Тропа барса
Шрифт:
— Подождите. Вот что. Я хочу, чтобы вы поняли одно, дядечка…
— Да?
— Я действительно не знаю, где… спички. Вы можете полить меня кислотой и обколоть наркотиками, но сказать этого я вам не смогу. Потому что не знаю. Вы поняли? Это и есть моя страховка.
Трубка помолчала. Потом оттуда послышалось:
— Разумно.
— Я старалась.
— А вам не страшно, барышня?
— Страшно. Но хорошие деньги без риска не бывают. Без серьезного риска. Не так?
— М-да… Какая молодежь выросла… Я хочу спросить…
— Да?
— Девочка…
— Разве по разговору не ясно, что нет?
— Значит, я ошибся. Старею.
«Да ты полный псих и кретин, по тебе дурдом давно слезами умылся, тебя, козла, вязать нужно к койке накрепко, а еще лучше — шею свернуть, чтобы уж насовсем…» — промелькнуло у Али, но вслух она произнесла:
— Старость — не радость, — и с удивлением подумала, что вышло у нее достаточно насмешливо.
— До старости еще дожить нужно, — жестко просипело в трубке. — Дожить. — Голос стал деловым и жестким. — Итак, как теперь выражаются, забиваем стрелку?
Не гнать! Думай, девочка, думай! Нужно выиграть время! Ну да, ду-май…
— Мне нужно подумать.
— Как долго?
— Пятнадцать — двадцать минут.
— Хорошо. Я перезвоню через пятнадцать.
— Через двадцать.
— Через двадцать. Да, барышня… Мне жаль, что я вас принял за… Действительно, жаль.
— Жалость — сестра любви, — неожиданно вырвалось у Али.
Трубка забулькала сиплым смехом, потом послышались гудки отбоя.
— Уф. — Аля перевела дыхание. — Налей еще воды. А лучше… лучше… Лучше пойдем в ванную…
— Зачем?
— Затем.
Девушка запустила душ, подхватила несколько капель на ладонь, плеснула себе в лицо.
— Ну как, Настя?
— Сильна!
— Что, правда?
— Я вообще удивлена сверх всякой меры… Знаешь, это гены.
— Гены?
— Ну да. Характер.
— Жизнь у меня была спартанская, вот и характер.
— Нет, Алька. Понимаешь… Ты на агрессию отвечаешь еще большей агрессией…
— Да ты что? На самом деле я чуть со страху не уписалась. Это звонил тот дегенерат, что девчонке шею свернул за просто так!
— Ладно. Вот выберемся из этой бодяги, и твоим прошлым я займусь сама, — резюмировала Настя.
— Вот именно. Если выберемся.
— В душ забрались — опасаешься прослушки?
— Ну да.
— А откуда ты…
— Да брось! Каждое второе кино про шпионов, а каждое первое — про бандитов. Тут и дура просечет.
— Так они же в квартире не были…
— Ну и что? Я как-то видела — направляют такой лучик на стекло…
— Алька… Мой Женька разбирается в аппаратуре — работа такая; то, о чем ты говоришь, — лазерный луч, считывающий колебания оконных стекол. Это очень дорогая аппаратура. Очень.
— А у этих бандитов денег, я думаю, немерено. Я догадалась, что было в рюкзачке.
— Вы что-то говорили о спичках…
— Ну. Это он так наркотики решил обозвать.
— Погоди-погоди… То есть он сразу предложил назвать одно другим?
— Ну. Мало ли кто подключится к линии…
— Слушай… А ведь это называется — залегендировать.
— Как?
— Кагэбист этот твой псих со шрамом. Они все, работавшие на контору, малость того: легендируют все, что нужно и не нужно. От греха. Школа.
— А ты-то это откуда знаешь?
— Да у Женьки моего на фирме отдел собственной безопасности из них и состоит. — Настя поморщила лоб. — А в ванную пошли правильно. Лазер они вряд ли уже приспособили, но все может быть. А скорее всего… Карташев, он у Жени работает, говорил как-то, что любой телефон, даже если в него никакие прибамбасы не установлены, может работать как подслушивающее устройство: там ведь мембрана есть, нужно только подключиться через узел… А я — дура. Надо было сотовый из дому захватить. Только… Кто ж знал, что такая бодяга завернется…
— Ладно, Насть. У нас есть пятнадцать минут, нужно решить, что делать.
— Женьке звонить.
— Если у них такие деньги — а в сумку, по самым скромным прикидкам, героина влезет на пол-лимона, а если кокаин — так и вообще на лимон… Если у них такие деньги, то и возможности — о-го-го. Не дадут они нам прозвониться. И из квартиры выйти не дадут. Только… Только я одно поняла: этот Сиплый прокололся, крупно прокололся, и вряд ли кому-то из тех, кто над ним, это понравится…
— А может, он — главный.
— Может. Только если у него и нет шефа, то есть партнер или партнеры, которые такую ошибку могут не простить. Поэтому он будет действовать сам, через людей, которые подчиняются лично ему и больше никому. Значит, есть шанс.
— Какой?
— Прорваться. Здесь мы в капкане, Сиплый не соврал. Нам нужно убираться из этой квартиры.
— Выходить на оперативный простор?
— Ну да. Хотя бы до ближайшего телефона, а лучше — до конторы твоего мужа.
Настька, ты же умница, ну придумай что-нибудь! У меня уже бестолковка совсем не работает на отдачу!
— Голова, дорогая подруга, дана женщине для того, чтобы на ней причесон делать.
А мы все время используем ее не по назначению.
— Жизнь такая.
— Ну тогда давай думать.
Глава 6
Ворон оклемался полностью только через день. К обеду. Он лежал на диванчике расслабленно, чувствуя на сомкнутых ресницах любое движение воздуха, словно заново переживая рожденные белым порошком грезы. Если бы… Если бы можно было не возвращаться в этот мир и жить там… Но там жить нельзя, там можно только подыхать. Обманка. Этим хорошо оттянуться, но увлекаться нельзя: постепенно превратишься в скрюченного трясущегося доходягу, которого бросает в жар и холод при одной мысли о ширеве…