проповедь?
— На проповедь. Как вы догадались?
— День Покаяния был вчера. День Веры будет на следующей неделе. А проповеди каждое утро.
— Мы не знаем ваших законов.
— Скажешь это Праведному Брату и получишь по губам.
Малика растерялась:
— За что?
— Человек — червь, он не устанавливает законы. А если вы не знаете Закон Божий, в Авраас вам лучше не соваться.
— Мы ищем истинную веру. — Малика посмотрела на запачканную кровью траву в корзине. — Мы хотим служить истинному Богу. Возможно, может, Авраас станет родным домом для наших душ. Дай нам почитать ваше Писание. Я верну. Завтра утром.
— Мы не даём Писание в грязные руки.
— Тогда подскажи, как вести себя, чтобы не получить по губам и услышать проповедь.
— Сначала умойся. Ты выглядишь как шлюха.
Малика потёрла глаза, показала селянке ладони:
— Я не накрашена.
— Где твой платок?
— У меня его нет.
— Купи, а то бед не оберёшься.
Малика присела на корточки:
— Какое наказание ждёт мужчину, если он смотрит на женщину?
— Никакое.
Услышав шаги, Малика встала.
Через двор шёл пожилой человек: