Тропа чероки
Шрифт:
Деревья гнулись под ветром, где-то хлопнула незапертая дверь. Темпль Бун вышел из конюшни и, пригнувшись от ветра, зашагал к станции.
— Похоже, надвигается гроза, — сказал он, оказавшись на станции.
Снова хлынул дождь, но быстро прекратился.
— Где Ридж? — спросила Мэтти. — С ним все в порядке?
— Он в конюшне, мэм, вы же знаете Риджа. Спит себе преспокойно. — Бун поставил ружье около окна. — Видел следы, оставлены несколько часов назад. Следы пони.
— Индейцы?
— Думаю, сиу, а это означает неприятности.
— Где Уот? — забеспокоилась Пег.
— Остался
Бун протянул руки к огню.
— Ну и холодина, — заметил он. — Не обычно для этого времени года.
— А для дилижансов, надеюсь, не опасно? — спросила Пег. — Или они перестанут ходить?
— Дилижансы не могут перестать ходить, Пег, — сказал Бун. — Они везут почту, им нельзя останавливаться. Да и большинство пассажиров тоже должны ехать. — Он добавил дров в камин и пододвинул кофейник поближе к огню.
— Я заезжал к Престону Кольеру, чтобы его предупредить. Они уже знают о нападении, но, похоже, совсем не беспокоятся. У них собирается человек сорок — пятьдесят повидаться с этим английским лордом.
— Он ведь не настоящий лорд, мама? Я думала, если к кому обращаются «сэр», то он просто дворянин.
— Ты права, Пег. Многие американцы считают: те, у кого есть титул графа или дворянина, имеют отношение к королевской фамилии. Это неверно. Только члены королевской семьи принадлежат к королевской фамилии. Остальные — обычные аристократы.
— Вот уж о чем никогда не думал, — прокомментировал Бун. — У человека должно быть два принципа. Он должен быть человеком и джентльменом. Я имею в виду джентльменское поведение. Меня взрастили на этих принципах.
— Мама, а как становятся этими графами? — заинтересовалась Пег.
— Обычно за заслуги перед королем. Когда-то этот титул был наградой за храбрость или умение в бою, а потом — за разные услуги королю. Обычно с титулом даровалась и земля, дворянин был обязан в случае войны собрать определенное количество солдат и идти к королю на службу. Титулы часто передавались от отца к сыну или иногда — к ближайшему родственнику. Некоторые из дворян стали настолько могущественными, что угрожали власти самого короля. И тогда у них отбирали титулы и земли и отдавали другим. В наши дни титулы часто даются за другие заслуги, за дипломатическую службу, например, или за успехи в бизнесе. Они различаются по степени значимости — в зависимости от того, какая страна их присваивает.
Последовал короткий раскат грома, а затем вспышка далекой молнии.
— В такую погоду у вас не будет много приезжих, — заметил Бун.
— Может, и вовсе никого, пока завтра утром не приедет дилижанс.
Бун покончил со своим кофе.
— Еду в форт Коллинз, — сказал он. — Вернусь до заката. Мне нужно доставить донесение для армии. — Он бросил взгляд на Мэри. — С вами тут ничего не случится?
— Конечно, нет. Не волнуйтесь за нас. Здесь Ридж, и мы вооружены.
— Ни разу в жизни не видала краснокожего, — сказала Мэтти, — кроме того старика, который ехал в дилижансе. На вид очень достойный пожилой человек.
Бун хихикнул.
— Он-то? Держу пари, что
— Тот симпатичный старик? — удивилась Мэри. — У него было такое забавное выражение лица.
— Скорее всего, он вправду забавлялся, — проговорил Бун. — Возможно, размышлял, как глупо мы живем по сравнению с его племенем. Похоже, каждый народ считает свой образ жизни наилучшим, и, возможно, так оно и есть — для него.
Темпль Бун взял свое ружье, помедлил у двери, посмотрел на Мэри и, махнув ей рукой, вышел.
— Принесу-ка я еще дров, — сказала Мэтти. — Ночь будет холодная.
Когда она выходила, сквозь приоткрытую дверь до них донесся топот копыт — Темпль Бун уехал.
— Хорошо бы он остался, — вздохнула Пег. — Мне гораздо спокойнее, когда он здесь.
— Нам всем спокойнее, — сказала Мэри, — но он должен делать свою работу.
Мэри посмотрела в окно. Шесть лошадей в коррале, пытаясь укрыться от ветра, сбились в одну кучу. Может, отвести их в конюшню? Но там уже стояла оседланная лошадь Риджа, для всех не хватит места, а запрягать лошадей нужно только утром. К тому же это мустанги, выросшие на воле и непривычные к конюшням. Сено в коррале есть, так что пусть они там и останутся.
— Ну, Мэтти, давай приготовим ужин, а потом я вам немного почитаю. В такой вечер хорошо спать дома.
Мэри опять подошла к окну и выглянула. Никакого движения. По старой привычке скользнула взглядом по деревьям и кустам. Мысль об индейцах была неприятна, но она не хотела, чтобы Пег заметила ее страх.
И зачем только привезла она ребенка в этот дикий край? И зачем приехала сюда?
И все-таки это был ее единственный шанс. Когда придет весна, она найдет подходящее местечко и подаст заявку на земельный участок.
А почему бы и нет? У нее есть такое же право, как и у всех остальных, и, кроме того, если с ней что-нибудь случится, у Пег будет еще какая-то собственность.
— Тебе следует подать заявку на земельный участок, Мэтти, — неожиданно произнесла она.
— Нет ничего лучше, чем владеть землей, мэм. И на сколько же мне можно рассчитывать?
— На сто шестьдесят акров, но тебе придется построить жилище, вырыть колодец и распахать поле.
— Сто шестьдесят акров! — изумилась Мэтти. — Я стану богатой женщиной!
— Не совсем, Мэтти, но это будет принадлежать только тебе.
— Давайте лучше готовить ужин, — вздохнула Мэтти. — Мистер Фентон уже проголодался.
— Я тоже! — объявила Пег.
— Смеркается, — заметила Мэри. — Ой, что это? — испуганно воскликнула Мэри. Ворота загона неожиданно распахнулись, словно сами по себе. — Кто-то…
Раздался пронзительный вопль, лошади бросились из корраля, за ними — индеец. Из конюшни послышался грохот старого охотничьего ружья Риджа Фентона, и Мэри увидела дюжину индейцев верхом на лошадях. Они выскочили из-за конюшни и, объехав загон, бросились вслед за лошадьми. Один индеец лежал поперек на своей лошади, кровь, льющаяся из раны, окрасила бок его коня в алый цвет.