Тропик ночи
Шрифт:
— Из-за него жертва потеряла сознание.
— При нормальной дозе — да. Но зачем здесь еще и вот это вещество? Оно и ему подобные вызывают галлюцинации, доводящие человека до безумия. Но кто знает, как они действуют в комбинации? И неизвестно, какой была первоначальная доза. Исследовано ли содержимое ее желудка?
— Она получала это через нос или под кожу.
— Хм. Необычно, однако возможно. Его можно вдыхать или смазывать им слизистую носа. Обыкновенно из него делают настой или съедают свежее растение. А вот и еще. Тетрагидра-бета-карболин. Он-то что тут делает?
— Что вы имеете в виду?
— Это не имеет отношения к ботанике. Алкалоид, обнаруженный в мозгу, в так называемом
— Чем же это интересно?
— Это очень сложно, — сказала доктор Эррера со вздохом, — и я не понимаю, какое отношение оно может иметь к судебной медицине. И как я уже говорила, я очень занята.
— Позвольте мне судить об отношении всего этого к судебной медицине. Объясните, если можно, попроще, как говорится, для дураков.
— Отлично. — Эррера недовольно оттопырила губы, потом заговорила очень быстро и настолько непонятно, что Паз вскоре перестал ее слушать. Только отдельные термины в длинной веренице слов достигли его понимания — оплаты, ацетилхолин, серотонин, галлюциногены…
— И весь этот перечень веществ обнаружен в трупе? — спросил он.
— Да, только не спрашивайте меня, что это значит, потому что я не понимаю. И никто не поймет. Мы забрались за грань наших познаний в области психофармакологии.
— Разбирается ли в этом доктор Саласар?
Лидия сдвинула брови.
— Мария? Разумеется, нет. Она же антрополог.
— Я не имею в виду науку как таковую. Речь идет о конкретной смеси лекарств. Может, она с этим сталкивалась раньше.
— Вряд ли, — пожала плечами Эррера. — Сантерос не пользуются сильнодействующими психотропными средствами. Ну… теперь уже все?
Паз спрятал записную книжку и встал.
— Да. Вы очень помогли мне, доктор. Приношу извинения за недоразумение с вашим секретарем.
Легкая улыбка.
— Вы хотите сказать, что не посадили бы меня в тюрьму?
— Только в исключительно комфортабельную камеру. Полиция Майами всегда готова оказать вам любезность…
— Спасибо. Если поймаете этого парня, я бы хотела потолковать с ним. О растениях.
— Для начала надо его поймать. Кстати, вы не знаете, когда вернется доктор Саласар? Я услышал только сообщение автоответчика.
Доктор Эррера опустила глаза.
— Не могу вам помочь. Мария держит свои поездки в секрете.
— В связи с чем?
— Спросите об этом у нее самой.
Паз удалился с таким чувством, будто упустил нечто важное. Вся информация, полученная им от Лидии Эрреры, ни на шаг не приблизила его к убийце, который оказался не только искусным хирургом, но и знатоком психофармакологии. Впрочем, определить новое направление поисков тоже неплохо.
Паз вышел из тени, отбрасываемой зданием, и утреннее солнце ударило ему в глаза. Он надел темные очки и перешел Мемориал-драйв, ни на что не глядя, погруженный в собственные мысли. Перед ним возникло некое видение: чернокожий человек крадучись выходит из-за угла и поднимается по лестнице к квартире Диндры Уоллес. Чернокожий, потому что жертва тоже была чернокожей, а убивают, как правило, людей своей расы, к тому же есть показания Юганса об африканском знахаре, и это следует принимать во внимание. Белый человек в Овертауне среди ночи оставил бы в головах у соседей и прохожих такой же яркий след, как комета на небесах. Образованный чернокожий мужчина. Он не оставил никаких улик, за исключением этого проклятого ореха, и только из-за неистовой вспышки гнева Юганса обломок кожуры закатился под кровать. Убийца поднял остаток опеле, это ясно, однако не целый орех. Уловка с фотографией
Паз снова оказался в тени — над ним высилась башня лаборатории Рихтера. Повинуясь внезапному импульсу, Джимми вошел в здание. Как любой самоучка, он умел работать в библиотеке. Час или два он провел в фармакологической секции, где копировал формулы веществ, обнаруженных в теле убитой, и других, упомянутых Эррерой. Он не слишком-то разбирался в нейрофизиологии, поэтому счел разумным поискать сведения об употреблении шаманами психотропных веществ растительного происхождения. Запищал мобильник — звонил Барлоу, — но Джимми не ответил и продолжал шарить по стеллажам. Университет Майами не имеет специализированной программы по антропологии, но зато в нем есть отделение карибских и африканских исследований и специальное собрание материалов в башне Рихтера — с них и стоило начать. Это собрание занимало особый кабинет, соответственно обставленный: конторка для секретаря, несколько длинных столов светлого дерева, книжные стеллажи до потолка, несколько застекленных витрин с книгами и фотографиями.
Две темнокожие женщины работали за одним из столов. Обе подняли голову, когда Паз вошел, и тотчас опустили, вернувшись к своим занятиям. За другим столом, окруженная книгами и бумагами, сидела пожилая женщина и что-то записывала в блокнот. У Джимми волосы на затылке встали дыбом, когда он ее узнал.
Он заметил, что пальцы у нее в чернилах, так как она пользовалась старой авторучкой; что волосы у нее густые, кудрявые, окружающие голову пышным светлым ореолом. На ней было светло-коричневое полотняное платье с остроконечным воротничком и длинным рядом часто посаженных гагатовых пуговичек от ворота до подола. На плечи она накинула темный мохеровый кардиган — из-за кондиционера в комнате было прохладно. Джимми уставился на женщину, она бросила на него беглый взгляд и продолжила свою писанину.
Он сел к столу напротив нее и заговорил по-испански: — Доктор Саласар, если вы уделите мне несколько минут, я был бы счастлив побеседовать с вами.
Рука женщины дернулась. На ее лице за считанные мгновения сменилось несколько выражений: удивление, страх, недоумение и некоторая подозрительность. После этого она сказала:
— В чем дело, сеньор? И откуда вы узнали, что я здесь?
Лицо у нее было покрыто мелкими морщинками, но кожа не утратила оттенка спелого персика, а черты сохранили изящество. Джимми нашел, что она выглядит старше, чем на фотографии в книге, но подумал при этом, что в Гаване сороковых годов она должна была бы останавливать уличное движение. Он предъявил значок и удостоверение.
— Я из отдела убийств. Хотел бы обсудить с вами некоторые аспекты недавно происшедшего убийства. Насчет того, как я узнал, что вы здесь, так я этого не знал, считал, что вы за границей. Сюда пришел в связи с этим самым делом об убийстве, и вдруг вы здесь. Синхронность.
— Вы имели в виду интуицию, детектив, — немного подумав, ответила доктор Саласар. — Синхронностью это можно было бы назвать, если бы я стала разыскивать вас прежде, чем вы поняли, что хотите повидаться со мной.