Тропой лекаря
Шрифт:
– Выпью, - согласилась я.
Когда это нормальная женщина отказывалась посплетничать о чужих делах? Интересно же...
***
На кухне было тепло и уютно. Горели лампы, посуда, начищенная до блеска, отбрасывала блики на стены, вкусно пахло жареным мясом и приправами. Поварята сверкали белизной одежд, а царила над всем этим потрясающая женщина-ггора, в которую можно было всунуть пятерых меня - и еще осталось бы место.
– Ох ты ж! А это у нас кто, Майло?
– а это госпожа Ветана. Лекарка наша...
–
– Ох ты ж...
Меня потрепали по голове и подтолкнули к столу.
– Небось, голодная? А я тебе сейчас мяска положу с фасолькой, покушаешь, так оно и легче будет, - напевный говор выдавал в поварихе южанку.
– Спа... спасибо, - кивнула я.
Как-то незаметно я оказалась за столом, а передо мной тарелка с чем-то красным. Оказалось мясо тушеной с фасолью в какой-то сложной подливе. И вкусно было так, что я едва ложку не проглотила.
Рядом с такой же тарелкой очутился Майло Варн.
– вы покушайте, госпожа Ветана, да сходим ко мне, я деньги вам отдам.
– Стал быть жива графиня?
– повариха уселась рядом, вызвав легкое сотрясение стола.
– Жива. Успели вовремя.
– кивнул Майло.
– А почему я?
– не удержала я вопрос.
– Лекарей много.
– Так господин граф и баронесса Верандуа давние знакомые. Она троюродная кузина его матери, - протянула повариха.
– я уж знаю, она как приедет, так завсегда ее угощай, а она меня просит и благодарит. Ну и слышала я, как она про тебя говорила. Мол, и хорошая, и умненькая, и молчать умеет, Криталь жив-здоров, лучше прежнего!
– графиня тоже жива. И ребенок жив.
– Это хорошо, - согласилась кухарка.
– Хошь и дура она, а все ж душа живая, негоже так...
– Ох ты ж, - весьма похоже вздохнул Майло Варн.
– то и оно, что живая, но глупая. Надо ж себе вены резать было!
– Дура она, - высказалась кухарка.
– Да ты ешь, девонька, ешь. Главное, с дитятком все хорошо будет...
– Если приглядите за ней.
– честно признала я.
– Лекари не всесильны. Давно это с ней?
– Ох, давно, - вздохнул Майло.
– Женился хозяин на свою голову! Так-то у него невеста была раньше, совсем другая. Хорошенькая... а уж пела как - что та птичка.
– А что случилось?
– Граф-то наш нищий был, только и того, что титул старый, а карман дырявый, - просто поведала повариха.
– я еще у его родителей работала, старого графа знала. Ох и гуляка ж был! Поместье заложил, долгов наделал, кредиторы на нем висели, что блохи на шелудивой собаке, а он еще хорохорился. Балы закатывал...
– А граф и не знал?
Майло вздохнул, огляделся.
– Вита, выпить не найдется?
– в шкафике возьми, - повариха повела головой в угол.
Майло послушно отправился туда, на полдороге поглядел на меня.
– а вам, госпожа Ветана?
– Разве что воды.
– и поспешила пояснить, пока никто не обиделся.
– Нельзя мне вина. Вес цыплячий, пьянею мгновенно, а зачем вам в доме пьяный лекарь?
– И то верно, - протянула повариха.
– Погоди-ка, есть тут кое-что....
Она сама прошла к шкафчику, оттеснив камердинера небрежным движением бедра, и вытянула из недр орехового произведения искусства небольшой стеклянный графин с зеленоватым содержимым. Вернулась, поставила его на стол и приоткрыла пробку.
– Девочкам в самый раз. Знаешь, что это такое?
Я принюхалась. Раз, второй... неужели?
– Мятный ликер?
– Угадала, - повариха смотрела вдумчиво.
– А откуда у лекарки такие познания, не в грех спросить?
– У лекарки им, понятно, взяться неоткуда, - подделалась я под ее говор.
– Но я незаконная дочь одного господина. Образование у меня хорошее, а вот наследства нет, - я налила себе крохотную рюмочку ликера и принялась дегустировать.
Поднесла рюмку к носу, согревая в ладонях, вдохнула дикий мятный запах, кружащий голову. Шантарийская мята - растение очень прихотливое и капризное, выращивать его сложно и долго, а чтобы получилась небольшая бутылочка мятного ликера, нужно ее чуть ли не две охапки. Зато запах... словно ты попала на мятное поле.
И вкус мятной свежести, чуть сладковатый, с легкой кислинкой, и где-то на дальнем плане нотка алкоголя предупреждает не увлекаться.
Но если выпить крохотную рюмочку, то захмелеть не получится, а сил прибудет. Мне это сейчас будет очень кстати.
– А выглядите вы, как благородная госпожа, - повариха оказалась наблюдательней, чем я думала. Я поежилась.
– Да и дорогое это удовольствие для внебрачных деток.
Правда, что ли, люди спьяну умнее становятся? Хорошо хоть наутро забывают о чем думали, а то никакой жизни б на земле не осталось. Дорогая это штучка, очень дорогая, даже странно, что на кухне нашелся. Хотя... что царь, то и псарь.
Но от ликера не откажусь. Не смогу.
Память о былых временах, когда мы сидели с бабушкой в креслах у камина, горел огонь, я потягивала мятный напиток, а бабушка этот ликер из крохотной рюмочки, болтая со мной обо всем на свете. От королей до урожая капусты, от истории до теории магии. Она очень много знала...
И сейчас уютная кухня, горит огонь, но ликер попиваю я, а сплетничаю уже с другими.
Бабушка, миленькая, ну почему ты ушла так рано? Кажется, я бы и дар свой отдала, лишь бы она побыла с нами еще лет десять!
На глаза привычно навернулись слезу, как и всегда от воспоминаний, я резко смахнула их и посмотрела на повариху.
– Удовольствие, конечно, дорогое, да у меня отец был не из бедных. Мог себе позволить. А что там было с графом?
Майло глотнул вина, пригорюнился.
– Вот и оно... выдали его зазнобу замуж, - пояснила вместо него повариха.
– Выдали, а граф запил тогда. Все повторял, что бедность - горе горькое. Сам бы без денег прожил, но видеть, как твоя любимая женщина медяки считает? Такое хуже ножа режет. А как надежду отняли, так и все - с горя запил, потом подумал - и по расчету женился. Если не любишь, тут все равно на ком, были бы деньги.