Тропиканка. Том второй

Неграо Вальтер

А Летисии после их ухода довелось выдержать трудный разговор с дочерью, которая неожиданно остро отреагировала на размолвку деда с Эстелой.

— Выходит, сеньор Веласкес прозрел! — сказала она с ядовитой усмешкой на устах. — Понял наконец, что не следует вводить в наш дом певичку из бара.

Летисия одернула ее, но Аманда не унималась:

— Грустно сознавать, что такие вещи, как счастье, брак, любовь, в нашей семье не приживаются. Мне еще повезло, что я вообще родилась на свет. Но скоро наш род прервется. Потомков не будет ни у меня, ни у Витора! И таким образом исчерпается

проклятье, которое висит над семьей Веласкесов!

— Аманда, девочка, что ты говоришь? — испугалась Летисия. — Ты приняла все чересчур близко к сердцу, перевозбудилась.

— Нет, мамочка, дело в другом. Просто я сегодня тоже прозрела. Я поняла, из-за кого все наши несчастья и это страшное проклятье. Ты — причина всех бед! Ты посеяла зло, за которое теперь мы все расплачиваемся!

Выпалив это, она забилась в истерических рыданиях, а ошеломленная Летисия не знала, чем ей помочь, как ее успокоить.

— Нейде, принеси ей горячего чаю, — попросила она, — а я пойду встречать отца. Кажется, он пришел.

Гаспар, действительно, появился в гостиной в сопровождении Плиниу, причем оба едва держались на ногах.

— Грустно жить без любви, — пьяно бормотал Гаспар. — Давай вернемся в кабачок, Плиниу.

— Плиниу сейчас пойдет спать, а с тобой я должна поговорить, отец, — строго сказала Летисия. — Ты очень обидел Эстелу.

— Не произноси при мне этого имени! — взвился Гаспар. — Никогда не произноси!

— Эстела не заслужила такого отношения. Она все бросила ради тебя.

— Ха-ха! — рассмеялся он. — Бросила? Да ей нечего было бросать. Она надеялась все получить от меня! Но — не получит! Вот так… Пойду, пожалуй, приму ванну…

Он сделал несколько нетвердых шагов и вдруг стал оседать на пол. Летисия и Нейде подхватили его под руки, уложили на диван.

— Наверняка это сердце, — встревожилась Летисия. — Дай ему нитроглицерин, Нейде, а я позвоню Оливии, пусть срочно приедет.

* * *

Этот внезапный звонок оказался для Оливии как нельзя кстати, поскольку избавил ее от тягостного общения с бывшим женихом. Справедливости ради надо сказать, что Дави появился в доме Оливии не по собственной инициативе, а в силу сложившихся обстоятельств. Накануне Бонфинь задумал устроить у себя ужин для партнеров из Германии, полагая, что в неформальной обстановке с ними легче будет договориться. Витор одобрил его идею и на ужине тоже собирался присутствовать, однако в последний момент его планы изменились, и он подставил вместо себя Дави. Тот честно признался Бонфиню, что вряд ли сможет сосредоточиться на проблемах бизнеса, когда неподалеку будет находиться Оливия.

— А мне неловко представлять фирму одному, — сказал Бонфинь. — Это будет выглядеть несолидно.

Отправляясь на ужин, Дави дал себе зарок, что не станет искать возможности пообщаться с Оливией наедине, но едва увидел ее, тут же обо всем забыл. Улучив подходящий момент, он вновь стал говорить, что любит ее, что благодарен ей за все хорошее, что у них было, и что хотел бы все начать сначала.

— Ты была во многом права, когда думала обо мне плохо. Я действительно вел себя не лучшим образом, но сейчас пытаюсь исправить свои ошибки.

Знаешь, недавно у меня были в гостях родители и Далила.

— Не может быть, — язвительно усмехнулась Оливия. — Ты пригласил своих скромных родственников к себе?!

— Можешь сколько угодно надо мной издеваться, но не гони меня! — взмолился он. — Дай мне шанс, Оливия! Обещаю, ты в этом не раскаешься.

Она попыталась отказать ему как можно мягче, но Дави не оценил ее деликатности.

— Ты лжешь! — заявил он, потеряв всякую надежду на примирение. — Лжешь мне и, возможно, самой себе. Утверждаешь, что разлюбила меня. Но истинная причина кроется не во мне, а в том, что ты любишь Витора!

Это был удар ниже пояса. Ошеломленная Оливия не могла вымолвить ни слова в свое оправдание, зато Дави говорил без умолку, продолжая бить в самое больное место:

— Я знаю, что ты хочешь сказать. Ты не раз говорила, будто ненавидишь Витора. Возможно, так все и было. Но, как известно, от ненависти до любви — один шаг. И ты его сделала! К такому выводу прийти несложно — достаточно лишь взглянуть, как ты волнуешься в присутствии Витора. Что ж, если ты любишь его, то я отступлю. Для меня самое главное — видеть тебя счастливой.

— И ты утверждаешь, что изменился, понял свои ошибки? — кипя от возмущения, заговорила, наконец, Оливия. — Ты всегда выслуживался перед Веласкесом, а теперь решил и мной пожертвовать в угоду этому хаму и мерзавцу?

— Не лги себе! — ответил на это Дави. — Ты любишь Витора!

Оливия закрыла уши ладонями, чтобы не слышать его, и в этот момент Жанаина позвала ее к телефону.

* * *

У Гаспара, действительно, оказался тяжелый сердечный приступ, и Летисия, не желая усугублять болезнь отца, не напоминала ему об Эстеле.

А та, просидев у телефона всю ночь, но так и не дождавшись желанного звонка, стала потихоньку укладывать вещи.

Звонок в дверь, однако, заставил ее встрепенуться, она с надеждой помчалась в прихожую.

— Гаспар! — выпалила она, едва открыв дверь, но на пороге стоял Витор.

— Я не смог оставить тебя в трудную минуту, — сказал он голосом, полным скорби и сочувствия. — К сожалению, Гаспар Веласкес продемонстрировал свое истинное лицо. Пока ты здесь маялась от горя и проливала слезы, он прекрасно провел время в ресторане и пришел оттуда вполне довольный и счастливый. Понимаешь, он рад, что вернулся к своей прежней жизни! В общем, прими мои соболезнования. Тебе очень не повезло с Гаспаром. Но слава Богу, что это выявилось сейчас, а не позже. Ошибку еще можно исправить. Я уверен, ты найдешь достойного человека, на которого сможешь положиться.

— Нет, Витор, я много раз обжигалась в жизни, но такого удара, какой нанес мне Гаспар, еще не получала. Вряд ли я смогу от него оправиться. Это слишком жестокий урок. Так что с мечтами о любви и замужестве покончено навсегда.

— Ну, не надо ставить на себе крест, — начал было Витор, однако Эстела прервала его:

— Помоги мне отнести чемоданы к такси. Я поеду на автовокзал.

— Что? Ты хочешь ехать в Рио на автобусе? Это слишком долго. Я сам отвезу тебя в аэропорт.