Тропой Кулика (Повесть о Тунгусском метеорите)
Шрифт:
Гена показал на высокого узколицего юношу. Врач-микробиолог, интеллигент, типичный научный работник, не знавший физического труда и бледневший при одном только упоминании слова «физкультура», вдруг воспылал желанием принять участие в экспедиции — его очень заинтересовала проблема Тунгусского метеорита. Долго сомневались: выдержит или не выдержит? И вот этот Коля, на которого с насмешливым сожалением посматривали остальные участники экспедиции, взялся за самую трудную работу — переброску на своих плечах груза от Чамбы до заимки. И представьте себе, выдержал, хотя это стоило ему нечеловеческого напряжения душевных
Плеханов сообщил, что здесь находится только часть группы, недавно вернувшаяся из двенадцатидневного маршрута в верховья Лакуры. Они искали там «сухую речку». Несмотря на тщательные поиски, никаких следов ее обнаружить не удалось. Сейчас они ведут полевые радиометрические исследования, пока в пределах котловины, а затем собираются расширить район исследований в радиусе до 50 километров с одновременным отбором проб для радиометрических и металлометрических анализов. Вторая часть группы находится в дальнем маршруте. Она должна определить границы и характер вывала в северо-восточной части района, не охваченной работами прошлогодней экспедиции Флоренского.
Томичи детально опросили население и тщательно изучили истории болезней в местных медицинских учреждениях: они пытались установить, насколько обоснованны слухи о случаях заболевания эвенков лучевой болезнью после катастрофы 1908 года. Слухи оказались вымышленными, как и сведения об «эвенках, умиравших в страшных мучениях в результате радиоактивного облучения».
Томичи собирались также провести эксгумацию трупов эвенков, умерших между 1908 годом и 1945 годом, когда был произведен первый взрыв атомной бомбы. Если в 1908 году был ядерный взрыв, то в костях умерших обязательно будет обнаружен радиоактивный стронций-90.
— Но как вы определите время захоронения? К тому же эксгумация может вызвать недовольство эвенков.
— Можно обойти эти трудности, — ответил Гена. — Есть достоверные сведения, что в 1915 году в районе была эпидемия оспы. Для эвенков это была настоящая катастрофа. Многие стойбища полностью вымерли. В тайге до сих пор находят чумы, в которых лежат скелеты умерших. Надеемся, что нам удастся найти такое стойбище. К сожалению, старики эвенки тщательно скрывают местонахождение таких вымерших стойбищ, не доверяя даже своим молодым сородичам.
Многое надо было бы сделать еще, но остается слишком мало времени: 17 августа томичам надо возвращаться в Ванавару. Задержаться даже на три-четыре дня они не могут, так как продукты у них взяты точно по расчету, без всяких излишков. Ведь каждый килограмм приходилось нести на своих плечах. Надеяться на местные ресурсы тоже не приходится: прокормить двенадцать человек не так-то просто, тем более что у них недостает боеприпасов.
Кладоискатели
В 1958 году в Ванаваре мы не раз слышали от местных жителей, что в свое время Кулик запрятал где-то в шурфе недалеко от заимки бочонок сливочного масла и часть туши сохатого (лося). О точном местонахождении этого «клада» никто ничего не знал, но слухи о нем были упорными и настойчивыми. Поисками «клада» мы заниматься не собирались и отнеслись к этим слухам равнодушно.
В том же году, возвращаясь из маршрута,
Весной 1959 года в Москве мне пришлось встретиться с бывшим буровым мастером экспедиции Кулика А. В. Афонским. Я вспомнил разговоры о «кладе» и спросил Афонского, не знает ли он что-нибудь об этом. Лицо Афонского расплылось в довольной улыбке: еще бы не знать, когда он сам принимал участие в его захоронении!
В 1930 году Кулик для эксперимента решил закопать в вечномерзлой почве бочонок со сливочным маслом и часть сохатиной туши, чтобы через десяток лет извлечь продукты и определить степень их пригодности; при этом он ссылался на тушу мамонта, найденную в 1901 году в обрывистом берегу реки Березовки в бассейне Колымы. Хотя туша много тысяч лет пролежала в вечномерзлой почве, мясо ее охотно пожирали собаки экспедиции, проводившей раскопки.
В 30-х годах я познакомился с одним из участников этой экспедиции, Н. Н. Березкиным. Он рассказал, что мясо мамонта ели не только собаки. Руководитель экспедиции Герц, сам Березкин и еще один из сотрудников, видя, что собаки после мяса мамонта пребывают в добром здравии, решили сами попробовать этот деликатес, которым лакомились наши далекие предки.
У туши был какой-то специфический, довольно неприятный запах, поэтому наши гурманы, отрезав кусок мяса, в течение трех суток вымачивали его в уксусе, а затем зажарили с луком и разными специями. Хватив по доброй порции шустовского коньяка, они приступили к трапезе, быть может, обычной во времена палеолита, но совершенно необыкновенной в наше время. Мясо оказалось жесткое, какое-то деревянистое, а главное, пахучее. Уксус и специи не в состоянии были уничтожить этот специфический запах. Единственное, что утешало их, приятно щекоча самолюбие, это то, что за истекшие тысячелетия они были единственными людьми на всем земном шаре, которым удалось отведать мяса мамонта.
Однако вернемся к куликовскому «кладу». Недалеко от борта Сусловской воронки по распоряжению Кулика был пройден шурф глубиной около 4 метров, на дно которого уложили бочонок с маслом и стегно сохатиного мяса. Шурф был тщательно завален и над ним установлена бочка с керосином, чтобы запахом отпугивать не в меру ретивых представителей медвежьего племени. Афонский сам принимал участие в захоронении продуктов и с удовольствием вспоминал детали этой процедуры. Янковского в то время не было, он еще не вернулся после операции и поэтому ничего не знал о «кладе».
Я предложил Плеханову попытаться выкопать «клад», ориентируясь на сигнальную веху-бочку. Ребятам было показано местонахождение бочки, и они после короткого «производственного совещания» приступили к работе. В бараке нашлось несколько кайл, ломиков и лопат. Для полдюжины здоровых ребят не представляла особого труда проходка четырехметрового шурфа в мерзлом песчано-илистом грунте, насыщенном прослойками льда. Работу надо было вести быстро, без перерывов, чтобы не вызвать затопления шурфа. Томичи подсчитали, что в случае положительного результата они смогут пробыть здесь три-четыре лишних дня.